Полудемон. Счастье короля - Галина Гончарова

Это правда.

Если творить колдовство или некромантию ночью — обнаружить его сложнее. А я пользуюсь только своей силой и кровью, так что тетушка Меди может не беспокоиться. В ее дом никто из Храма не постучится.

Да и постучался бы… чем хороша столица — так это возможностью избавиться от трупа.

Но — ладно. Мне надо узнать, как обстоят наши с Иннис дела, и потому я призываю. Призраки — существа умные и полезные. Для начала я вызываю дух Тиданна Андаго и расспрашиваю, как у них дела в поместье.

Призрак, услышав, что мы добрались до столицы, честно отчитывается, что в Андаго все стоят на ушах. А то как же!

Иннис уехала на прогулку, потом лошадь вернулась, зато исчез Алекс де Бельент. И если второе еще понятно, то первое? Не верхом же на кузене она ускакала?

Лошади нигде не пропадали, а вот Иннис нет.

Сидон в шоке, Аморта в гневе, Моралесы рыщут по округе — одним словом, мы сбежали вовремя. Успели.

Я обещаю Тиданну в скором времени храмовников в гости к Моралесам и прощаюсь. И принимаюсь вызывать призраков из Раденора.

Это намного сложнее, расстояние‑то куда как поболее, а призрак — это не демон. Он на тонких планах хоть и может перемещаться, но плохо. И чем дальше от места своей смерти, тем он получается бестолковее. Но у меня‑то выбора нет.

Марта жива и цела, это я знаю. А вот обстановка во дворце мне неизвестна. Так что — придется работать. И лучше даже призвать не призрак, а духа.

Сущность.

Ту самую королевскую змею Раденора.

Ненадолго. Посмотреть ее глазами на происходящее во дворце и отпустить. Да, еще передать с ней инструкции для Марты. Может, съездить ненадолго домой, разобраться, а потом опять сюда, к Иннис?

Надо подумать.

Надо узнать, что творится в моем собственном доме.

Этой ночью я призываю.

В доме тетушки Меди тихо и спокойно, так что я закрываюсь в своей комнате, ставлю на стол чашу и принимаюсь за дело. Вскрываю себе вену и сцеживаю кровь. Немного, всего полчаши. Ничего, мне хватит, чтобы нарисовать защитный круг.

Сегодня мне не надо защищаться самому, но вот оградить окружающих от последствий…

Нарисовав этот круг, я замкну и себя, и свою силу внутри него. И буду беззащитен перед тем, кто придет. Зато в столице по — прежнему будет тихо и мирно.

Иннис смотрит с подозрением, но усталость берет свое. Девушка вытряхивает из меня обещание никуда без нее не уходить — и отправляется спать.

До полуночи я ничем не занимаюсь. Так, нарисовать круг, подготовить свечи, подремать часок… Не опасно ли спать в комнате с нарисованным кругом призыва?

Нет, не опасно. Пока в него не вбросишь силу — это всего лишь рисунок на полу. Дар нужен, дар к любому делу, без него и песня — бездарный вой, и рисунки некроманта — всего лишь тупая мазня.

Но наконец колокола глухо отзванивают полночь — и я просыпаюсь. Одеваться?

Конечно, некромант в церемониальном облачении смотрится лучше. Но поверьте, я и в белье колдую не хуже. Так что не стоит тратить время, все равно потом спать лягу.

Захожу в круг, надрезаю запястье, взглядом поджигаю свечи — и зову.

Вспоминаю алтарь, на который пролил свою кровь, черную змею, свернувшуюся вокруг моих ног… долго звать не приходится. Уже через пять минут в комнате резко холодает, а вокруг меня собирается струя мрака.

Обвивается вокруг ног, ласкается, словно маленький щенок, трется, ластится… ей тоже тяжко без меня. Раденоры сильно привязаны к своему дому.

Истинные Раденоры.

Выпускаю на волю свое тепло, симпатию, нежность… я тоже скучал без тебя, малышка. И змея это понимает. Нам хорошо вдвоем. Мы ощущаем друг друга всем телом.

Когда я вернусь?

Скоро, уже скоро, потерпи немного. Ты двадцать лет терпела без меня, теперь осталось чуть…

Да, но тогда тебя вообще не было рядом. А сейчас все иначе.

Я воспринимаю ее эмоции чем‑то глубинным, внутренним. Не мысли, не чувства — стихия. Нам хорошо вдвоем, но долго наслаждаться я не могу. Ее приход пьет силу из меня. Более того, чтобы спрятать свою магию, я трачу много силы, это истощает. А потому…

Касаюсь громадной черной головы.

— Покажи мне, что происходит в моем доме?

И соскальзываю в темноту. Перед внутренним взором одна за другой проплывают картины.

Марта. Сначала Марта.

Но моя няня довольна и спокойна. Она удобно устроилась в подземелье, на горе одеял, рядом блюдо с мясом и хлебом — явно с дворцовой кухни. Стоит ли удивляться?

Стоит порадоваться. Близкий мне человек в безопасности.

Следующим — покои жены.

М — да…

Картина, достойная кисти палача!

Сидит моя жена на кушетке, рядом с ней… ах ты, тварь! А ведь таким тихим казался!

Один из ее пажей!

Дарий меня уговаривал оставить ее высочеству личную свиту, ну я и согласился. Действительно, тяжко в чужой стране, без кого‑то знакомого. Но вот чтобы так?!

В наглую?!

Интересно, а было у них уже что‑то?

Безжалостно погружаюсь глубже, чувствуя, как на коже выступает кровавая роса. Убить было бы несложно. А вот прочитать их…

Нет, не было.

С его стороны восторженное обожание.

С ее же…

Да тут попросту любовь! Да, моя жена, которая носит моего ребенка — тут я ошибиться не могу, змея не спутает кровь Раденоров ни с кем иным, влюблена, как кошка в этого типчика! И что она в нем нашла?!

Как его зовут‑то?

Анри? Ланье? Что‑то такое… точно не помню. Всегда тихий, незаметный, из достоинств — голос. Зато как поет, подлец! Однажды я слушал — красиво. Мне, правда, не понравилось, не люблю слишком высокие голоса, но дамы млеют.

И Дарина явно из их числа, вон как по головке его гладит.

Ладно, честно признаем, что собой он неплох. Волосы золотые, кудрями и локонами, глаза голубые, наивные, улыбка. Словно у святого на фресках… плохо. Такого прибьешь — так потом тебя все и осудят.

А ведь и верно — проблема. Вот что мне теперь с ними делать?

Ладно, потом обдумаем.

Храм!

Храмовники в моем дворце?

О, да!

Вот этих — как тараканов недавленых! Много, обильно, откуда и набежали‑то! На каждом углу, в каждом коридоре… проблема.

Риолонцы?

А ведь этих тоже много.

Дарий!? Как интересно….

Его высочество, оказывается, прекрасно чувствует себя в моем дворце?! Расположился, как у себя дома, трахает какую‑то придворную шлюху и наслаждается жизнью?

Потрясающе!

Отпускаю змею и почти без сил падаю в круге. Потом кое‑как гашу свечи, почти ползу на кровать. Пол потом помою, успеется. Ближе к утру. Сейчас надо обдумать ситуацию. Чувствую я себя преотвратно, на коже кое — где засохла кровь, слабость такая, что руку лишний раз поднять тошно, но главное, что все сделано правильно.