Молли Мун и волшебная книга гипноза - Джорджия Бинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Это очень приятно, — ответила Дивина, прелестно улыбаясь. — Мне нравятся песни, мне нравятся танцы, мне нравится сюжет. Мне нравятся другие актеры, мне нравятся зрители, мне нравится жить на Манхэттене».
«Какое же у тебя, навер-р-рно, добр-р-рое сер-р-рдце, р-р-раз оно вмещает в себя так много любви», — воскликнул Чарли, и зрители рассмеялись.
«Наш мюзикл просто замечательный, и все непременно должны посмотреть его». — Дивина повернулась к зрителям и одарила их сияющей улыбкой во весь рот. Молли дернулась от отвращения — эта девчонка до боли напомнила ей Гизелу.
«Давайте посмотр-р-рим сценки из мюзикла», — предложил Чарли Чат. На экране замелькали, сменяя друг друга, яркие клипы. Сначала появилась фотография роскошного театра, над входом в который пламенела неоновая надпись «Звезды на Марсе» — так назывался мюзикл. Подъехал шикарный черный лимузин, из него вышла Дивина Наттель в пушистой шубке. Потом замельтешили отрывки из спектакля. Сцена, усыпанная огромными красными камнями, изображала поверхность планеты Марс. Дивина Наттель в красном скафандре космонавта танцевала чечетку и пела. Мюзикл был космический. Затем были показаны выдержки из других частей спектакля — в одном из них на Дивину Наттель напали четыре громадных марсианских чудовища. При виде марсиан Петулька выронила изо рта камушек и грозно зарычала.
Зрители на телешоу громко хлопали, и Молли вспомнила, какой щемящий восторг охватил ее, когда она стояла на брайерсвилльской сцене, а публика аплодировала ЕЙ.
«Боже мой, ну и здор-р-рово же у вас на спектакле!» — прорычал Чарли.
«Спасибо. И знаете, кому я больше всех благодарна? Моим дорогим, любящим, полным самоотречения маме и папе».
«А-ах!» — восторженно взвыла публика.
«И еще, — продолжила Дивина, — моему менеджеру Барри Хвату».
«О да, — подхватил Чарли Чат. — Попр-р-риветству-ем его у нас в студии!»
На экране появился краснощекий человек с прямым пробором в тщательно прилизанных волосах. На нем был клетчатый костюм, галстук-бабочка и очки в красной оправе.
«Привет, Дивина и Чарли!» — вскричал он.
«Привет, Барри!» — воскликнула Дивина Наттель.
«Привет, Бар-р-ри! Знаете, Бар-р-ри, наши зр-р-ри-тели очень хотят знать, как вы откр-р-рыли Дивину?»
«Да никак. Она просто взяла и пришла в мой офис на Дерри-стрит, — восторженно заявил Барри. — И сразу запала мне в душу. Вы все знаете, как здорово она поет и танцует. Так вот, она начала петь и танцевать по комнате, будто маленькая фея. Мне стало ясно, что из нее выйдет звезда, вот я и представил ее директору „Звезд на Марсе“. Не успел я и глазом моргнуть — и вот чем все это кончилось».
Дивина засмеялась, игриво тряхнув золотистыми локонами.
«Моя счастливая звезда привела меня к вам, Барри. Знаете, — она обернулась к Чарли Чату, — Барри знает абсолютно всех в шоу-бизнесе».
Программа продолжалась. Люди с сияющими глазами один за другим входили в студию и выходили. Молли подумала, что она и в самом деле не отказалась бы немножко побыть актрисой, только, пожалуй, не в рекламных роликах — они слишком легкомысленны. А вот петь и танцевать перед живыми зрителями было бы здорово! Ей понравилось восхищение публики, которая рукоплескала ей тогда в Брайерсвилле, и она не прочь была бы испытать это снова. К тому же актеры вроде Дивины наверняка получают кучу денег. Не попробовать ли встретиться с этим менеджером, Барри Хватом? Выступать на сцене — занятие нелегкое, но Молли была уверена, что у нее все получится благодаря ее новым гипнотическим способностям. Как там сказал Рокки? Она никогда ничего не хочет попробовать? Как бы не так! Она докажет ему, что он ошибался!
Молли встала и потянулась. Петулька тоже. Итак, решение принято. Она отправляется к Барри Хвату на Дерри-стрит, где бы это ни было. Он ей поможет.
Одеваясь, Молли напевала песенку из «Звезд на Марсе». Мелодия была прилипчивая, и Молли еще раз подумала: как здорово будет стать звездой в бродвейском шоу.
Молли натянула футболку и старый, рваный джемпер. Надела короткую, потертую серую юбку, причесала растрепавшиеся кудряшки и посмотрела в зеркало. Все то же лицо и тот же нос картошкой. Молли скорчила своему отражению рожу, спрятала книгу по гипнотизму в сейф, схватила легкую курточку и свистнула Петульке.
— Пойдем, Петулька. Пора и нам оторвать свой кусок пирога!
С этими словами Молли решительно вышла из гостиничного номера.
Глава шестнадцатая
Как страшно было выходить из тихого, полного роскоши и неги отеля на шумные, грязные улицы Манхэттена! В воздухе бурлили запахи хот-догов, лука, бубликов, жареного арахиса, кофе, крендельков, гамбургеров и маринованных огурчиков. Все кругом куда-то спешили — и люди, и машины! Молли никогда еще не видела такой многокрасочной мешанины. Самые толстые люди, каких она только встречала в жизни, шли бок о бок с самыми тощими. Нью-йоркцы одевались как заблагорассудится, нимало не тревожась, как они будут выглядеть в глазах окружающих. Перед носом у Молли с важным видом прошествовал парень в ковбойских кожаных штанах с бахромой, навстречу ему бодро шагала необъятная толстуха в блестящих розовых шортах. Молли представила себе такие шортики на миссис Жаббс и улыбнулась. Мисс Гадкинс спокойно могла бы пройтись по этим улицам в своем изрезанном ножницами костюме с панталонами на голове, и никто не обратил бы на нее внимания. Все решили бы, что это просто такая новая мода.
Молли заколебалась. На миг ей стало очень страшно, но тут рядом с ней вырос гостиничный портье в зеленой с золотом униформе.
— Такси, мисс?
— Да, пожалуйста, — отозвалась Молли. Портье распахнул дверцу желтого такси, такого же громыхающего, как и накануне. За рулем сидел мексиканец с густыми черными усами.
— Куда поедем, мисс? — осведомился он.
— На Дерри-стрит, — ответила Молли как можно тверже, прижала к груди Петульку и села. Как и накануне, из-под сиденья послышался записанный на пленку голос, хотя на сей раз немного другой: «Мя-а-у, у кошки девять жизней, но у тебя-то всего одна. Пристегнись, пожалуйста». Впрочем, об этом можно было и не напоминать — таксист гнал как сумасшедший. Автомобиль с ревом рванул прочь от отеля и свернул на одну из главных улиц, рассекавших Манхэттен с севера на юг. «Мэдисон-авеню», — сообщал дорожный указатель. Шофер-мексиканец вилял между машинами, то и дело выезжая на встречную полосу, словно это была не настоящая дорога, а компьютерная игра, и хохотал во все горло всякий раз, когда ему в последний момент удавалось избежать столкновения. Молли покрепче вцепилась в дверную ручку, а Петулька вонзила когти в потертую кожу сиденья.
По обе стороны от дороги уходили ввысь громадные небоскребы. Девочке казалось, что эти сверкающие стены из стекла и стали смыкаются у нее над головой. А внизу, возле проезжей части, над решетками в мостовой клубились облака белого пара.
Молли взглянула на карту, прикрепленную сзади к водительскому сиденью. Это был план Манхэттена. Почти все улицы на нем были просто пронумерованы, но в самом низу, у южной окраины острова, они имели названия, как во всех остальных, «нормальных» городах. Таксист нырнул в этот лабиринт и минут десять спустя высадил Молли с Петулькой на Дерри-стрит, взяв с них тридцать долларов. Эта улица была застроена солидными зданиями из коричневатого песчаника, по размеру больше похожими на привычные Молли дома в Брайерсвилле. Молли с Петулькой медленно пошли по улице, внимательно вглядываясь в таблички на дверях. Наконец им попалась на глаза полированная бронзовая вывеска: «Агентство Барри Хвата». Найти мистера Хвата оказалось не так уж сложно, и Молли мысленно поздравила себя с успешным выполнением первого пункта программы. Девочка расправила юбку, поглубже вздохнула и нажала кнопку звонка.
— Здравствуйте, — раздался по домофону женский голос. — Чем могу служить?
— Мне надо встретиться с мистером Хватом.
— Поднимайтесь на пятый этаж. — Дверь зажужжала и открылась. Молли и Петулька очутились в темном, увешанном зеркалами вестибюле, где пахло апельсинами и ванилью. По натертому до блеска каменному полу они прошагали к зарешеченному лифту и поднялись на пятый этаж.
— Доброе утро, — встретила их секретарша, похожая на куклу Барби, и, взмахнув длиннющими черными ресницами, окинула Молли внимательным взглядом. От ее глаз не укрылась потертая одежда. Потом она заметила Петульку. — Ты выступаешь с дрессированной собачкой?
— Нет.
Секретарша заглянула в свои записи.
— Сегодня утром я никого не ожидала, — сказала она. — Тебе назначено?
— Да, — твердо ответила Молли, вспомнив, как решила приехать, увидев Барри Хвата по телевизору. — Да. Мистер Хват лично назначил мне встречу сегодня утром.
