Ангелы сирийского неба - Александр Тамоников

Полковник продолжил разговор с командующим флотилией:

– В ночь с четвертого на пятое, Александр Сергеевич. Отлично. Желательно проверить, как целеуказатели будут подавать сигналы. Хорошо. – Грубанов улыбнулся. – Спасибо, жду. Что? Да, думаем поработать там. До свидания. – Грубанов положил трубку. – Вот и договорились. Моряки установят целеуказатели и сообщат нам коды. Мы введем их с бортовой системы наведения и атакуем объект с высоты в пять тысяч метров. Решаем задачу шестого ноября.

– Это будет нечто. У мусульман праздничная молитва в пятницу, – заметил Масатов. – В полдень они могут не работать.

Пестов взглянул на друга-штурмана и осведомился:

– Ты не слышал, что сказал Чаглар?

– В смысле?

– В том смысле, что на производстве заняты специалисты-наемники. Им никто не позволит отрываться от работы, а вот местные пойдут в мечеть. Это то, что надо. Меньше риска, что зацепим нефтяников-сирийцев.

Грубанов ударил ладонью по столу.

– Все решено! Если что-то будет новое, вызову, сейчас по распорядку. Завтра, как я понимаю, у вас спланирован отдых?

– Посидим немного, – с улыбкой сказал Пестов.

– Без спиртного!

– Если только совсем чуть-чуть.

– Смотрите, вылет на боевое задание в десять ноль-ноль шестого ноября.

– Это мы поняли. Кто пойдет с нами?

– Поговорим, сообщу. С кем вы раньше работали в паре?

– С экипажем майора Васина.

– Это ноль двадцать второй?

– Так точно!

– Вот с ним, скорее всего, и полетите. Свободны, если нет ко мне вопросов.

– Вопросов нет.

– Да, чуть не забыл. Видел в штабе Топалову. – Командир авиабазы улыбнулся.

– Ну и что? – спросил Пестов.

– Не знаю. С чего бы это ей заходить в строевую часть?

– Мало ли.

– Да, конечно. Ступайте.

– Есть!

Пестов и Масатов вышли из штаба.

На улице штурман спросил:

– А к чему Грубанов упомянул Машу?

– Так у него и спросил бы.

– Ага! Ответил бы он.

– А я откуда могу знать? Завтра у нее и выяснишь.

4 ноября

Следующий день для Пестова и Масатова оказался переполнен заботами самого разного рода. На разборе полетов полковник хвалил командира и штурмана ноль тридцать четвертого, но не только их. Боевые задачи успешно выполнили все экипажи. Еще не было случая, чтобы кто-то вернулся на базу, не поразив цели.

С обеда Масатов занервничал. Пестов успокоил его. Не было смысла суетиться, если в данных условиях подготовить мероприятие не составляло никакого труда. Штурман принес еще апельсины.

В шесть вечера Пестов прогнал капитана в его отсек, куда пришли техник самолета Володя Юдин и капитан Левин. Формально они должны были появиться через полчаса после начала застолья, в 19.30.

Ровно в семь к Пестову зашли майор Нерезов и лейтенант Топалова. Начмед был в полевой форме, Мария – в легком, очень идущем ей платье с тонкой ниточкой янтарных бус. Она выглядела шикарно, преподнесла виновнику торжества мужскую туалетную воду и букет невзрачных цветов, которые росли возле взлетно-посадочной полосы. Других на базе достать было нельзя.

– С днем рождения вас, Павел Сергеевич! Желаю здоровья, любви, счастья! Хотя ваш день рождения и не сегодня, но какая разница, да?

Пестов рассмеялся.

– Так вот зачем ты, Маша, ходила в строевую часть!

– Да, только там сказали, когда у вас день рождения. Ваши коллеги сделали вид, что не знают.

– Извини, ничего, что на «ты»?

– Ничего. Вот только до конца не пойму, почему вы решили разыграть этот спектакль? Ради своего друга Левина?

Майор развел руками.

– Маша, тебе не в армии служить, а в следственном комитете.

– Неужели вы думаете, что это было так сложно понять?

– Но иначе как капитан встретился бы с тобой?

– А он этого хочет? Мог бы просто пригласить меня прогуляться по городку.

– Но это вызвало бы кучу сплетен.

– Их и так хватает. Зовите уж его. Чего он мается в соседнем отсеке?

Пестов взглянул на начмеда.

Нерезов пожал плечами. Мол, я здесь не при делах, сам не ожидал.

– Что ж, вы присаживайтесь, а я позову офицеров.

Женщина улыбнулась:

– Да уж, вы ставили спектакль по всем правилам театрального мастерства.

– Не надо, Маша, сыпать соль на сахар. Я и так чувствую себя полным идиотом.

– Не корите себя, майор. Вы же для друга старались.

– Да, для друга. Сейчас. – Он прошел к стене, постучал.

Вскоре в отсек ввалились радостные Масатов, Левин и Юдин.

– С днем рождения тебя, Паша. Всего самого-самого.

– Да, командир, – вторил техник. – Главное – чистого неба.

– Ого! – изображая удивление, воскликнул Левин. – У тебя, Паша, гости, да еще какие! Доброго вечера, Мария Александровна. Вот не ожидал увидеть вас здесь.

– Так и не ожидали, Станислав? А шампанское для кого?

Масатов выставил бутылку на стол.

– Так это для всех.

Пестов подошел к бывшему штурману.

– Заканчивай цирк. Маша все знает.

– В смысле?

– Что день рождения у меня не сегодня, а шестнадцатого.

– Откуда? Да, строевая часть… Ну и что? Кто знает, что будет впереди? Сегодня все свободны, вот и решили отметить.

Но всем было видно, что капитан чувствовал себя неловко.

– Вот так! А что? Нормально, – сказал Левин, присел на стул рядом с Топаловой и повторил: – Да, нормально.

Женщина улыбнулась, посмотрела на Левина и спросила:

– Скучно стало, Стас?

– Нет, просто день рождения.

– Не надо. Вы хотели встретиться со мной, ведь так?

Станислав взглянул на начмеда.

– Ты, Коля, слил меня?

– Я вообще как рыба об лед.

– Никто вас не сливал, и вообще, что за жаргон? – вновь вступила в разговор Топалова. – Неужели думали, будто я не замечаю, какими глазами вы смотрите на меня?

– Какими же?

– Не буду комментировать. По-моему, все поняли, что к чему.

Левин вздохнул и заявил:

– Ну а поняли, тогда выпьем. – Он взглянул на техника и Масатова.

Юдин открыл бутылку водки.

Топалова перевернула бокал.

– Извините, я не пью!

– Что так? – поинтересовался Масатов. – Больны?

Командир повертел пальцем у виска.

– Думай, Костя, прежде чем говорить.

– А чего, командир, думать, раз все в открытую пошло? Ладно, нам нельзя больше двухсот граммов, потому что полеты, перегрузки и прочие неудобства героической профессии, а какие проблемы в медицинском пункте?

– А что, Костя, не пить человек просто не может? – с улыбкой осведомилась Топалова.

– Где-то и когда-то, еще в детстве, я фразу одну вычитал. За достоверность ручаюсь, запомнил. А звучит она так: «Ненавижу пьяниц, понимаю пьющих и с подозрением отношусь к непьющим».

– По-моему, это сказал Максим Горький. – Топалова вновь улыбнулась.

– Может быть.

– И к чему ты сказал это? – Пестов пожал плечами. – Я смотрю, мой герой-штурман совсем растерялся.

– Растеряешься тут! Говоришь, каждое слово обдумываешь, а вдруг бац – и без толку все усилия.

– Ладно, не переживай.

Техник разил водку, шампанское открывать не стал.

– Ну и за что пьем? – Начмед потер руки. – За день рождения вроде нельзя раньше времени.

– За знакомство, – предложила Топалова.

– Да тут все друг друга знают, – проговорил Масатов. – Хотя какая разница? Для повышения тонуса пьем.

Он опрокинул рюмку. Выпили и остальные офицеры.

Вскоре дело дошло до второй. Учитывая, что наливали по пятьдесят граммов, до контрольной дозы еще оставался запас.

Левин повеселел.

– Ловко вы нас раскусили, Маша. Могу я к вам так обращаться?

– Если по имени, то давай и на «ты».

– Согласен. Ловко ты нас раскусила.

– А для чего ты устроил этот спектакль, да еще друзей своих привлек? Не мог в свободное время зайти и сказать то, что хотел?

– Ты стала бы меня слушать?

– Не погнала бы. Все же я воспитанная женщина.

Начмед, еще до вечеринки принявший на грудь двести граммов спирта, тщательно охраняемого от других любителей горячительного, сказал:

– Да, Маша у нас из интеллигентной семьи. Отец…

– Не надо, Николай Владимирович. Это не столь важно.

– Как скажете, Маша.

После четвертой рюмки все расслабились, начмед же порядком захмелел.

Пестов отправил техника проводить майора до его модуля и шепнул у двери:

– Проводишь, ступай к себе.

Старший лейтенант Юдин кивнул:

– Понял, командир!

– Давай!

Топалова посидела еще некоторое время, поднялась и сказала:

– Я тоже пойду, товарищи офицеры. Вам отдыхать надо. Не пейте больше.

– Я провожу тебя? – спросил Левин, не питая особых надежд на согласие женщины.

Но Мария неожиданно непринужденно проговорила:

– Проводи, если хочешь.

– А не боишься, что по городку слухи разные пойдут?

– Нет, не боюсь.

– Ведь могут подумать…

– Так ты идешь? – прервала капитана Топалова.

– Конечно.

Стас кивнул бывшему командиру:

– Я ушел. Спасибо за все, Паша.