Гибель Марса - Михаил Белозеров

  -- Молчи! - приказал цекул, и комиссар Ё-моё замер, как парализованный, прижимая руки в заплаканному лицу. Кажется, он даже обмочился.

  Замер и Сорок пятый юмон. Он прекратился в каменную бабу. У него вообще был понижен эмоциональный уровень. Даже рот с хлыстовскими клыками забыл закрыть, и слюна, собираясь в углах рта, стекала на подбородок.

  -- Что ты здесь делаешь? - спросил лысый цекул.

  -- Участвую в ограблении, -- с трудом разомкнув губы, я безропотно выдал секрет полишинеля.

  -- А кто ты?

  -- Журналист... -- я попытался отцепиться от Сорок пятого, который повис на мне, как вялый уд.

  Цекул недоверчиво покачал головой и вдруг улыбнулся:

  -- Нет, ты наш...

  -- Человек, -- возразил я, борясь с железной хваткой Сорок пятого юмона.

  Мне почему-то сильно не хотелось быль никем, кроме как человеком.

  -- Ты наш, -- убежденно произнес цекул. - Ты просто этого не знаешь.

  -- Я человек... -- растерянно повторил я.

  -- Мы тоже люди, -- терпеливо произнес цекул. - Но немножко, совсем чуть-чуть, капельку другие.

  -- Вы те, кого похищают?

  -- Мы их потомки, -- он показал пальцем на небо. - Вон оттуда...

  Наконец я, разомкнул руки юмона, которыми он сдавил мне шею, и, массируя ее, посмотрел на ватное земное небо. Вот-вот должен был пролиться очередной дождик. Трудно было поверить, что цекулы - это земляне, которые живут на других планетах и которые так могущественны, что могут тягаться с астросами. Хотя в журналистских кругах ходила информация, что цекулы ежегодно похищают пять-шесть миллионов землян.

  -- Из Альфа Центавра? - почему-то спросил я.

  -- Из Альфа... -- усмехнувшись, согласился цекул, а потом добавил: -- С планеты номер 3054 по земной классификации.

  Я пожал плечами, давая понять, что не в курсе дела.

  В этот момент юмон потерял равновесие и плюхнулся в грязь, но даже и тогда не пришел в себя.

  -- Но неважно... -- сказал цекул.

  Я понял, что история долгая, может быть, не в подобной ситуации, а за бутылкой водки - он бы открыл мне душу, и я бы все понял. Впрочем, я понял и так: где-то на уровне подсознания, что он не будет никого убивать.

  -- Отпусти нас... -- попросил я.

  -- Да... да... конечно... -- тут же согласился он и, как показалось мне, с облегчением. - Странно, что у тебя нет син-кай... А может быть, и хорошо... -- рассудил он, -- безопасней...

  -- Что такое син-кай? - спросил я.

  -- Нашего отличительного знака, по которому мы идентифицируем своих и следим за ними.

  -- А... -- согласился я, хотя мне, в общем-то, было все равно, правда, как журналист я должен был соответствующим образом среагировать, но я не среагировал, потому что еще не отдавал себе в полной мере отчета, что происходит.

  -- Значит ты подкидыш... -- рассуждал лысый цекул. - Интересно...

  -- Мы знали о таких, но никогда не встречали, -- сказал второй цекул, который до не участвовал в разговоре.

  -- Тогда у тебя должен быть знак в виде родового пятна на левом бедре?!

  -- Да, -- согласился я, хлопнув себя по соответствующему месту, - у меня есть такой знак.

  Они заставили меня спустить штаны и с минуту разглядывали ногу.

  -- Это карта нашей вселенной. Третья точка с краю - наша галактика, -- лысый цекул ткнул пальцем. -- Карта передается генетически и является пассивный знаком. Твои отец или мать тоже были цекулом, а может быть, оба. Но они могли и не знать, что они цекулы.

  -- Мы можем вживить тебе син-кай, -- сказал другой цекул. -- Но это лучше... -- цекул протянул странный браслет, словно вылитый из чистой воды.

  -- Это альдабе, -- объяснил лысый цекул.

  Я тут же вспомнил и глупо спросил:

  -- Из тунгусской зоны?

  -- Из зоны, -- согласился лысый цекул, -- но не тунгусской.

  А второй объяснил:

  -- Пикник на обочине... Помнится, об этом у вас писали... Как их?..

  -- Стругацкие... -- подсказал я.

  -- Точно!

  -- Сами не зная того, они участвовали в эксперименте по изменению сознания землян.

  -- Они были первыми, -- согласился я.

  -- Альдабе... - объяснил второй цекул, надевая мне браслет, -- как минимум -- абсолютная защита... Это поможет тебе избежать многих опасностей и выжить в реале. А потом мы тебя найдем.

  -- Вы вмешаетесь в наши дела? - спросил я, рассматривая браслет.

  Мгновение он переливался всеми цветами радуги, затем сделался телесного цвета и стал частью моей плоти, но я ничего не ощутил.

  -- Нет, но не дадим и астросам.

  -- Они и сами не полезут, -- согласился второй цекул и коснулся ладонью вначале комиссара Ё-моё, потом Сорок пятого, который мирно спал в позе эмбриона. Оба тут же ожили, вылезли из грязи и прилипли ко мне, как пиявки: комиссар Ё-моё схватил за плечо, а юмон вцепился в лодыжку.

  -- Валим домой... - как ни в чем ни бывало зашептал комиссар Ё-моё, жалко и подобострастно улыбаясь цекулам. - Валим!!!

  И мы свалили, хотя, ей богу, я совсем не желал этого. Напоследок я оглянулся: цекулы, как показалось мне, грустно смотрели нам вслед. Да, вот еще: за нами, как ни странно, переместился комиссарский аэромобиль марки "яуза", но это уже было делом не моих рук.

  Больше я ничего не помнил вплоть до того момента, когда проснулся у себя в постели, услышав телефонный звонок, а затем и возмущенный голос Алфена.

  Подозреваю, что перед этим мы завернули в Кагалму. Каким-то образом захватили Луку с Ремом Понтегера и переместились в реальность, то бишь в мой дом. Возможно, что-то разнилось в деталях, но, похоже, все было именно так. Что произошло с комиссаром Ё-моё и юмоном я не имел ни малейшего понятия.

  Зато теперь этот самый комиссар Ё-моё требовал от меня нового подвига. Если бы я умел обращаться со своим альдабе, я не позволил бы комиссару Ё-моё разговаривать со мной в подобном тоне. Но я еще не умел пользоваться альдабе. Да и честно говоря, забыл о нем.

  -- И в это раз ничего не выйдет, -- сказал я.

  -- Если все сделать по-умному, то выйдет, -- убежденно возразил комиссар Ё-моё.

  -- А если снова нарвемся на шустрых людей? -- спросил я.

  Видать, комиссар Ё-моё исходил из стратегии ошибок: чем больше ты их совершаешь, тем меньше остается. Главное при этом -- выжить! Комиссар Ё-моё готов был рисковать бесконечное количество раз, каждый раз делая ставку на жизнь. Хорошо бы только на свою! У него была психология самоубийцы.

  -- Но ведь прошлый раз были не люди! Ё-моё! -- комиссар стал злиться. Он уже забыл все свои страхи и обещания, свои слезы и мокрые штаны. -- Вообще-то, я могу вас здесь оставить, ё-моё -- иезуитски заметил он. -- Время военное, кто будет искать?!

  -- Комиссар, -- напророчил я, -- быть вам корсаром всех времен и народов!

  -- Во! - он ткнул в меня пальцем. - Правильно! Где ты раньше был?! Я тебя озолочу! Ё-моё!

  -- Ой ли?! - воскликнул я. - Вашими молитвами!

  -- Сейчас сделаю укол, и отправимся! - обрадовался он, полагая, что сломал меня своими железными аргументами.

  -- Без него не поеду! - заявил я, кивнув на Виктора Ханыкова, понимая, что Ханыков сам по себе никому не нужен и лежать ему через пять минут грудой костей под марсианскими березками.

  -- Зачем он тебе? - удивился комиссар Ё-моё.

  -- Затем! -- твердо сказал я.

  -- Для него доли нет! Зачем?! Ё-моё!

  -- Это мой секрет, -- стоял я на своем.

  -- Ну ладно... -- махнул рукой комиссар Ё-моё. - Только придется одним шприцом колоть. У меня второго нет, ё-моё.

  Виктор Ханыков возмутился:

  -- Что я наркоман какой-то?!

  -- Молчи... - процедил я сквозь зубы. - Молчи!

  ***

  На этот раз комиссар Ё-моё выбрал звездолет "Абелл-085".

  Расчет был на то, что в последней ракете полетят самые распоследние люди Земли, а уж денег у них -- куры не клюют. Но я ошибся - деньги комиссара теперь не интересовали. Точнее, они его, конечно, интересовали, но постольку поскольку.

  Звездолет "Абелл-085" класса "летающая казарма" пропал в глубинах космоса два года назад - 2 августа 2114 года. Зафиксировали даже точное время прекращения связи - 17:45 московского времени. Что именно произошло, было тайной века за семью печатями.

  А ведь ее никто не узнал, кроме меня, комиссара Ё-моё, его утер-пришебеева - Сорок пятого юмона и Виктор Ханыков, хотя уж последнему полагалось быть осведомленным по штату.

  Из-за одной этой тайны века я мог лишиться головы, потому что оказалось, что в гибели "Абелл-085" были замешаны "сильные мира сего". Но это я понял гораздо позднее. Официально было объявлено, что причиной гибели звездолета послужил метеоритный дождь, о котором, кстати, предупреждали все наземные и орбитальные станции. Но считалось, что защита звездолетов марки "турсы", к которым принадлежал "Абелл-085", способна выдержать и куда более грозную атаку, но... почему-то не выдержала. Собственно, несмотря на то, что в одной из последних ракет на "исконную родину" отбывали сливки общества, расследованием катастрофы особенно никто не занимался, потому что Землю захватили хлысты и было не до этого. Как и в два последующие года - средства массовой информации как в рот воды набрали, несмотря на то, что на звездолете уносило ноги последнее правительство как Санкт-Петербурга, так и всей страны. Понимаю, что это звучит глупо - собирать правящую верхушку в одном месте, но другого выхода не было, потому что положение было критическим - на Земле остались только военные.