Оборотная сторона - Александра Дружинина

— Вот здорово! — просиял мужик. Похоже, зря я это сказала. — А что еще?…

— Кира! — знакомый голос. И уже где-то рядом. — Уф, не хватало только его… — вздохнула я. — Ты лучше иди, а то мало ли… Кусты зашуршали, и в них возникла удивленная физиономия Винсерта.

— Это еще что?! — удивленно глянул он на притихшего Марфея.

— Это? — я состроила невинный взгляд. — Разбойник.

Ну почему Вин такой зануда? Ему хватило одного взгляда, чтобы мужика и след простыл. Я со вздохом поднялась.

— А нельзя было по нормальному, просто поздороваться? — недовольно спросила я. — Такой милый грабитель был…

Ничего не ответив, принц гордо удалился. Ну и ладно, больно надо. Хочешь дуться — дуйся. Я поплелась за ним, и мы вышли на поляну, чтобы снова продолжить путь.

— Скоро переедем границу, — проинформировал Ардонис.

— Да знаю я. Слушай, а чего это у вас по границе беспрепятственно люди разгуливают, порядочных граждан грабят? — с издевкой поинтересовалась я. Ардонис с удивлением взглянул на меня.

— С чего ты это взяла?

— Да видела одного. Вот, и Винсерт подтвердить может, — я кивнула на мрачного принца.

— И что с того? — произнес Вин. — Мало ли, пробрался, проскользнул. Мы не нуждаемся в особой защите. Люди до ужаса боятся пересекать границу.

— Но ведь пограничные смотрители есть везде… — задумчиво произнес Ардонис. — Они должны были заметить.

Винсерт промолчал. Дальше поехали молча, размышляя каждый о своем. Все-таки Вин ведет себя странно. Либо что-то скрывает, либо ему на все плевать с высокой башни. Да и недоговаривают они чего-то. Вот блин, угораздило меня попасть в мир с расшатанными межгосударственными отношениями. Еще чего доброго войну затеют…

— Ласточка, а ну прекрати! — прикрикнула я на лошадку. Та встала, и заплясала на месте, не желая двигаться вперед. Лошади моих спутников уже ушли дальше.

— Да что ж ты! Тпру! Или как там это?

Упрямая лошадь ни в какую не хотела слушаться. Прекратив на секунду прыгать, она резко встала на дыбы. Этого я вынести уже не смогла и с оглушительным криком полетела на землю. Думаю, Винсерт и Ардонис значительно пополнили свой словарный запас. А Ласточка, виновато фыркнув, осторожно подошла ко мне.

— Да чего она, взбесилась что ли? — отряхиваясь, и благодаря бога за то, что приземлилась на мягкую траву, я с негодованием взглянула на тилвит тег.

— Она что-то почувствовала, — Винсерт вмиг посерьезнел и подошел к Ласточке.

— Ага, она почувствовала «что-то», а я еще кое-что! — недовольно сказала я, потирая ушибленный бок. — Без ужина останешься! — пригрозила Ласточке. Та лишь рассеянно повела ухом, мол «что уж там, судьба, значит…». Пока я отряхалась, тихо ругая непослушную лошадь, Ардонис куда-то запропастился. Из-за деревьев послышался его удивленный возглас.

— Ну что там еще? — раздраженно отозвалась я.

— Тише! — шикнул на меня Винсерт, прислушиваясь. Затем стал осторожно пробираться через кусты. Тихо ругнувшись, я потопала вслед за ним. Вот теперь для полного счастья еще по кустам полазаем! Вскоре к моему большому облегчению, заросли закончились, открывая небольшую полянку. Первое что бросилось в глаза, это Ардонис застывший статуей самому себе. Второе — замершие все теми же статуями оборотни. Я насчитала четыре штуки, то есть оборотня. Кто из них стоял, пошатываясь на легком ветерке, а кто еле держался на ногах, опершись о дерево.

— Что тут происходит? — Винсерт недоуменно взглянул на ближайшего к нему оборотня. Судя по его одежде, это и есть тот самый пограничный смотритель. Типичная форма цвета хаки. Для большего, так сказать, соития с окружающей средой.

— Ясно что, — хмыкнула я, выползая из-за куста и пытаясь отцепить от волос прилипший репей. — Несоблюдение трудовой дисциплины, дебош, пьянство. И вот результат, — я помахала рукой перед лицом одного из оборотней. Ноль внимания. Вин проигнорировал мое высказывание и подошел к Ардонису.

— Как думаешь, что здесь произошло? — Арадон взволнованно оглядывал оборотней. — На нападение непохоже… Посмотри, они будто неживые, — Винсерт подошел к смотрителю. Тот тихо покачивался из стороны в сторону, созерцая ствол дерева. Вин тронул его за руку — никакой реакции.

— Может магия? — задумчиво произнес Ардонис, прикрывая глаза.

— Нет, я бы почувствовал. Что могло случится посередь бела дня с четырьмя здоровыми оборотнями-смотрителями на границе?

— А может все-таки моя версия верна? — прервала я задушевную беседу.

— Сами говорите, оборотни здоровые, молодые. Служба скучная. Отчего ж не выпить?

— Если она скажет еще хоть слово, — Вин обратился к Ардонису, — я честное слово за себя не отвечаю.

— А вот это плохо, — с умным видом произнесла я. — Эмоции нужно учится сдерживать. Иначе это может привести к нехорошим последствиям…

Ну вот, даже не дослушал. Просто развернулся и ушел с поляны. А между прочим не узнал важную вещь. Ну и ладно.

— Эй, други! — крикнула я. — Этих то что, так и оставите?

Ардонис обернулся и ответил:

— Мы с ними ничего уже не поделаем. Дойдем до ближайшей деревни, оттуда и сообщим в столицу.

Ласточка и две лошади смирно дожидались нас у тропы. Мне теперь не очень хотелось садиться на эту бестию, но выбора не было. Осторожно погладив ее, я забралась в седло.

— Можешь не беспокоится, она поедет смирно, — сказал Ардонис. — Она почувствовала что-то неладное, и дала нам знать. Теперь же успокоилась. На удивление умная лошадь.

— Если эта… «умная» лошадь всегда будет так давать мне о чем-либо знать, — сказала я, делая акцент на слове «так», — боюсь, на долго меня не хватит.

Лес кончился довольно скоро, я даже не успела ни разу упасть. Мы оказались на опушке. Дорога из ровной и чистой превратилась в ухабистую пыльную проселочную тропу. Оказывается, деревня находилась прямо рядом с границей. Тесно стоящие домики, крытые соломой крыши, створчатые окна, покосившиеся заборы — в общем типичное человеческое поселение. Слышно мычание, какуреканье, кудахтанье кур. Все те звуки, что свойственны каждой деревне и каждому скотному двору. Несмотря на усталость, я заметно приободрилась. Все-таки люди — не оборотни (прости Лира), не обидят, накормят, приютят… Мои радужные мысли были прерваны голосами толпы мужиков, вооруженных вилами. Они шумной толпой вышли из деревни, выставив вперед сельскохозяйственный орудия. И настроены они явно не «обогреть» и «приютить».

Глава 2

Скромность украшает человека, когда его больше нечем украсить

Ласточка с интересом разглядывала толпу мужиков в лаптях и помятых пестрых кафтанах. Из-за густой растительности на лице недобро посверкивали глаза, а некоторые отдельно взятые индивиды щерились в недоброй ухмылке. Подталкивая друг друга вперед, они медленно приближались к нам.

— Мужики, да вы чего? — решилась я подать голос. Такой реакции никак не ожидала. Они дернулись и застыли, выставив вилы вперед.

— Может, подыщем другую деревню… — неуверенно произнесла я. — Вряд ли нас тут накормят и предоставят жилплощадь.

— Что здесь происходит? — Ардонис тронул своего жеребца за узду, и тот сделал шаг по направлению к мужикам. Ничего себе… Они ж тут все спортсмены. Побежали обратно со спринтерской скоростью, побросав орудия труда на землю. Мы недоуменно переглянулись и двинулись следом за ними. Что бы тут ни происходило, ночевать где-то надо. А эти может просто после хорошей гулянки…

Еще на подъезде к ближайшим домам стало ясно, что улица пуста. Ни одного человека, только поросята у забора с энтузиазмом роют грязную колею. Неожиданно люди появились. Точнее не люди, а человек. Мальчонка, лет шести. Ворота одного из домов неожиданно распахнулись, и пара рук буквально вытолкнула дите на улицу. Ребенок хотел было что-то возразить. Но тут заметил нас. Я ехала чуть позади, а первым был Винсерт. Ребенок с настоящим ужасом воззрился на недоумевающего принца. Я же с интересом разглядывала мальчонку: синяя холщевая рубаха, повязанная веревкой вместо пояса; коричневые штаны, на ногах кожаные сандалии. Светлая курчавая головка и огромные голубые глаза, влажные от подступивших слез. Немая сцена длилась несколько секунд. Ребенок вдруг широко раскрыл рот, готовясь погромче завопить.

— Тебе должно быть стыдно плакать в таком возрасте, — поучительно произнес Винсерт глядя на ребенка. Тот разразился громким ревом. — Тем более перед гостями, — рев усилился. — В конце концов — это недостойно настоящего мужчины!.. Да мы же не есть тебя будем, в конце-концов!

Ребенок завыл как сирена. Причем делал это явно с воодушевлением и для собственного удовольствия. Похоже, пора брать дело в свои руки. Нашел чем ребенка утешить. Кто ж так с детьми-то общается? Впрочем, глупый вопрос…