Воинственные фейри - Каролайн Пекхам

— Нам нужно окружить машину, — сказал Габриэль низким голосом. — Или этот маленький урод попытается сбежать.

Леон стянул с себя одежду, в его груди раздалось рычание, прежде чем он превратился во Льва и стал ждать команд Габриэля, оскалив верхнюю губу. Над сверкающими звездами нависли грозовые тучи, и по моему позвоночнику пробежала пульсация статического электричества.

— Ты займешь переднюю часть, — прошептал мне Габриэль, и я не стал дожидаться остальных его указаний, скользнув по земле и пробираясь под машиной к капоту.

— Я так влюблен в тебя, Руби-Джейн, — прорычал Джетт Корбин, и я яростно зашипел. Что это вообще за имя такое — Джетт? Это было гребаное мудацкое имя.

Я добрался до передней части машины как раз в тот момент, когда в небе над нами прогремел гром, и ЭрДжей вздрогнула.

— Подожди секунду, — судорожно сказала она, и тут Леон с громким стуком запрыгнул на крышу машины. Габриэль пронесся над ним, изящно приземлившись с водительской стороны машины, и когда дверь открылась, он резко захлопнул ее перед лицом Джетта, отбросив его назад на сиденье.

— Это твои папы!? — закричал он в тревоге, и я обрадовался, что маленький засранец испугался.

Я вернулся в форму фейри и, присев на корточки, запрыгнул на капот, чтобы посмотреть на них.

ЭрДжей закричала, пытаясь задрать рубашку, которая была распахнута и обнажала блестящий черный лифчик. — Убери свой член, папа! — взмолилась она.

Леон опустился на другую сторону машины, вернувшись в свою форму фейри, и уставился на Джетта на водительском сиденье, его член был плотно прижат к окну.

— Папа! — закричала она ему в ужасе, и это было самое меньшее, что она, блядь, заслужила за это. Данте кружил над нами в небе, как грозный зверь, от его крыльев исходил свет, и он с ревом ярости взмывал в облака. Дождь пролился на нас, и я соскользнул с капота, присоединившись к Леону, когда он открыл водительскую дверь и вытащил Джетта за шиворот.

— Оставьте его в покое! — взвизгнула ЭрДжей, втискиваясь обратно в школьную юбку, и я захлопнул дверь перед ее лицом, связав все двери лианами.

Габриэль зарычал, и мы втроем обступили Джетта по кругу, а сверху на нас бил дождь.

— Я не собирался… — в ужасе начал Джетт, но Габриэль перебил его.

— Не лги мне, я вижу каждую грязную мысль в твоей голове, парень, — огрызнулся он, и парень побледнел. Я не был уверен, что это правда, но Джетт определенно в это поверил.

— Папы! — завопила ЭрДжей. — Выпустите меня сию секунду!

— Ты не трогаешь нашу девочку, — прорычал Леон. — Никогда. Она будет девственницей до брачной ночи, слышишь?

— Что? — взвизгнул ЭрДжей. — Вы все сумасшедшие!

— Ты слышал меня, малыш? — Леон толкнул плечами Джетта так, что тот врезался в меня, и он оглянулся на меня со страхом в глазах.

Я не собирался скрывать, кем я являюсь перед этим мальчиком. Я либо подмешаю ему зелье памяти и заставлю забыть, либо, что еще лучше, свяжу его звездной клятвой хранить мой секрет и заставлю поклясться, что он и пальцем не тронет мою девочку, пока не женится на ней.

Я погрузил его в гипноз, когда его взгляд встретился с моим, и показал ему камеру пыток, где он лежал привязанный к деревянной скамье, пока я отрывал ему конечности. Он ревел от боли и изрыгал проклятия в мой адрес, и я мог бы восхититься его упорством, если бы его интересовала любая другая девушка, кроме моей маленькой принцессы.

— Ты собираешься держаться от нее подальше, не так ли, Корбин? — я рычал, а его рот открывался и закрывался.

— Но я люблю ее, — яростно сказал он, и огонь в его глазах заставил меня зашипеть. Я освободил его от видения, перекинул его через плечо, пока ЭрДжей кричала, и зашагал прямо к краю обрыва на гребне холма.

— Подождите, мистер Альтаир — остановитесь! — закричал он.

— Я не Альтаир, я гораздо, гораздо более кровожаден, чем каждый Вампир в этой семье. И у тебя был шанс, теперь ты заплатишь за то, что притащил сюда нашу принцессу, как дешевую шлюху.

— Подождите! — взмолился он, но я швырнул его через край холма, и ЭрДжей закричала еще громче, стуча кулаками по ветровому стеклу.

Данте взвился в небо, когда крики Корбина донеслись до города внизу, падая и падая, как камень, пока Инферно мчался, чтобы догнать его.

Почти слишком поздно Данте проплыл под ним, и Джетт с грохотом врезался в его скалистую спину, его крики унеслись в город, а наш Штормовой Дракон уплыл вдаль.

— Вы все психи, и я вас ненавижу! — ЭрДжей начала пинать дверь, и я отпустил лианы, удерживающие ее внутри, так что она вылетела, упав.

Она возмущенно фыркнула, когда встала на ноги, и топнула ногой по земле, как копытом.

— Мы здесь, чтобы защитить тебя, — сказал Леон, раскрывая руки для объятий, но ЭрДжей ударила его в живот, заставив захрипеть.

— Эй, не бей своего отца, — прорычал Габриэль, поймав ее за руку и притянув ближе к себе. — Мы только хотим присмотреть за тобой.

Ее черты лица немного смягчились, и я подошел к ним, положив руку ей на плечо.

— Пожалуйста, оденьтесь, — умоляла она, и Леон вздохнул, побежал за нашими брюками и бросил мне мои, когда вернулся.

Я натянул их, затем притянул ЭрДжей в свои объятия. — Он сделал тебе больно? — потребовал я.

— Нет, папа, я попросила его привезти меня сюда, — сказала она, подняв подбородок. — Он классный, и я хочу, чтобы он был моим первым.

Я сморщился, а Леон захлопнул ладонями уши и начал громко петь.

— Тебе шестнадцать, — фыркнул Габриэль.

— Да, и что? — бросила она ему. — Я достаточно взрослая, чтобы знать, чего я хочу.

Я ехидно хмыкнул. — Ты даже не Пробужденная, ты еще ничего не знаешь. Особенно в вопросах секса.

— О, это так смешно, — фыркнула она. — Это говорит парень, который вытатуировал слово «похоть» на своих костяшках, когда ты был примерно в моем возрасте, — она сложила руки, приподняв бровь, и я зарычал.

— Кто тебе это сказал?

— Мама, — она пожала плечами, и Леон опустил руки от ушей, чувствуя, что снова может слушать. — Она также сказала мне, что ты был полным игроком, который очаровал всех Львиц в Академии Авроры своей Харизмой, — она ткнула Леона пальцем в грудь. — И ты провел ночь с мамой задолго до того, как вы сошлись, когда ты вел себя как полный придурок, — она подняла бровь на Габриэля, и его губы приоткрылись.