Ягодка для миллиардера (СИ) - Полина Ривера

Макияжа ноль, в ушах — дешевая бижутерия для пятиклассниц.

С Максом никто не хочет сотрудничать. Я уничтожил его гуляющей в сети инфой про мошенничество. Мне его жаль, конечно. И не жаль совсем. Он медленно, но верно шел к краю пропасти. Маленькими шажочками уничтожал семью, уважение, доверие. Он лжец.

Мошенник и есть…

— Дядя Герман, может, сегодня зайдете? — вздыхает Настена. — Та дурочка ни одного заседания не пропускает, а вы в машине ждете.

— Пойду, конечно. Сегодня все закончится, Насть.

У нее глаза на мокром месте. Я нанял повара, настоял на переезде Настюхи в мою квартиру. Зачем девчонке одной жить, пока мать в больнице? Сонька стеснялась, отказывалась. Переживала, что

Настена меня стеснит. А я впервые за долгое время ощутил ответственность за ребенка в полной мере. С сыном Ольги ни черта ее не ощущал. Артемом она занималась, я лишь оплачивал счета в клиниках.

— А если адвокат папы что-нибудь придумает, и меня не оставят у мамы? — со слезами в голосе спрашивает Настя.

— Такого не случится. Папа не станет поступать с тобой так подло, — пытаюсь ее успокоить я.

— Дядя Герман, хорошо, что вы меня перевезли к себе. Я маме не стала рассказывать, но в квартиру ко мне приходила эта его… Бабочка…

— Настенька, надо было сразу рассказать мне, — беспокойно ерзаю на кресле. — Что она тебе предлагала?

— Принять сторону папы.

— В обмен на что? — хмурюсь я.

— Учеба за границей, свобода… Курорты, моря и золотые горы.

— Настена, у твоего папы скоро не будет денег для оплаты счетов. Какие там, к черту моря?

Ладно… Ты молодец, что приняла сторону мамы. Бежим?

Дождь стихает. Настя аккуратно, чтобы не испачкать штаны, переступает лужи и уверенно направляется к турникету.

В зале суда на удивление спокойно. Очевидно, зеваки испугались дождя? Капустница — бледная и промокшая — стряхивает с распахнутого зонта капли, Макс хмурится, не решаясь подойти к дочери. Секретарь суда распахивает двери, позволяя участникам войти. Адвокаты уже на месте.

Тамара Альбертовна деловито кивает мне, молчаливо выражая одобрение. Я не хотел вызывать у судьи подозрения, потому и не являлся… Надеялся, что разговоры о супружеской неверности

Софьи останутся бредом Макса, но… Настюха сдала явки и пароли, выпалив правду о будущих братиках от «дяди Германа».

— Дядя Герман, сегодня суд определит мое место проживания? — шепчет она.

— Да, Настена. И ты будешь проживать с мамой, потому что по закону мнение ребенка старше десяти лет учитывается. Оно определяющее.

Адвокат Макса красноречиво рассказывает байки о внесенном в строительство дома вкладе родителей Максима. Сует секретарю какие-то расписки, выданные мамой Макса.

Вроде как деньги на дом супругам дала пожилая мать… Она его купила, блять… Тамара

Альбертовна брезгливо качает головой. Требует провести экспертизу почерка на предмет срока давности записки.

Если так рассуждать, я тоже могу написать Ягодке тыщу расписок… Деньги я ей дал, и дом построил.

— Суд постановил согласно статье 39 Семейного кодекса признать доли супругов равными.

— Ура. Маме сейчас написать? — шепчет Настя.

— Напиши. Выйдем и сразу позвоним.

— Суд определил место проживания Литовской Анастасии Максимовны — по адресу проживания матери.

— Господи, слава тебе, — не выдерживаю я.

— Всем понятно решение суда? — уточняет судья, окидывая усталым взглядом присутствующих.

— Да! — кричим мы.

Макс выглядит понурым, Алина что-то шипит ему на ухо, выставляет вперед указательный пальчик, становясь похожей на училку. Бедолаги… Они еще на что-то надеялся. Ему и это — много.

Половина дома, гаража, машины… Макс все проебал.

Спасибо ему за это, потому что не было бы тогда наших малышей…

"Как там наши Саша и Жора?" — спрашиваю я, когда мы с Настей выходим на крыльцо.

Солнечные лучи настырно пролезли сквозь толщу серых облаков, окрасив верхушки деревьев и крыши в багряно-золотой. Дышать легко и счастливо. Словно гора с плеч…

— Герман Викторович, поздравляю, — жмет мне руку Тамара Альбертовна. — Получим документы и… Можно заявление в загс подавать.

— Спасибо вам большое, — жму ее руку. — Мы этого очень ждем.

Краем глаза замечаю, как Макс вышвыривает капустницу из машины, резко затормозив у шлагбаума. Понурая и заплаканная, она подбирает брошенную Литовским сумку с земли и бредет к остановке… Вот и вся любовь…

"Малыши хорошо. Жду вас в больнице. Врач разрешил сбежать в ресторан".

"Скоро будем, Малинка моя".

33

Соня.

— Сонечка, а ты чего тут стоишь? Замерзнешь..

Спохватываюсь и крепче запахиваю на груди вязаную шаль. Вдыхаю ароматный, пахнущий влажной землей воздух и пью вишневый чай. Ну, бывает такое у беременных.

Накатывает иногда. Думки всякие лезут в голову, воспоминания.

— Все хорошо. Минутка свободная выдалась, я решила воздухом подышать.

— Точно все в порядке?

Герман обнимает меня со спины и зарывается носом в волосы. Любимый мой… Отец моих мальчишек. Не поверите, меня вдоль и поперек в больнице обследовали. И нам известно, что родятся Сашка и Жорка…

Вместо того чтобы осесть у Германа дома, я на работу выскочила. Так меня воспитывали. Ничего уже с этим не сделаешь… Не могу я сесть мужику на шею и свесить ножки. Дело вовсе не в доверии — к Герману оно у меня безграничное.

— Точно. Делегацию разместили, все довольны.

— Ягодка моя, прекращай работать. Родная, скоро похолодает, ты можешь простудиться или…

— Ничего со мной не станет. И упасть могу, и в лужу наступить… Гер, я не хрустальная. И не сахарная…

— Хрустальная. И сахарная. И до чертиков любимая. Ну… Чего ты загрустила?

— Тамара звонила. Наш с Максом дом понравился молодой паре. Мужчина работает юристом в банке, сейчас оформляет ипотеку. Они такие счастливые, Гер… Глаза горят. Его жене кухня моя понравилась, а сынишке…

— Господи, я ведь сто раз предлагал выкупить для тебя долю Макса. Сонька, ты же сама сказала, что не сможешь больше там находиться после Алины.

— Да. И не изменю своего решения. Я теперь люблю нашу.

— Погоди. Я хотел сюрприз к Новому году сделать, но раз пошла такая пьянка. Я отпускаю тебя с работы, переодевайся и поедем, — решительно произносит Герман.

— Куда?

— Сюрприз.

Не нужен мне тот дом. Он давно стал мне чужим. В нем будто умерло что-то… Счастье, радость, верность, любовь. Они покинули наше с Литовским жилище, оставив пустые, бездушные стены.

После заседания суда Максим выгнал Алину… Зойка рассказывала, что видела ее на прошлой неделе в компании стареющего ловеласа. Именно так она и выразилась. Скорее всего, новый ухажер капустницы — обычный папик, решивший на старости лет завести живую игрушку.

А Макс… Он бухал почти месяц. И