Смерть Банни Манро - Ник Кейв

— А это еще что за хрень, — произносит он, но голос раздается откуда-то издалека и звучит так, будто Банни трудно дышать. Тут его ослабевшее тело обретает вдруг какую-то наркотическую легкость, и Банни, будто загипнотизированный, проваливается глубоко в спинку кресла. Из его ноздри разматывается свежая ленточка крови.

— Что это за хрень… — повторяет он. В этот момент Банни-младший понимает, почему папин галстук так сильно его расстроил, и он начинает думать о жуках-носорогах и о том, что они принадлежат к семейству пластинчатоусых, и что самцы используют свои рога в брачных сражениях против других самцов, и что это одни из самых крупных жуков во всем чертовом мире.

— Подними-ка бумажку вон там, на полу, — говорит Банни спустя некоторое время. Банни-младшему кажется, что папа разговаривает голосом робота, или киборга, или кого-то вроде этого.

— Мы теперь домой, пап? — спрашивает мальчик.

— Бумажку подними, а? Мальчик наклоняется и поднимает скомканный листок бумаги.

— Вот, пап, — говорит он.

— Прочти, что там, — командует Банни. Банни-младший с преувеличенным усердием разглаживает бумажку, положив ее себе на колено, и затем с осознанием собственной значимости читает:

— Памела Стоукс, Мичинг-роуд, Ньюхейвен, — и смотрит на отца, растянув губы в своей зафиксированной, идиотически милой улыбке. Банни дотягивается до бардачка, вытягивает оттуда салфетку, скручивает из нее два тампона и заталкивает себе в нос, потом рукавом пиджака трет черные линии клубка на лобовом стекле, но вскоре бросает это дело и смотрит на мальчика.

— Ну? — говорит он.

— Что “ну”, пап? — спрашивает Банни-младший.

— Ну, ты у нас штурман, мать твою, или нет? Банни-младший открывает карту.

— Ньюхейвен — хорошее место, пап? Банни крутит тампоны в ноздрях, пытается отряхнуть заляпанный кровью галстук, приглаживает волосы и изображает пальцами что-то очень странное — мальчик не знает что.

— Кролик, тебе там понравится!

Глава 16

Банни кажется, что боковым зрением он видит, как на огромном плазменном телеэкране, который стоит в дальнем углу гостиной в маленьком коттедже в Ньюхейвене, показывают новую запись камеры видеонаблюдения из супермаркета: Рогатый Убийца со своими фирменными вилами опять сеет панику среди покупателей. Впрочем, до конца Банни в этом не уверен, потому что на экран падает клин вечернего солнечного света и стирает изображение. И все же он чувствует исходящее от лишенных цвета пикселей ставшее таким знакомым ощущение страха — Банни узнает полные ужаса крики толпы и на секунду задумывается о том, насколько близко к Брайтону, интересно, подобрался этот хренов ублюдок, и в то же самое время он обращается к Памеле Стоукс.

— Мы предлагаем линию средств по уходу за кожей, обеспечивающих наивысшую степень эффективности и демонстрирующих исключительные результаты, потому что при создании их рецептур учитывается не только вековой опыт дерматологических исследований, но и забота о том, чтобы наши продукты доставляли клиенту высочайшее чувственное наслаждение.

Банни думает о том, что Памела Стоукс выглядит так, будто вышла из эротических фантазий Пуделя, в которых девушки забрасывают друг друга мороженым. На ней кроваво-красный топ с лямкой вокруг шеи, плотно облегающий увеличенные до космических размеров груди, и черная джинсовая юбка, на бедрах украшенная орнаментом из зеленых блесток. Брови у Памелы Стоукс тонкие и безупречно изогнутые, глаза — бездонные озера опыта и выражение лица такое, что можно сразу понять: она в этой жизни повидала всякого. На левой щеке у нее крохотный V-образный шрам, как будто бы ее клюнула маленькая птичка.

— Что у вас с носом? — спрашивает она.

— Лучше и не спрашивайте, — отвечает Банни и дотрагивается до торчащих из ноздрей тампонов — пропитанной кровью туалетной бумаги. — Скажу только, что мой противник выглядит куда хуже. У меня-то по крайней мере нос остался. И Банни машет рукой, как бы прося избавить его от дальнейших расспросов на этот счет. Он чуть продвигается вперед в кресле и снова возвращается к работе.

— Наша линия средств работает в гармоничном тандеме с естественными ритмами кожи, помогая ей защищаться от признаков преждевременного старения и предоставляя невиданные ранее преимущества, о которых кожа может только мечтать…

— В этой вашей “Вечности Лимитед” всех зовут именами забавных зверушек? — Памела указывает люминесцентно-розовым ногтем на логотип, изображенный на чемоданчике с образцами.

— Что? — не понимает Банни.

— Это ведь он сказал вам, где я живу, да? — Памела заглядывает Банни прямо в глаза.

— Ну…

— Как там его звали?

— Эм-м… Пудель, — отвечает Банни, откручивая колпачок с миниатюрного тюбика крема для рук. Он вздыхает. Ну что за чертов день. У этих баб что, у всех дружно начались критические дни?

— И что же он обо мне рассказывал? — спрашивает Памела.

— Рассказывал, что вы — в высшей степени сговорчивый клиент.

— Правда? — вскидывает Памела брови, и взгляд Банни затуманивается при виде драматического, полного раскаяния вздоха, который вырывается из ее груди после того, как легкие утомленно наполняются воздухом.

— А еще он сказал, что вы крайне обходительны, — добавляет Банни, — и щедры.

Банни замечает на каминной полке огромного нежно-голубого зайца, упакованного в целлофан, но не успевает обдумать это поразительное совпадение, как Памела, с таким видом, будто ее вынудили принять неприятное и неудачное решение, откидывается на спинку дивана и говорит:

— Расскажите мне еще про лосьон для рук.

— Ну так вот, Памела, этот питательный увлажняющий лосьон, чье действие направлено на борьбу со старением, делает кожу мягкой и отшелушивает клетки ее верхнего слоя, высвобождая… Памела засовывает руки под юбку и, слегка преподняв бедра, стаскивает с себя трусики. Трусики оказываются белыми и бессодержательными, как снежинка.

— …Эм-м… более молодой слой кожи. Кроме того, лосьон обладает расслабляющим ароматом… Памела задирает юбку и раздвигает ноги.

— … который вселяет чувство… комфорта и… спокойствия, — говорит Банни и замечает резную маску из черных волосков, которой прикрыта вагина Памелы, — ему кажется, что у нее на лобке вырезаны не то череп и кости, не то что-то еще. Банни на мгновение закрывает глаза и представляет себе вагину Авриль Лавинь, и по щекам у него текут слезы.

— Что-нибудь не так? — спрашивает Памела.

— День выдался тяжелый, — отвечает Банни и вытирает лицо тыльной стороной ладони.

— У меня есть предчувствие относительно вас, — говорит она вполне миролюбивым голосом.

— Да?

— Думаю, все станет намного хуже.

— Я знаю, — кивает он и вдруг в самом деле отчетливо это осознает. — Это-то меня и пугает. Памела подталкивает бедра еще ближе к нему.

— Вам нравятся вагины, Банни? Раздается мягкий всасывающий звук — это губы Банни раскрываются от изумления. Он чувствует, как на бешеной кинематографической скорости отматываются назад годы.

— Да, — отвечает он.

— Очень?

— Я их просто обожаю. С души Банни спадает тяжелый душевный груз — жизнь стремительно раскручивается в обратную сторону.

— Обожаете всем сердцем?

— Обожаю больше всего на свете. Больше, чем саму жизнь. Памела снова меняет положение бедер.

— А моя щелка вам нравится? — спрашивает она и окунает длинный извивающийся палец себе во влагалище.

— Да. Она ужасно мне нравится, — отвечает Банни тихо и без прикрас. Памела немного хмурится.

— Вы ведь не станете мне лгать, правда, Банни? — спрашивает она, и ее левая рука вращается у входа во влагалище подобно розовой морской звезде с ампутированным лучом. — Ни за что. Говорю правду, только правду и ничего кроме правды. Провалиться мне на этом месте! Памела вынимает палец, и он весь так и сверкает, когда она подзывает им Банни к себе. — Ну так возьми же ее, — доносится откуда-то из глубины ее груди. Банни соскальзывает с кресла, падает на четвереньки и ползет по ковру ее аккуратненького домика неловко и неуверенно, будто младенец, — в кулаке зажат тюбик крема, в трусах — чертова ракета, а позади — шлейф из расплесканных слез.

Квазар — это далекий объект, расположенный за пределами нашей галактики, который на фотографиях очень похож на звезду, но в его спектре есть красное смещение, которое бывает только у сильно отдаленных от нас космических тел. Отличительные черты квазаров — это их чрезвычайно компактная структура и то, что они удаляются от Земли со скоростью, близкой к скорости света. Банни-младший думает о том, что квазары — самые яркие объекты во Вселенной, и подтягивает колени к груди. Мальчику кажется, что, если он будет все время сидеть здесь, в “пунто” на Мичинг-роуд, мама в конце концов его найдет — и стоит ему об этом подумать, как в воздухе слышится движение и до него доносится запах маминого крема для рук. Банни-младший ощущает у себя на лбу легкое прикосновение ее руки, чувствует, как она проводит по его профилю указательным пальцем: сначала по лбу, потом между сонных глаз, вдоль носа, а на губах палец замирает, и это похоже на мамин поцелуй. Банни-младший слышит голос — то ли его собственный, то ли мамин, он не уверен, чей именно, — и голос этот говорит: “Самый… яркий… объект… во… Вселенной… это… ты”, и воздух мягко обхватывает его со всех сторон.