Косово 99 - Александр Лобанцев

Примечательно, что сербы знали про нашу дедовщину, хотя и только в общих чертах. Откуда им это было известно остаётся загадкой поскольку с представителями российской армии большинство из них повстречалось впервые. Возможно, об особенностях службы в рядах наших вооружённых сил их просветили немногочисленные русские добровольцы которые приехали в Косово чтобы внести свой вклад в борьбу за справедливость. Непосредственно в крае я не встречал ни одного такого земляка, но в дальнейшем, уже в России, в редакции журнала «Солдат удачи» мне удалось пообщаться с двумя такими людьми. Один из них, Александр М. был достаточно известной личностью среди русских добровольцев ещё со времён войны в Боснии. На сколько мне известно, в те годы он даже какое то время командовал русским добровольческим отрядом.

Оба этих человека произвели на меня впечатление людей достаточно странных, при этом, в той или иной степени старающихся придать себе больший «вес» нежели чем они обладали на самом деле. Никто из них в советской, либо российской армии не служил. В разговоре Александр высказался о том, как надо было нам поступить с сербскими полицейскими ради общей, нашей и особенно сербской, безопасности. Безопасность сербского населения его беспокоила особо. По его мнению нужно было формально разоружить сербских полицейских, принять их оружие на хранение, а самих сербов разместить в находящихся на территории аэродрома казармах. Таким образом получалось бы, что вооружённых сербов на территории Косово нет, в тоже время, в случае необходимости полицейские могли быстро обратно получить своё оружие и помочь нам обороняться от албанских боевиков. Сербов было немало, подготовлены они были наверняка хорошо, при этом, не в пример нам, они отлично знали прилегающую к Слатине местность, тактику и вооружение албанцев. Совет Александра дельный, однако я услышал его через полгода после косовских событий, да и что толку было давать такие советы мне, простому солдату. Кстати, на моё замечание по этому поводу Александр отреагировал спокойно: «Ну да, от тебя ничего не зависело, какой с тебя спрос…». Больше в разговоре с ним мы к этой теме не возвращались.

Ещё одного нашего соотечественника участвовавшего в боевых действиях в Косово на стороне сербов я встретил в Чечне, но поговорить с ним мне не удалось поскольку он погиб в первом же бою. Наша разведгруппа вышла на выполнение задания, однако почти сразу же столкнулась с группой чеченских боевиков. Завязался бой в ходе которого и мы, и «чехи» отошли в разные стороны. Мой БТР стоял в боевом охранении недалеко от места боестолкновения. Поскольку непосредственно в бою наш экипаж участия не принимал то мы были задействованы для эвакуации погибшего. Мёртвого парня принесли и положили внутрь БТРа. Единственная пуля попала ему в подмышечную впадину, кровь при этом текла внутрь, а не наружу. Поскольку была ночь и стояла кромешная темнота то не только остановить кровь, но и вообще понять куда именно он был ранен сразу не смогли. Минут через десять после ранения он умер, упокой Господь его душу. Пообщаться с ним на тему Косово мне было «не судьба».

Когда погибшего принесли и положили в наш БТР я разместил его на одной из половинок заднего десантного сиденья. Укладывая мёртвое тело, под задравшейся курткой я увидел знакомый мне сербский военный ремень, видимо привезённый его хозяином из Косово. В БТРе сзади установлены два сиденья для десанта, на три человека каждое, они похожи на два поставленных спинками друг к другу дивана. На одном из них я и разместил убитого сослуживца, а на другом разместился сам - спать. Соседство с лежащим на расстоянии вытянутой руки только что убитым человеком меня не беспокоило - вид мертвеца мне не был приятен, однако ни мертвецов, ни вообще смерти я особо не боялся. И если меня не беспокоил покойник, то меня очень беспокоили парни, которые сменившись с поста искали или место для отдыха или кого ни будь, кто мог бы заступить на пост.

Я знал, что большинство людей побаиваются покойников и поэтому устав от бесконечных пробуждений решил пошутить над тем, кто в следующий раз посмеет беспокоить мой сон. Я плотно закрыл боковой люк со своей стороны, а люк со стороны противоположной наоборот оставил приоткрытым, как бы приглашая открыть именно его.

Долго ждать не пришлось, люк открылся настежь и кто-то стал выяснять, есть ли в машине люди которые должны были заступать на пост. Ни я, ни мёртвый парнишка ничего не ответили и неугомонный ночной незнакомец стал более настойчиво повторять свой вопрос обращаясь конкретно к тому, кто был ближе. Опять не получив ни какого ответа (ясное дело, покойник ничего не мог ответить) он стал уже орать, в третий раз повторяя свой вопрос. Я не выдержал и ответил ему: «Чё ты к пацану доебался, не пойдёт он в караул - мёртвый он!». Как я и ожидал пришедший был шокирован услышанным и нервно мотнув головой тупо спросил: «В смысле?» - «Да в прямом! Мёртвый он, его убитого сюда принесли!» - «А…, бля, понял. А ты?» - «Я пока живой, но на пост не пойду, я пулемётчик этого БТРа» - «Ну понятно». Примерно таким образом ситуация повторилась ещё раз, а потом мой сон больше никто не тревожил и я смог проспать несколько часов спокойно. Но спокойный сон пришлось по утру отрабатывать: мне и ещё одному парню прошлось довольно далеко нести на носилках нашего убитого товарища. По какой-то, для меня не совсем понятной, причине мёртвых людей носить намного тяжелее чем живых.

Сербы называли косовских албанцев «шиптары». Почему их называли именно так я не знаю, что означает термин «шиптар» мне так же неизвестно. По смыслу ситуация схожа с тем как мы называли американцев - «пиндосы», но почему именно «пиндосы», да и вообще, что такое «пиндос» никто толком не знал. Кстати, лишь в момент написания книги у меня возник вопрос касательно того каких именно албанцев сербы именовали «шиптарами». Либо сербы так называли всех албанцев вообще, либо только местных, либо наоборот, только тех, кто появился в Косово во время его албанской оккупации. В дни моего пребывания в крае разъяснить этот вопрос мне не приходило в голову, поэтому какие именно албанцы именовались сербами термином «шиптары» мне неизвестно.

Сербы пренебрежительно относились к шиптарам, и как к бойцам, и как к людям. Их отношение было абсолютно справедливо в чём я смог убедиться в дальнейшем. Конечно албанские боевики были бандитами и террористами, но сами по себе для сербов стратегической опасности не представляли. Без поддержки НАТО, и в первую очередь США, самостоятельной боеспособной силы они не составляли. Я наглядно убедился в дальнейшем, что шиптары свои лучшие человеческие и бойцовские качества проявили в деле грабежей, поджогов и мародёрства. Тут они явно были в своей стихии. В разграблении вражеского имущества нет ничего плохого, но тем не менее, для того чтобы мародёрствовать не надо ни отваги, ни ума, ни силы. В свою очередь для того, чтобы хорошо воевать людям нужны как раз именно эти качества. Как раз таки воевать без помощи НАТО у шиптаров получалось «не очень».

Кстати, относительно боеспособности албанцев никакой конкретной информации наше командование до нас не доводило. Нам не было известно ни их примерное количество, ни наличие у них того, либо иного вооружения. Следовательно, хотя это и маловероятно, командование не располагало информацией о вероятном противнике, не проведя таким образом необходимой разведки. К сожалению такое вполне могло быть. Например, когда в 1994-95 годах наши войска штурмовали Грозный в ходе боёв выяснилось, что чеченских боевиков не только больше чем предполагалось, но и вообще больше чем штурмующих город солдат… С учётом прекрасной организации марша разумнее предположить другое - командование было хорошо осведомлено о том какими силами и средствами располагают боевики ОАК-УЧК, но не доводило эту информацию до рядового состава так как в этом не было необходимости.

Албанцев конечно же мы не боялись, более того, мы хотели наказать их за совершённые злодеяния, но тем не менее, что могли сделать двести, пусть и хорошо вооружённых и подготовленных человек против десятков тысяч албанских оккупантов? Мы могли бы эффективно держать оборону в течение определённого времени на территории аэродрома и в дальнейшем, если бы не прибыла помощь из России, наверное смогли бы отойти на контролируемую сербами местность. Больше ничего. Обеспечить безопасность косовским сербам имеющимися у нас силами мы не могли в принципе и сербские полицейские (если бы они остались в Косово) повлиять на эту ситуацию не смогли бы никак. Опять же по причине того, что их было немного.

Фактически сербское население в те дни было уже обречено, но тогда ни мы, ни сербы об этом не задумывались. Столь мрачные перспективы мы с сербами не обсуждали и в будущее смотрели достаточно оптимистично. В ходе общения выяснилось что в составе сербской армии тоже есть десантная часть, а именно воздушно-десантный полк. Этот полк размещался в городе Ниш, том самом, что мы проезжали накануне. Непосредственно в Слатине сербских «десантов» не было, да и вообще участвовали ли они в боевых действиях у Косово мне не известно. Общаясь с нами некоторые сербские военные с любопытством заглядывали в БТР, но не обнаружив там ничего принципиально отличного от своей техники быстро теряли интерес к нашей машине. Любой БТР, не зависимо от типа, сербы называли «Бов». То ли это была аббревиатура, на их языке означающая сокращенное название бронетранспортёра, то ли это было сленговое слово.