Морта - Влад Борисов

Джад много о чем предупреждал, но в основном о не действующих здесь гражданских правах. А меня выпроводил в никуда. “Налево, направо” – разве это указатели маршрута. Где налево? Где направо? Вот я и оказался черт знает где!

– Да, он может. Тот еще мерзавец. – Ящер примолк и пожевал челюстями. – Тут уже ставки начали делать, что ты не доживешь и до первого рейса. А я им говорю, что череда неудач кончилась. Не может быть так, чтобы это продолжалось вечно.

– Что продолжалось? – Не понял я.

– Неудачи. Напарник я твой, не понял что ли? Только не везет мне последнее время с напарниками, ты уже у меня девятый.

Мы немного помолчали, спрашивать, что случилось с остальными почему-то желания не было.

– Пойдем, что ли. – Вздохнул Агор и, отвернувшись, поковылял по коридору.

Во время движения, напарник неустанно меня поучал:

– Слушай внимательно. Твоя задача – разведка деталей и грузов. А потом их перетаскивание по частям или полностью, если есть такая возможность, в район наиболее безопасного временного хранения. Поближе к нашему лагерю то есть. Дальше работаю я. Перетаскиваю в приемник то, что разведано или перенесено в хранилище. Там их оценивают и определяют размер оплаты. Что происходит дальше, нас не касается и мой тебе совет – не лезь туда, а еще лучше вообще никуда, что не связано с твоей функций. Предвижу вопрос – что за детали и какой груз надо искать? Тут же отвечаю – Существуют два вида товара. Кстати, товаром мы называем как детали, так и груз. Так вот, есть товар устойчивого спроса, а есть временного. Обо всем узнаешь из объявлений в своем личном информационном пространстве. Чтобы искать товар, надо выходить наружу. Наружу выпускают без проблем, как и запускают.

Слышно его было плохо, потому что идти надо было немного в отдалении, дабы не наступить на хвост рептилии, а переспрашивать я не решился, рассудив, что разберусь по ходу дела. Зато, пользуясь моментом, я с интересом разглядывал своего нового знакомца. Больше всего меня впечатлил его панцирь из толстых кожаных пластин, покрывавший его тело. Судя по его окрасу – от светло-желтого до темно-зеленого, прочность его тоже варьировалась адекватно цвету. При нашей встрече ящер мне показался светлого цвета, но теперь, идя сзади, я получил представление о его полной цветовой гамме. Наиболее загрубевшие пластины прикрывали спину, там цвет зеленел наиболее интенсивно, а по хребту вообще тянулась широкая черная полоса.

Мне не было особого дела ни до окраса ни до брони ящера, если бы не след старой раны, обезобразившей его спину. Рваная полоса, наискось перечеркивающая спину, была в свое время просто ужасна. Затянувшиеся края не смогли скрыть ее глубины. Оставалось только гадать почему не был задет позвоночник и как Агор вообще выжил после такой раны. Не знаю, что могло пробить такую естественную броню, но встречаться с обладателем такого оружия мне не хотелось.

Пока я размышлял о возможных угрозах, с которыми придется здесь столкнуться и от которых не сможет уберечь даже броня, обстановка вокруг нас постепенно изменилась. Коридоры стали больше, добавилось освещение, на стенах то и дело попадались надписи и указатели, тянулись какие-то кабеля, у стен начали попадаться свалки разнообразного хлама, а самое главное в переходах стали мелькать отдельные личности, неопределенной национальности.

Агор еще что-то бурчал себе под нос, когда мы подошли к дверям с пиктограммой, обозначавшей технологическое помещение группы Агора. Вот такую информацию мне выдал мой переводчик, как только я стал присматриваться к замысловатой вязи на картинке. Двери предупредительно отъехали в стороны и открывшаяся комната осветилась мягким светом.

– Располагайся. – повел Агор своей трехпалой рукой, как только мы оказались внутри помещения.

Внутренне пространство действительно выглядело больше технологическим, нежели жилым. Около одной из стен стоял грубый стол, похожий на верстак, все остальные пространство было занято под шкафчики, ящики и антресоли. Посредине комнаты тянулся ряд лежанок, рассчитанный на несколько грузных тел крупного формата. Свободное пространство над верстаком было задействовано под декоративные украшения. Странные немного, но все-таки украшения. Такими обычно украшают охотничьи домики или гостиные, если там живет понтоватый охотник.

Только отличие было в том, что, если охотнику нравится смотреть на чучела голов разных зверей, то здесь были использованы аккуратно собранные и скрепленные черепа. Пустыми глазницами они таращились на меня, весьма разнообразные, но объединенные последним событием в жизни их бывших владельцев – смертью, как наглядная напоминание древнего латинского изречения memento mori.

Что может быть более завораживающим, чем вечная, как сущность, субстанция или явление, которое ты можешь воочию узреть, ощутить или прикоснуться. Тогда ты начинаешь осознавать себя ничтожной песчинкой в огромном мире, в котором нет до тебя никому никакого дела, настолько ты мелок и незаметен. И ты, со своими заботами, волнениями и переживаниями, в тот момент чувствуешь, насколько все эти твои проблемы ничтожны, как и ты сам. Все, что ты накопил, превратится с годами в пыль и развеется ветрами времени.

С такими грустные мысли о бренности существования я разглядывал диковинные останки и мой взгляд остановился на пустой панельке, заготовленный под новый экспонат. Смутная догадка зародилась во мне. Я пересчитал количество черепов. Их было восемь…

– Агор, – осипшим голосом спросил я – а чье вот это все.

– Что? – Не понял он.

– Это. – Я ткнул пальцем в направлении жутковатого паноптикума.

– Это память о моих друзьях. Они были моими напарниками. С некоторыми я долгое время делил кров и стол, другие промелькнули слишком быстро, но мы всегда готовы были поддержать друг друга и подставить плечо, если кому то приходилось тяжело. Теперь осталась лишь только память… Но я не бросил их после гибели. Они все теперь постоянно со мной. Агор положил лапу на один из черепов и замер, прислушиваясь к чему-то внутри себя.

Спрашивать, кому приготовлено следующее местечко в этом ряду, я не стал, ответ был очевиден. Жутковатая здесь традиция… Хотя, может быть это традиция только народа Агора. Я почувствовал себя смертельно уставшим и этот последний штрих добил меня окончательно. Я прилег на одну из лежанок, чтобы в комфорте осознать и переварить все события и информацию, вывалившиеся на меня в такой короткий срок.

Тут я вспомнил про письмо, которым должен был отчитаться родителям о том, что жив, здоров, но в дурдоме. Я хмыкнул и принялся сочинять текст. Не задумываясь, составил приветствие и сразу же продолжил: “У меня все хорошо. Извините, что долго не было от меня новостей. Это потому что меня отправили в длительную командировку. Дыра