Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Религия и духовность » Самосовершенствование » Неведомое путешествие за пределы последнего табу - Бхагаван Раджниш

Неведомое путешествие за пределы последнего табу - Бхагаван Раджниш

Читать онлайн Неведомое путешествие за пределы последнего табу - Бхагаван Раджниш

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 58
Перейти на страницу:

Те, кто живет правильно, принимают старость и глубоко её приветствуют, потому что старость просто говорит, что они приходят к цветению, что они приходят к плодоношению, что теперь они смогут поделиться всем, что накопили.

Обычно старость безобразна, потому что это просто болезнь. Твой организм не созрел, он только становится более и более больным, слабым, бессильным. Иначе старость — самое красивое время жизни. Вся глупость детства ушла, лихорадка и страсть молодости ушли... возникают безмятежность, молчание, медитация, самадхи.

Старость безмерно красива, и она должна быть такой, потому что вся жизнь движется к ней. Она должна быть пиком. Как пик может быть в начале? Как пик может быть в середине? Но если ты думаешь о детстве как о своем пике, как многие люди, тогда, конечно, вся твоя жизнь будет страданием, потому что ты достиг своей вершины — и теперь все будет идти на убыль, на спад. Если ты считаешь пиком молодость, как многие люди, тогда, конечно, после тридцати пяти лет ты станешь печальным, подавленным, потому что с каждым днем будешь терять, терять и терять, ничего не приобретая. Энергия будет убывать, ты будешь слабеть, в твое существо войдут болезни, и смерть постучится в дверь. Дом исчезнет, появится больница. Как ты можешь быть счастливым? Нет. И на Востоке мы никогда не считали детство пиком жизни. Пик ожидает в самом конце.

И если жизнь течет правильно, мало-помалу ты будешь достигать более и более высоких пиков. Смерть — это предельный пик, которого достигает жизнь, ее кульминация.

Но почему мы упускаем жизнь? Почему стареем, а не становимся зрелыми? Где-то что-то пошло не так, где-то нас направили на неправильный путь — где-то ты согласился оказаться на неправильном пути. Это соглашение нужно разрушить; этот договор нужно сжечь. Ты должен прийти к пониманию того, что до сих пор жил неправильно, — это был компромисс, на самом деле, не жизнь.

Когда вы были маленькими детьми, вы пошли на компромисс. Вы продали свое существо. Ни за что. То, что вы получили, — просто ничто, просто мусор. Ради небольших вещей вы потеряли душу. Вы согласились быть кем-то другим, не самими собой; именно в этом вы упустили свой путь. Мать хотела, чтобы ты кем-то стал, отец хотел, чтобы ты кем-то стал, общество хотело, чтобы ты кем-то стал; ты согласился. Мало-помалу ты решил не быть собой. И с тех пор ты так и притворялся кем-то другим.

Ты не можешь стать зрелым, потому что этот «кто-то другой» не может стать зрелым. Он ложен. Если на мне маска, маска не может стать зрелой. Мое лицо может стать зрелым, но не маска. И только маска продолжает стареть. Прячась за маской, ты не растешь. Ты можешь расти, только если примешь себя — что ты собираешься быть собой, никем другим.

Розовый куст согласился стать слоном; слон согласился стать розовым кустом. Орел встревожен, идет к психиатру, потому что хочет стать собакой, а собака госпитализирована, потому что хочет летать, как орел. Именно это случилось с человечеством. Величайшее бедствие — согласиться быть кем-то другим: так ты никогда не становишься зрелым.

Ты никогда не сможешь стать зрелым, будучи кем-то другим. Ты можешь стать зрелым только как ты сам. Все «ты должен» нужно отбросить, и еще отбросить слишком большую тревогу о том, «что скажут люди». Что стоит их мнение? Кто они такие? Ты здесь для того, чтобы быть самим собой. Ты здесь не для того, чтобы исполнять ничьих ожиданий; а это пытается делать каждый. Отец, может быть, умер, но ты пытаешься осуществить данное ему обещание. А он пытался осуществить обещание, данное его отцу, и так далее, и так далее. Глупость продолжается с самого начала.

Попытайся понять, наберись храбрости — и возьми свою жизнь в собственные руки. Внезапно ты почувствуешь прилив энергии. В тот момент, когда ты решишь: «Я буду самим собой и никем другим. Что бы это ни стоило, но я буду самим собой», — в это самое мгновение ты увидишь огромную перемену. Ты почувствуешь больше жизненных сил. Ты почувствуешь, что в тебе струится, пульсирует энергия.

Пока этого не случится, ты будешь бояться старости, потому что не можешь избежать видения того факта, что впустую тратишь время и не живешь, и приходит старость, и скоро ты больше не сможешь жить. Как ты можешь избежать видения того факта, что есть смерть, и с каждым днем она подходит ближе, ближе и ближе, а ты еще не жил? Ты обязательно будешь в глубокой боли.

Поэтому, если ты спрашиваешь меня, что делать, я предложу очень простую вещь. И дело всегда в простых вещах. Никогда не беспокойся о вторичных вещах, потому что их ты можешь изменить, но ничего не изменится. Измени основу.

Вот пример того, что вторично. «Почему я так боюсь старости? Покажи мне, как мне от этого избавиться». Сам вопрос возник из страха. Ты хочешь «от этого избавиться», - не понять, - и конечно, ты станешь жертвой кого-то или какой-то идеологии, которая поможет тебе от этого избавиться. Я не могу тебе помочь от этого избавиться. Фактически, проблема именно в этом. Я бы хотел, чтобы ты понял и изменил свою жизнь. Дело не в том, чтобы избавиться от проблемы; дело в том, чтобы избавиться от своей маски, от своей ложной персоны — того, кем ты пытался быть, и того, кто не настоящий ты. Ты не подлинный. Ты не искренен с самим собой; ты предал свое существо.

Поэтому, если ты спрашиваешь, — есть священники, философы и демагоги, — если ты пойдешь и спросишь их, как тебе от этого избавиться, они скажут: «Душа никогда не стареет. Не беспокойся. Просто помни, что ты душа. Это тело; ты не тело». Они тебя утешат. Может быть, на мгновение ты почувствуешь себя лучше, но это не поможет, это тебя не изменит. Завтра, когда выветрится влияние священника, снова ты окажешься в той же лодке.

И вся прелесть в том, что ты никогда не смотришь на самого священника: он сам боится. Ты никогда не смотришь на философа: он сам боится.

Я слышал.

Новый викарий работал слишком усердно, и исследование показало, что у него серьезно повреждены легкие. Доктор ему сказал, что абсолютно необходимым будет долгий отдых. Викарий воспротивился и сказал, что не может себе позволить бросить работу.

— Ладно, — сказал доктор, — перед вами стоит выбор: или в Швейцарию, или в рай.

Викарий некоторое время походил по комнате и ответил:

— Ладно, вы победили, Швейцария.

Когда дело касается жизни и смерти, даже священник, философ, люди, к которым ты идешь за советом, — они тоже не жили. Скорее всего, они не жили даже настолько, что и ты; иначе они не были бы священниками. Чтобы стать священниками, они совершенно отказали себе в жизни. Чтобы стать монахами, садху, махатмами, они совершенно отвергли свои существа и приняли все, что от них ожидало общество. Они полностью согласились с этим. Они не согласились с самими собой, с собственной жизненной энергией, и согласились с ложными, дурацкими вещами — уважением, респектабельностью.

Пойди и спроси их. Они сами дрожат. Глубоко внутри они сами боятся. Они и их ученики — все они в одной лодке.

Я слышал.

Папа в Ватикане лежал, серьезно больной, и было получено послание, что кардинал сделает с балкона Святого Петра специальное объявление.

Когда пришел день, знаменитая площадь была заполонена верующими. Старый кардинал сказал дребезжащим голосом:

— Его святейшество может спасти только пересадка сердца, и я обращаюсь ко всем вам, добрые католики, собравшиеся здесь, с просьбой вызваться быть донором.

Он поднял в руке перо и продолжал:

— Я уроню это перо среди вас, и тот, на кого оно упадет, будет избран Святым Провидением, чтобы спасти жизнь Святого Отца.

С этими словами он бросил перо... воцарилась полная тишина, и слышно было только, как двадцать тысяч преданных католиков тихо дуют в воздух...

Каждый боится. Если Святой Отец хочет выжить, почему эти бедные католики должны быть донорами?

Я не даю тебе никакого утешения. Я не собираюсь тебе говорить: «Душа вечна. Не беспокойся, ты никогда не умрешь. Умирает только тело». Я знаю, что это правда, но эту правду нужно заработать тяжелым путем. Ты не можешь этого знать из чьего-то об этом утверждения или заявления. Это не утверждение; это опыт. Я знаю, что это так, но для тебя это абсолютно бессмысленно. Ты не знал, что такое жизнь. Как ты можешь знать, что такое вечность? Ты не был способен жить во времени. Как ты можешь жить в вечности?

Человек начинает осознавать бессмертие, когда становится способным принять смерть. Через двери смерти тебе открывается бессмертное... но в страхе ты закрываешь глаза и становишься бессознательным.

Нет, я не дам тебе метод или теорию, чтобы от этого избавиться. Это просто симптом. Хорошо то, что это тебе указывает, что ты живешь фальшивой жизнью. Именно поэтому есть этот страх. Это точно как намек, и не пытайся изменить симптом; вместо этого измени основную причину.

Закрой глаза в любое мгновение: ты услышишь голос отца, голос матери, своих старших, учителей, но никогда не услышишь собственного голоса. Многие люди приходят ко мне и говорят: «Ты говоришь о внутреннем голосе; мы никогда его не слышим». Есть толпа. Когда Иисус говорит: «Ненавидь отца и мать», он не имеет в виду буквально ненавидеть отца и мать. Он говорит ненавидеть тех отца и мать, которые стали бессознательными у тебя внутри. Ненавидь, потому что это самое уродливое соглашение, которое ты заключил, — суицидальное соглашение. Ненавидь, разрушь эти голоса, чтобы твой голос мог быть высвобожденным и освобожденным, чтобы ты мог почувствовать, кто ты такой, и кем хочешь быть.

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 58
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Неведомое путешествие за пределы последнего табу - Бхагаван Раджниш торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...