Маханакхон - Александр В. Великанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Команду Коровича охранник проигнорировал.
– Стэп асайд, Питерс! [Отойди, Питерс! – англ.] – заорал на него Корович, видимо, решив сорвать гнев на подчиненном. – Ю донт хиар ми?! [Ты не слышишь меня?! – англ. искаж.]
Питерс прищурился, но глядел не на своего начальника, а на Огневского, стоявшего в одном шаге перед ним. Андрей смерил того глазами – по виду отлично подготовленный, крепкий, без лишней массы тела… Огневский понял, что взвешивает его, как потенциального противника…
Питерс рванулся на него и что-то блеснуло в выброшенной вперед руке.
Андрей такого не ожидал, но по счастью, удар ножом был знакомый – Огневский еще в училище тренировался, чтобы отражать такие.
Почти машинально отвел руку нападавшего, перехватил запястье, перевел в болевой захват. Нож со звоном упал на бетонный пол, покатился по ступеням вниз.
Все еще держа противника в захвате, Андрей обернулся на Коровича – неужели это его штучки?!
Но на лице безопасника было неподдельное выражение туповатого шока.
Тут Питерс выкинул неожиданный трюк – не пытаясь освободить руку, всем телом повалился на Огневского, сильно ударив его плечом в грудь.
Андрей упал на спину, прижимая подбородок к груди, чтобы не стукнуться затылком о бетон. Противник, весивший килограммов под сто, рухнул на него сверху. Отчаянно смелый, подлец, рисковал получить перелом захваченной руки, но не побоялся. От удара Огневский ослабил захват, и Питерс освободился.
Несколько секунд они, сцепившись, катались по полу. Потом Корович, стоявший все это время в оцепенении, наконец очнулся. Схватил нападавшего, оттащил от Андрея, выкручивая Питерсу руку.
Тот с удивительной силой и ловкостью высвободился, метнулся к двери на крышу, с грохотом распахнул ее. Его мощная фигура в порванном черном костюме исчезла в ослепляющем свете солнца.
– Держи! – прорычал Огневский, вставая. В его руке был обрывок черной с белым ткани: умудрился в пылу борьбы оторвать рукав пиджака вместе с куском рубашки.
– С крыши не уйдет, – со злобным азартом проговорил Корович.
Он был неправ.
Выскочив через дверь на крышу, Огневский зажал руками уши – сильно гудел, набирая обороты, вертолетный двигатель. Темно-серая винтовая машина все быстрее вращала лопастями. От нее отбегала фигура в синем рабочем комбинезоне – похоже, техник, обслуживавший вертушку.
Андрей бросился к вертолету, борясь с волнами горячего воздуха. Машина уже отрывалась от бетона.
Огневский выхватил пистолет, стал целиться в кабину.
– Стой! – заорал сзади Корович. – Убьешь пилота – вертушка свалится! Или на нас, или вниз на улицу…
Андрей, выругавшись, опустил оружие.
– У него моя сумка, – ледяным от ярости голосом произнес он.
– Десятый раз говорю: я не знаю, что на него нашло, – оправдывался Корович, когда Огневский и Ум заперлись с ним в кабинете Шестова. – Этого человека зовут Берн Питерс, бывший лейтенант южноафриканской армии, мы наняли его три недели назад, все проверки прошел. Я скину вам его личное дело.
Огневский махнул рукой.
– Присылайте на всякий случай. Хотя, судя по всему, это грамотная подсадка, в личном деле все данные будут фальшивые. Вы мне другое объясните: почему вертолет был на всех парах, готовый тут же лететь?
– И этого я не знаю… Вертолет обслуживает техник, он сотрудник компании, владеющей зданием. Сидит обычно где-то на первом этаже, в мастерской. Да он был там, на крыше, бросился в сторону, когда кипиш начался. Сейчас его вызову.
Перепуганный техник-таец явился очень быстро. На своем ломаном английском Коровин яростно требовал от него отчета, но тот только разводил руками:
– Все запросы по вертолету я получаю на рабочую электронную почту. Часа полтора назад кхун Селэгей прислал письмо, со своего обычного адреса. Я еще обрадовался, значит, его нашли уже… Просил как можно скорее запустить машину и держать наготове. Я так и сделал, ждал, пока придут кхун Селэгей и его пилот. Но выбежал этот страшный человек, отшвырнул меня и прыгнул в кабину.
– Шестов прислал письмо?! – спросил Огневский, подняв бровь. Он говорил по-английски, даже забыл, что хотел пользоваться только тайским, дабы позлить Коровича. – Покажите.
Это было самое обычное сообщение на английском языке.
«Здравствуйте, кхун Павин, подготовьте мой вертолет как можно скорее и держите готовым, планирую вылететь в районе десяти утра. Благодарю, Сергей».
Неужели Шестов на самом деле жив-здоров, на свободе, да еще и в интернете сидит, письма пишет?
Огневский внимательно посмотрел на адрес отправителя: [email protected]. Все вроде бы верно, хотя…
Он достал свой смартфон, на который пару минут назад пришло досье Питерса, присланное Коровиным. Оно было отправлено с адреса [email protected].
Огневский покачал головой:
– Банальный фишинг. Прислано с фальшивого адреса, где заменена всего пара букв: вместо “ff” стоит “v”. Замыленный глаз человека, читающего десятки рабочих писем в день, такого и не заметит…
Они с Ум молча ехали на лифте вниз.
– Стоит ли вызвать Коровича на подробный допрос? – спросила девушка.
– Я бы не прочь отправить его на обработку к кхун Мэу, – усмехнулся Андрей. – Но не думаю, что он связан с похищением. Он просто дурак и грубиян. Международное преступление такого уровня… это не его калибр.
– Я уже связалась к кхун Мэу, попросила отследить вертолет. Это должно быть несложно, их в небе не так много.
– Спасибо, – ответил Огневский. – Сейчас это единственная наша надежда, другой зацепки у следствия нет. Вот только боюсь, что этот «Питерс» – или как там его зовут на самом деле? – знал, что делает. Не стал бы угонять летательное средство, не имея какого-то плана на этот случай… Еще попробуем отследить, на кого был оформлен фальшивый адрес почты. Насколько я помню, в Таиланде, чтобы зарегистрировать адрес в зоне “.co.th”, нужно предоставить документы о регистрации легальной тайской компании.
Ум кивнула.
– Только опять же, – продолжал Андрей, – больно серьезные люди играют против нас, скорее всего, и тут концы зачистили.
Они вышли из здания на площадь, к статуе Пхрома.
Дело дрянь. Противники увели важную – да что там – единственную улику: жесткий диск аймака, лежавший в сумке. А заодно и ноутбук, видимо, находившийся в вертолете. Причем сделано это было максимально дерзко и цинично, прямо из-под носа Огневского. Даже ножом пырнуть хотели.
А тут еще Ум внезапно стала лезть с нравоучениями:
– Вы знаете, у нас есть выражение «чай йен» – «холодное сердце». В европейских языках оно считается обидным, но в тайской культуре означает добродетель, всегда сохранять спокойствие. Вы, фаранги, очень «чай лонг» – «горячие сердцем». Как этот человек злился на вас, я думала, сейчас зарычит! И даже
