Четыре подковы белого мерина - Наталья Труш

Но так продолжалось совсем недолго. Он не вспомнил бы сколько. Может быть, месяц? Тридцать дней. Тридцать дней из тысячи – это капля в море! Тридцать дней, окрашенных во все цвета радуги, и девятьсот семьдесят серых дней, будничных, покрытых пылью. Пыль липкая, не отмывающаяся. Такая нарастает на внутренностях кухонной вытяжки. Ее не отскрести ножом, не смыть кислотой. Проще снять прибор и выбросить на помойку.

Он бежал за лошадью, увозившей незнакомку, задыхался от бега и спотыкался, но бежал. И очень боялся, что она пришпорит коня посильнее и он взлетит. И ищи-свищи ее тогда!

Да даже если и не взлетит, то конь этот бегает куда быстрее Димки! А парк бесконечный.

И когда он уже готов был упасть, она вдруг натянула поводья, и конь резко встал. Замерла Сивка-Бурка, как лист перед травой!

Незнакомка обернулась, увидела запыхавшегося Димку, красного как рак, расхохоталась, красиво запрокинув голову. Темно-темно-рыжая грива – каштановая с медью, – такая же, как у коня, разметалась по спине. Даже издалека было видно, что волосы у наездницы тяжелые, упрямые – волна в одну сторону. Такие бесполезно укладывать – попробуй уложить медную проволоку!

У нее были глаза как у белки, разреза необычного, как два миндальных орешка. Хитрый прищур, «усики» в уголках и солнце в рыжей радужке. Димка такие впервые в жизни видел. Может быть, живи он в трезвости, так и замечал бы такие тонкости, но если весь мир был до этого дня серым, то что говорить о глазах девушек, которые встречались на его пути…

Он их просто не замечал.

Ее звали Элла. «Элка» – так представилась она. И Димка сразу переименовал ее в Белку.

– Тебе идет это имя – Белка! Ты похожа на нее!

– Знаю. Потому что я – рыжая!

– Не только. Ты шустрая, ты белка-летяга. И глаза у тебя как у белки.

– Ой, уморил! Ты про это анекдот знаешь? Про белку и ее глазки?

– Не, не знаю. Расскажи!

– Не расскажу. Он не совсем приличный. А я такие в смешанном обществе не рассказываю. Подружке – могу, а тебе – нет!

Она легко соскользнула с коня, и они медленно пошли по дорожке парка. Элка оказалась разговорчивой. Она болтала на любую тему, и Димка поймал себя на мысли, что может поддерживать разговор, хотя в последнее время совсем не смотрел телевизор и был далек от всего того, что происходит в мире. Кино смотрел. Вернее, слушал. А книгу он читал постоянно одну – «Солярис» Лема. Постоянно! Дочитывал до конца, закрывал и открывал снова на первой странице.

И вдруг выяснилось, что он понимает все, о чем она говорит. Откуда-то из глубин памяти, сквозь серые залежи пыли последних лет вдруг потек чистый ручеек. Они разговаривали о музыке, о кино, о том, что такое нанотехнологии и как возник Интернет, а еще о том, почему бывают приливы и отливы, почему происходит смена времен года, когда изобретут вакцину от рака и про интеллект животных. О последнем – с наибольшим интересом: Элка любила животных и считала, что Дарвин со своей теорией об эволюции не то чтобы ошибся – «облажался».

– Ты посмотри на коня! Посмотри-посмотри, внимательно в глаза. Видишь, что он все-все понимает?

– Вижу! – с восторгом отвечал Димка.

Он готов был расцеловать этого коня с интеллектом, потому что если б не он, то они бы не встретились с Элкой этим разноцветным утром.

Из этого парка Димка вышел другим. Не больным. Говорят, так бывает. В экстремальных ситуациях. Например, если наркоман вдруг попадет в тюрьму. Или влюбится.

Глава 4

Наконец-то Лада смогла вздохнуть спокойно. Димка был занят собой, работой и своей Белкой, в которую влюбился по самые жабры. Он стал общительным и разговорчивым. Раньше Лада вытягивала из него клещами каждое слово, а сейчас он сам вызывал ее «попить чайку», а на самом деле – пообщаться на волновавшую его тему.

– Ма, она знаешь какая?! Она не такая, как все… И вообще, мам, меня ведь от всего дерьма отвернуло в один момент. Я читал об этом, но ни от кого не слышал реальных историй на этот счет!

Он наглаживал черные брюки, белую в тонкую голубую полоску рубашку, и даже носки, отправляясь с Белкой в кино. Он поменял сим-карту в своем мобильнике и тем самым отсек все прежние связи. Если к нему по старой памяти подкатывали друзья с подружками, он рявкал прямо из-за запертой двери, и пришельцы отваливали.

Лада давно такого не видела и не слышала. Она была счастлива и, когда Димка сказал ей, что уходит из дома, потому что они с Белкой решили снять квартиру, не огорчилась.

Сначала ей было непривычно не слышать по вечерам из Димкиной комнаты рева двигателей – Димка из моря компьютерных игр выбирал автогонки. Лада всплакнула, увидев в пустом шкафу одинокую вешалку с рубашкой в сине-зеленую клетку. Димка не любил ее и, уходя с Белкой, бросил в одиночестве в шкафу.

Оставшись одна, Лада взялась воспитывать кошку Лапку, но безуспешно. Кошке было уже три года, и характер, которым она пошла в маму, было не переделать. Лапка хватала всех за ноги. Это она так охотилась: подстерегала за углом жертву и нападала. И грызла нещадно! Не кошка – зверь дикий! Вот с этой дикой привычкой кидаться на ноги Лада и пыталась бороться.

А еще она полюбила вкусные кафешки. Стоило ей приземлиться за столиком, как ее отпускало, будто напряжение последних лет таяло, словно мороженое в горячем кофе, и вытекало из души тонким ручейком. Она ловила себя на мысли, что мышцы, которые раньше были постоянно в тонусе, как у спортсменки на старте, научились расслабляться. Она заметила, что в такие моменты не думает ни о чем. Раньше она ходила в группу любителей йоги, где ее безуспешно пытались научить расслабляться, чтобы в состоянии невесомости медитировать. У нее ничего не получалось. Как говорится, что бы ни делала, все едино получается космический корабль!

А сейчас она запросто останавливала бег мыслей, выгоняла самую последнюю, махала ей вслед, посылала воздушный поцелуй и была готова к медитации. Ну, медитации ей были не очень-то нужны, а вот то, что наконец можно было отдохнуть от терзавших ее сомнений и переживаний, ее очень радовало.

– Деву-у-у-у-ушка! – услышала Лада у себя над ухом и встрепенулась. Вот ведь как отвлеклась. Даже не услышала, что к ней обращаются.

Молодой человек, мужчина молодой. Симпатичный. Правда, нагловатый немного. По глазам видно.

– Вы позволите? – Он показал на свободное место за столиком.

Лада пожала плечами, что означало: вообще свободно, но вокруг полно свободных мест, поэтому какого черта вас именно сюда-то?..

Она, конечно, не сказала всего этого. Посмеялась мысленно над «девушкой»! Лет-то ей сколько! А ее все «девушкой» называют!

– А давайте знакомиться?! – предложил молодой человек. – Вот я – Костик.

«Костик-фигостик, Костик-хреностик! – передразнила его Лада. – Шустрый какой Костик!»

Но надо было как-то обозначить себя. Не очень удобно молчать, когда с тобой общаются. И имя свое говорить ей не хотелось, и Лада назвала первое попавшееся:

– Я – Лида.

– Лида-Лидочка! Ах, какое красивое имя! – пел соловьем Костик. – «Хорошая девочка Лида на улице Южной живет!» Знаете, стихотворение такое поэта… Забыл поэта! Ну, еще в кино про Шурика оно было! Эх, забыл!

– Ярослав Смеляков, – подсказала ему Лада.

– Да-да-да-да-да!!! Точно! Поэт Смеляков! Надо же! Вы тоже знаете! – Костик был весь соткан из эмоций. Он радостно улыбался и был похож на соседского песика Кексика, который по поводу и без радовался. Подлаивал, повизгивал, перебирал лапками и норовил лизнуть в нос любого, кто обращал на него внимание.

Костик-песик, обрадованный тем, что у него с милой женщиной нашлись некие точки соприкосновения, доверительно положил Ладе на руку свою большую ладонь и без лишних слов предложил продолжить знакомство:

– Можно у меня дома, но лучше – у вас!

Лада посмотрела на кавалера с изумлением: много перевидала на своем веку представителей не лучшей половины человечества, но вот так, на третьей минуте знакомства, ей впервые предлагали «отправиться в нумера»!

Молодой человек, видимо, понял, что сморозил что-то не то, и аккуратно поправился:

– Нет, вы, наверное, не так поняли! Я не имел в виду чего-то такого, – начал он неловко выкручиваться, понимая при этом, что она его раскусила и смеется над его неуклюжей попыткой поправить ситуацию. – Это я к тому, чтоб поговорить в относительно спокойной обстановке, чтоб, знаете, никто не мешал!

– А мне, знаете, и тут никто не мешает пообщаться, если я этого хочу! – холодно прервала его Лада. Она посмотрела на часы и стала собираться.

– Лидочка! Вы только не обижайтесь! Ну поспешил я! Ну простите!

– Простила-простила, – снизошла Лада.

– Ну и хорошо! Давайте договоримся о встрече! Хотите, сегодня вечером, например? – бил нетерпеливо копытом Костик. – И ничего такого! Как раз наоборот: конфеты, букеты, духи и кофе! Все будет!

– Спасибо, Костик! – Лада снисходительно улыбнулась. – Ничего не нужно. Спасибо.