Стезёю вечного Заката - Алексей Головин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Наш гонец достиг Северного Храма, — проронил он, наконец. — Владыка Кирос ввиду серьёзности дела, которого касался наш запрос, счёл уместным прибегнуть к услугам магов и передать свой ответ быстрым способом. Он заявляет, что никогда не имел встреч с некой Сальнирой из Заоблачного края и, естественно, не посылал её с какой-либо миссией в Джантру ко двору нашего Басилевса, да хранит его здравие Великий День. Владыка также добавил, что в списке Просветлённых, официально служащих по древнему договору Конклаву Храмов, нет никакой Сальниры.
Девушке показалось, что на голову обрушился потолок, а монотонный голос Версафия начал почти физически душить её. Сальнира просто не верила своим ушам, отчаянно борясь с подступающим приступом самой настоящей паники. Всё происходящее казалось дурным сном, нелепым кошмаром…
— Владыка Кирос выразил свою искреннюю радость по поводу того, что нам удалось пресечь коварное покушение на Его императорское величество Иарния IV, и пожелал ему доброго здравия. С девицы же, участвовавшей в сём гнусном злодеянии, даже если она и вправду принадлежит к народу Заоблачного края, от имени Конклава снял всяческое покровительство и защиту Храмов Великого Дня, — Версафий шагнул вперёд и, жёстко взяв Сальниру двумя пальцами за подбородок, заставил её посмотреть прямо в его глаза. — Так что, юная преступница, тебя ждёт заслуженное наказание, которое ты разделишь со своим сообщником.
Девушка нашла в себе силы резко отбросить руку вельможи и отпрянуть от него:
— Этого не может быть! — закричала она, едва себя контролируя. — Я — посланница Храмов! Я не участвовала ни в каком покушении! Это всё ложь!
Видя, что Версафий снова намеревается схватить её, Просветлённая вскинула руки на уровень груди, и меж её пальцами возник яркий сгусток чистого света.
— Я предупреждаю!.. — начала она срывающимся голосом.
— Вот этого не надо, — донеслось от двери.
Свет, прежде всегда покорный воле Сальниры, вдруг угас. Девушка повернула голову и встретилась взглядом с мужчиной, которого видела совсем недавно. Это был тот самый служитель Ночи, который остановил у дверей библиотеки странного мага, в пособничестве коему её теперь обвиняют. Зеленовато-серые глаза глядели, казалось, сквозь девушку. Этот взгляд был способен проникнуть под любую защиту, он, казалось, вторгался в самую душу и вытягивал из неё силы. Просветлённая бессильно уронила руки, вмиг осознав, что не сможет противостоять этому человеку.
— Следуй за мной, юная преступница, — вновь подал голос Версафий. — Через пару часов вас с подельником казнят. А на это время я найду тебе какое-нибудь применение…
***Привычно удерживая перед мысленным взором образ меча, мерцающего синим светом, Зоклас полностью сосредоточился на созерцании, позволяя силам Дня свободно циркулировать по всему организму. Ноющая боль в избитом теле отступила под их живительным потоком, мысли растворились в белом ничто, окружающем вымышленный образ. Этим упражнением владел каждый питомец Магармуса, оно позволяло справиться с болью, неуместными сомнениями и беспокойством, прояснить разум и приободрить тело перед важным делом.
На сей раз, у магвоя действительно было важное дело: он пытался выжить. Чутьё подсказывало, что как только в Джантру прибудут представители Храмов Великого Дня, его, как несостоявшегося убийцу императора, скорее всего, ожидает публичная экзекуция в их присутствии, дабы они лицезрели преступника и признали право Риаджанга на вторжение в Мадженси. Следовательно, у него есть лишь ничтожно малый шанс спастись в тот момент, когда его поведут на казнь. И следовало очень постараться этот шанс не упустить…
Меча и магической цепи Зоклас лишился, но силы Дня оставались с ним. Капитан Магармуса способен вести бой и без привычного оружия — всех сюрпризов, которые он готов преподнести врагам, не ведает никто за пределами древней школы, бережно хранящей свои секреты. Единственное, что сильно беспокоило магвоя, — это возможность снова встретить того таинственного форла. Если он и впрямь Гаситель, бороться с ним силами Дня бесполезно. Остаётся только попытаться свернуть ему шею. Или же придумать что-то необычное…
Когда послышался звук открываемого замка и скрип петель грязной двери, Зоклас погасил мысленный образ меча и максимально расслабил непроизвольно напрягшиеся мышцы. В ситуацию необходимо осторожно «войти», выждать подходящий момент, а затем уж действовать. Магвой открыл глаза, делая вид, что щурится от света факелов, которые держали в руках пришедшие за ним. Бегло сосчитав всех, кто был в поле зрения, капитан мысленно присвистнул. Видать, уважают супостаты силы магвоев. В качестве конвоиров его ждали аж восемь магов — поровну сдерживающих и атакующих. Да ещё и трое стражников с оружием наголо.
Цепи резко натянули, и пленнику пришлось подняться на ноги. Зоклас скорчил рожу, изображая гримасу боли, и застонал для пущей убедительности. Справедливости ради он отметил, что боль действительно не ушла до конца: избили его качественно. Похоже, сапог Версафия сломал ему ребро, а то и пару.
«Придётся учитывать стеснённость в движениях», — подумал магвой и возблагодарил День, что соответствующий опыт имеется: в одной битве ему уже ломали рёбра, и пришлось приспосабливаться, ибо сеча после этого длилась ещё час.
Не снимая цепей с рук и ног заключённого, конвоиры растянули их так, чтобы максимально затруднить ему движения, и повели по коридору, периодически резко дёргая и заставляя спотыкаться. Всё делалось для того, чтобы ни на секунду не дать ему сосредоточиться на мыслях о возможном сопротивлении. Но Зоклас и не собирался трепыхаться прямо сейчас, он выжидал, жаждал более свободного пространства. Коль всё равно выбираться из каземата, можно и позволить себя из него вывести…
Спустя минут десять ковыляния по грязным подвалам и лестницам Зоклас оказался в относительно просторном и чистом помещении, из зарешёченных окон которого открывался не приносящий радости вид на серую площадь, постепенно заполняемую народом. В центре её виднелись два столба с цепями, под которыми кто-то деловито раскладывал дрова и поливал их смолой.
«Да меня решили заживо сжечь на простом костре!», — как-то отстранённо подумал магвой. — «Позорная смерть для воина и мага, и избрали её неспроста. Неслабый плевок в Мадженси и Магармус. Но такого удовольствия я вам не доставлю!».
Зоклас криво усмехнулся и поклялся в душе, что сделает всё, чтобы вырваться и покарать тех, кто играет в столь мерзкие игры с людьми. Он подумал, что даже готов породниться с силами Ночи, если потребуется, чтобы исполнить эту клятву. Магвоем овладела мрачная и бесчувственная решимость человека, заглянувшего за грань…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});