Мирт. Истина короля - Мария Сергеевна Руднева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И вряд ли окажемся однажды, — кивнул Юй Цзиянь. — Что ж, наше место здесь.
Он расправил плечи и направился к выходу из штаба. Корабль приближался.
* * *
Принца он узнал сразу, несмотря на то что раньше видел только на парографической карточке королевской семьи — по идеальной осанке и прямому, яростному взгляду. Воинственный огонь превращал его синие глаза в предгрозовое небо. Невозможно было не восхищаться стойкостью юного принца — говорили, что за все время пути от Бриттских островов до Хань он не проронил ни слезинки. Хотя до сих пор оставалось неизвестным, выжил ли хоть кто-нибудь из его семьи.
— Его королевское величество, наследник Короны Бриттских островов, Голос Короля и друг фаэ, Джеймс Чарльз Блюбелл! — торжественное представление звучало в некоторой степени издевательски.
Но господин Шо просто выполнял свою работу.
Как и все здесь.
Не будь тайного соглашения между Бриттскими островами и Хань, юный Джеймс наверняка погиб бы. Некому было бы спасти его из дворца и тайно вывезти в лодке в открытое море, там, где дожидался корабль союзников.
В глазах всего мира Хань была несломленной жертвой агрессии бриттов. Теперь пусть бритты узнают, какого мощного союзника успели приобрести Блюбеллы — и таковой останется с ними до того, как прольется кровь последнего из рода.
Что-то подсказывало Юй Цзияню, что нрав Джеймса Блюбелла сдержать будет непросто, и этот день может настать раньше, чем надеется кто-то из них.
Юный принц был одет в простой черный сюртук без единой регалии — только вышивка по подолу, черным по черному, выдавала происхождение одежды. Королевский мирт и голубой колокольчик, вечные символы торжества королевского рода Блюбеллов — все, что осталось от великолепной пышности процветания их дома.
Принца неотступно сопровождали двое охранников.
— Генерал Люй Шань, — представил господин Шо. — Руководитель операции.
Принц Джеймс посмотрел на генерала Люй прямо и с вызовом. А потом поклонился — со сдержанным достоинством и все-таки словно бы выученно. Наверняка вопросами этикета при дворе занимался кто-то из Хань.
Стоило это выяснить.
Ознакомившись с донесениями, Юй Цзиянь успел выяснить, что вторжение во дворец было слишком хорошо спланировано для народного бунта, коим в глазах окружающих представал Призыв Просвещения. За громогласно высказываемым желанием построить новый просвещенный мир, где демократия и гуманизм станут основными ценностями общества, стоял хорошо продуманный и максимально жестокий план.
Несложно было догадаться, чей — перечень тех, кто теперь решал судьбу Бриттских островов, уже несколько недель лежал на его столе, прижатый тяжелой статуэткой небесной собаки фо. Имена и фамилии Юй Цзиянь успел выучить наизусть, подозревая, что ему, возможно, косвенно придется иметь с ними дело.
Генерал Люй четко обозначил позицию Хань: они дают убежище выжившему наследнику трона, но не скрывают это от мира. Пусть Бриттские острова знают, что победа не полная, что рано или поздно истинный король возьмет реванш.
Юй Цзиянь многое мог бы сказать по этому поводу, но не в его правилах было нарушать субординацию. Не на этой службе, не в этой стране, не в этой жизни.
— Лейтенант Юй Цзиянь. — Собственное имя в тот же миг вернуло его из размышлений в реальность. — Он будет сопровождать вас.
— Это будет честью для меня, — Цзиянь склонился в поклоне.
— Как и для меня, — серьезно ответил принц Джеймс, кланяясь в ответ.
По-ханьски он говорил с сильным акцентом, осторожно подбирая слова, но чище, чем большинство встреченных Цзиянем лаоваев .
Это определенно подкупало.
* * *
Когда с официальной частью было покончено, лейтенант Юй получил возможность разглядеть принца-изгнанника получше.
Ему было двадцать лет — солидный возраст для Бриттских островов, но по меркам Империи Хань он считался слишком юным. Среди бриттов царил культ молодости, воспеваемый вечно молодыми фаэ, смешавшими с королевскими отпрысками свою серебряную кровь. В Хань же считалось приличным ценить и уважать старость.
Ничего общего между двумя великими странами. Зато какой огромный потенциал.
Принц Джеймс выглядел так, словно сошел со старинных бриттских гравюр — или со страниц поэтических сборников тех поэтов, про которых шептались, что они были поцелованы фаэ. Гордый профиль, прямой, решительный нос, яркие синие глаза на бледном лице и черные как смоль волосы, густой волной спадающие на плечи.
Принц Джеймс был красив, юн, горд и изгнан из собственной страны.
Такого Юй Цзиянь не мог бы пожелать и злейшему врагу — не говоря уже о невинном мальчишке.
— Лейтенант Юй, мне не нужна нянька, — вот было первое, что он сказал спустя несколько дней после того, как обосновался в левом крыле особняка Синей Горы — одной из неиспользуемых, местами запущенных резиденций императора, который тот щедро пожертвовал во имя союза с Блюбеллами. — И надсмотрщик тоже. Поверьте, я не… не наложу на себя руки и ничего не сотворю безумного. Мне просто нужно побыть одному.
Юй Цзиянь вздохнул. Как будто он имел на это влияние.
— Вам следует обратиться с просьбой к генералу Люй Шаню. Без его распоряжения я не могу вас покидать на людях.
— Мне говорили, что вы поможете мне решать проблемы, а не что будете их создавать!
— Ваше высочество, я уверяю вас: делаю все возможное, чтобы не доставлять вам проблем. Но мы не знаем, насколько сильно обозлен новый Парламент нашим решением. Возможно, и у председателя Уолша найдутся свои люди среди ханьцев. Отношения наших стран сложны и запутанны — и меньше всего каждый из нас хочет, чтобы вы пострадали. После всего, что вынуждены были пережить.
Принц Джеймс замолчал, глядя в окно на аккуратно разбитый сад с каменной статуей в центре.
— Мне сказали, что никто не выжил, — пробормотал он. — Вы… Не могли бы уточнить? Я хочу знать точно.
— Вы боитесь, что вами будут манипулировать, ваше высочество?
— Я знаю, что мной будут манипулировать, лейтенант. Просто этот вопрос я хотел бы для себя прояснить. У меня есть брат, который отрекся после того, как женился на простолюдинке. Он одной со мной крови, пусть и не имеет больше права на престол по законам Бриттской империи — но фаэ всегда было плевать на законы. Главное: чья кровь течет в них.
— Сомневаюсь, что принца Андерса они считают камнем на доске . Для этой политической игры он не помеха. Но я исполню вашу просьбу, ваше высочество.
— Лейтенант, могу я попросить, чтобы это осталось только
