Невеста была в красном - Люси Гордон

— Помнишь свои слова? — негромко спросил Ланг. — Что не можешь ручаться, не сон ли это?

— Я была не права?

— Права. Это действительно сон, у которого нет конца. Он прекрасен, как и ты. Я никогда не смогу понять тебя полностью.

— Как и я — тебя, — кивнула Оливия.

Ланг опустил голову, пытаясь разглядеть в лунном свете выражение ее лица. Оливия улыбалась, и, должно быть, это успокоило его, потому что он расслабился.

— Я понял, — продолжил Ланг, — что мы предназначены друг другу, почти в тот самый миг, когда ты вошла в кабинет.

Оливия в насмешливом удивлении вскинула брови, глядя на Ланга снизу вверх:

— Вот это самоуверенность!

— Дело не в ней. Наоборот, я боялся. Я возжелал тебя так сильно, что мне стало страшно: а если я не смогу тебя добиться? Я не сомневался, что в твоей жизни уже есть мужчина, и, узнав, что это не так, не сразу поверил своему счастью. Ты не представляешь, каких усилий мне стоило не позвонить тебе на следующий же день после нашей первой встречи.

Оливия вспомнила, как обиделась на него тогда.

— Я откладывал встречу, сколько мог, — вздохнул он, — пока, наконец, не осознал, что школьный год подошел к концу и ты можешь уехать. Слава богу, мне повезло. Ведь я почти насильно увез тебя тогда.

— Если честно, я такого не припоминаю.

Ланг воззрился на нее, притворно хмуря брови. Оливия лишь рассмеялась.

— Я испытал огромную радость, увидев тебя в дверях школы, и поклялся больше не выпускать тебя из виду. Я попросил леди-дракон пойти со мной на ужин…

— Попросил?

— Не дав тебе возможности отказаться, — усмехнулся Ланг. — Не мог же я допустить, чтобы ты отказалась.

— Что ж, твоя тактика себя оправдала. Как и приглашение поехать с тобой в Сиань, и предложение составить мне компанию в круизе. Я даже подумать как следует толком не успела.

— Да, хоть тут я мог себя похвалить, — расплылся в довольной улыбке Ланг. — Наверное, я слишком увлекся, иначе не получил бы ощутимый удар в зубы от судьбы.

— О чем ты?

— Когда я заехал за тобой и услышал, что ты уехала навсегда.

— Это всего лишь случайность.

— А я решил, что ты, наверное, сочла, что я тебе не нужен, и испарилась. Мне был неизвестен твой адрес в Англии, да и школьное руководство едва ли дало бы мне его. Не поверишь, но я был готов сойти с ума от отчаяния.

— У тебя был номер моего мобильного телефона.

— Был, но мне пришло в голову, что ты заблокировала мои звонки.

Оливия смотрела на него с возрастающей нежностью.

— Ну что я могу сказать? У тебя живое воображение.

— Ты приехала вовремя, иначе я бы окончательно спятил.

— А как расценить удар по капоту машины бедного таксиста?

— Я должен был как-то избавиться от переполнявших меня эмоций, — стал оправдываться Ланг. — Вообще-то мне подобные поступки несвойственны. Слишком близко я принял все к сердцу. Однако, заметив твою реакцию, я понял, что тебе это не нравится, поэтому постарался вести себя спокойнее.

— А я решила, что ты сожалеешь…

— В том, что касается тебя, я никогда ни о чем не буду жалеть — не сомневайся. И не спрашивай меня, на чем зиждется моя уверенность, — я просто знаю, и все. Если завтра ты меня бросишь, я буду вспоминать этот отрезок времени как один из счастливейших в моей жизни. Это искренне и от всей души. Нет, ничего не говори. — Ланг быстро прижал ладонь к ее губам. — Ничего не говори, — настойчиво повторил он. — Я не желаю, чтобы, проявив доброту, ты сказала бы то, что мне хочется услышать. Я подожду, пока ты сама не решишь произнести эти слова. Сама, понимаешь? До тех пор лучше молчи.

Оливия прижала его к себе, и в ее объятиях не было даже искорки страсти — лишь молчаливое понимание и уважение его чувств.

— Как скажешь, — согласилась она, и через несколько минут они уже спали.

Оливия проснулась ранним утром. Ланг, словно почувствовав на себе ее взгляд, открыл глаза, и они сразу же засияли. Счастливая, довольная улыбка тронула его губы.

В иллюминатор проникали пока еще неяркие лучи солнца. Оливия потянулась и отдернула занавески, предварительно убедившись, что никто — ни на корабле, ни с реки — видеть ее не может. Ланг также подсел к иллюминатору, и они вместе встретили туманный, но необыкновенно прекрасный рассвет над величественной рекой.

«Можно ли начать новую жизнь так, как начинается новый день?» — размышляла Оливия.

Неожиданно она заметила, что Ланг изучает что-то на прикроватной тумбочке.

— Неужели Минг Жи? — спросил он и, потянувшись, взял панду в руки. — Ты захватила ее с собой?

— Как напоминание о том, что не стоит слишком увлекаться.

Брови Ланга взметнулись вверх.

— А что было этой ночью?

— Она ничего не видела.

Ланг вернул панду на место, лег рядом с Оливией и обнял ее:

— Ну, будем считать, что она по-прежнему ничего не видит, а я воспользуюсь этой ситуацией в полной мере.

Не дожидаясь ответа, он прильнул к ее губам, сразу же доказывая всю серьезность своих слов и намерений.

В этот раз все было иначе, чем ночью. Утолив первый голод близости, теперь они узнавали друг друга постепенно, позволяя себе быть еще более откровенными и смелыми. Когда исследование, к обоюдному удовольствию, наконец, было завершено, оба никак не могли отдышаться.

— Мне необходимо подкрепить силы, — слабым голосом произнес Ланг. Он лежал на спине, держа Оливию за руку. — Затем я вернусь в постель.

— Вот еще! — с жаром возразила она, а он недоуменно заморгал. — На первой же остановке мы выйдем и прогуляемся, осмотрим достопримечательности.

— Ты сойдешь на берег, — поправил ее Ланг. — Я собираюсь остаться здесь.

— Как хочешь, — пожала она плечами и невинно добавила: — Это даст мне шанс познакомиться с одним высоким молодым человеком, который плывет вместе с нами.

— Оказывается, ты жестокая женщина, — простонал Ланг. — Помоги мне встать.

Проведенная вместе ночь многое изменила: невзирая на то, что они постоянно находились среди людей, каждый из них чувствовал присутствие другого, даже не глядя в его сторону. Впрочем, им быстро надоели достопримечательности, хотя они и были очень интересны. Оливия и Ланг в числе первых вернулись на корабль. Остаток дня влюбленные провели наедине.

— Что мне надеть сегодня вечером? — спросила Оливия, когда подошло время ужина. — Может, это? — Она подняла чеонгсам, но, к ее удивлению, Ланг покачал головой. — Ты же говорил, что наряд тебе нравится.

— Нравится, но только когда мы вдвоем. А если ты хочешь, чтобы все мужчины на тебя глазели…