Ангелы сирийского неба - Александр Тамоников

Тот отрицательно покачал головой:

– Нет.

– Тогда следующий вопрос. Где находятся люди, обслуживающие систему?

– В Тайле. Это опытные нефтяники, которым не дали уйти в Европу. Они знают свое дело и вынуждены работать на ИГИЛ.

– А как и откуда в резервуары доставляется нефть?

– Со всей страны, автоцистернами, в основном замаскированными под тентовые фуры с обозначением различных благотворительных фондов и гуманитарных организаций.

– Ты сам все это видел? – Масатов недоверчиво посмотрел на турка.

– Да, мы жили в Тайле почти неделю.

Пестов сделал отметки на карте и заявил:

– Можно подвести итог. Как считаешь, капитан?

– Считаю, что можно. Мы имеем две основные цели. Резервуары, а это практически все плато. Плюс насосные станции, а это горы.

– Позвольте внести уточнение, – подал голос Чаглар.

Пестов усмехнулся:

– Ну, давай, уточняй обстановку, господин контрабандист.

– Все плато бомбить не имеет смысла. Могут пострадать ни в чем не повинные нефтяники. Резервуары выстроены, как я уже говорил, параллельными линиями недалеко от высоты, названной вами. Чтобы уничтожить их, достаточно одной бомбы, максимум пары. Атаковать надо с десяти до двух часов, когда все резервуары полны и вентили открыты. При этом погибнут только охранники и специалисты, нанятые боевиками.

Пестов начертил на карте два продолговатых овала и спросил:

– Эти места?

Чаглар кивнул:

– Да.

Масатов не доверял турку.

– А не слишком ли ты осведомлен по такому важному объекту для простого помощника одного из акционеров предприятия?

– Это действительно кажется подозрительным, но я все объясню, хотя уже говорил майору. Пока важные люди обсуждали, сколько кому достанется денег от продажи нефти, как увеличить объем поставляемого черного золота, у меня, как и у других помощников, которых не пускали на заседания, было много времени. Почти неделю мы ходили и смотрели на эту систему. Нам не мешали. Отсюда и информация.

– Что ж, достаточно. Если ты сказал правду, то мы уничтожим этот объект. Но если соврал, сбросил дезу, то я тебе не завидую.

– Я не соврал.

– Вот и хорошо, тогда можешь спать спокойно.

– Я буду спокоен, когда семья окажется в России.

– Окажется, если все пройдет как надо.

Пестов по телефону внутренней связи вызвал дежурного по штабу.

Тот ответил сразу же:

– Капитан Теплов!

– Витя, ты?

– Пестов?

– Он самый. А вроде в дежурке сидел старший лейтенант?!

– Мой помощник.

– Ты в курсе насчет турка, с которым мы работаем в кабинете командира?

– Да.

– Можешь присылать конвой. Он нам больше не нужен.

– Понял! Сейчас свяжусь с комендантской ротой, командир пришлет бойцов.

– А где находится полковник Грубанов?

– Был у начальника штаба.

– Ага! Какой номер у Королева?

– Ноль три.

– Благодарю, увидимся.

– Я на месте.

Пестов переключился на начальника штаба авиабазы.

– Слушаю, – ответил Королев.

– Майор Пестов, товарищ подполковник.

– Да?

– Полковник Грубанов у вас?

– У меня.

– Передайте, пожалуйста, ему трубку.

– Минуту.

– Да, Павел? – ответил командир авиабазы.

– Мы закончили с турком.

– Обстановку прояснили?

– Так точно. Осталось немного работы для штурмана, но это уже мелочь.

– Значит, координаты цели определены?

– Так точно, но надо поговорить насчет плана операции.

– Турка еще не увели?

– Теплов обещал прислать бойцов из комендантской роты.

– Я через пятнадцать минут подойду.

– Понял, ждем.

– Давай!

Конвой явился спустя пять минут, увел Чаглара.

Потом пришел командир авиабазы, устроился в своем рабочем кресле.

– Давай, Паша, что у тебя по плану операции?

Майор пододвинул к полковнику российскую карту.

– Вот, обведенные районы и есть наша цель. Большой овал – нефтехранилище. Оно состоит из десятка отдельных резервуаров, размещенных в две линии и соединенных между собой насосами и заслонками для перекрытия перетока нефти.

– Подожди, – проговорил Грубанов. – Если мне не изменяет память, мы уже работали там.

– Так точно, работали. Одна бомба угодила в пустой резервуар, который был в дальнейшем восстановлен. Вторая уничтожила часть трубы, ее тоже починили. Остальные бомбы легли на плато и склоны перевала. Вторая цель – две компрессионные станции, основная и запасная, находятся внутри холма с хорошим ориентиром и каменной грядой до перевала. Если невозможно перебросить в район селения Тайла спецназ для подстраховки системы наведения с земли, то мы тоже точно не сможем навести управляемые бомбы. Тогда придется работать на малой высоте и низкой скорости, на бреющем полете сбросить «ФАБы». В этом случае одного нашего самолета будет мало.

– Добавить к вам еще один бомбардировщик проблем не составит, а вот работа на высотах досягаемости переносных зенитно-ракетных комплексов чрезвычайно опасна.

– Будем надеяться, что у боевиков нет ПЗРК.

Полковник покачал головой:

– В том-то и дело, что есть, Паша. Американцы снабдили оппозиционеров режиму Асада ПЗРК «Стингер», чтобы те могли сбивать машины сирийских ВВС. Уверен, что у такого объекта, как нефтехранилище, откуда боевики получают огромные деньги, «Стингеры» есть.

– Внезапность налета?

– Вам придется маневрировать вблизи объекта, боевики это услышат и успеют подготовиться. К тому же неизвестно, где могут находиться расчеты ПЗРК. Нет, парни, атака на бреющем полете отпадает.

Пестов пожал плечами и заявил:

– Тогда нужна подсветка с земли. Это группа спецназа, которая должна находиться на объекте. Либо надо установить хотя бы у одного резервуара и на холме дистанционники, активируемые с борта. Тогда мы наведем на объекты «КАБы».

В разговор вступил Масатов:

– А еще лучше пустить по этому нефтехранилищу со станциями пару крылатых ракет с «Ту-160» или с «Ту-95». Они там разнесут все!

– Нельзя, Костя, – со вздохом сказал Грубанов.

– Почему?

– Потому что применение крылатых ракет неизбежно приведет к гибели ни в чем не повинных нефтяников из Тайла.

– Так ракеты бьют точно.

– Да, но навести их на цель гораздо сложнее, чем ваш «Су-24». Ладно, обстановка мне ясна. Будем связываться со штабом сирийской армии. Может быть, они смогут помочь.

– Тем самым мы раскроем наш план уничтожения важного объекта ИГИЛ. Лично у меня нет никаких сомнений в том, что в штабе сирийцев полно тех самых персонажей, которые сливают информацию игиловцам. Бандиты платят бешеные деньги, а офицеры правительственных войск получают копейки, да и те с задержкой.

– Считаешь, информация уйдет в Эр-Ракку?

– Почему именно в Эр-Ракку? Она может уйти и в Анкару, и в Доху, что, в принципе, одно и то же. Смотря откуда предатели получают деньги.

– Да, патовая ситуация. Бомбить с малых высот мы не можем, подсветить объект с земли для атаки с высоты недосягаемости переносных зенитно-ракетных комплексов некому, применять стратегическую авиацию слишком рискованно. Нас и так обвиняют в гибели мирных жителей, а тут наверняка будут жертвы.

– Почему патовая, Виктор Алексеевич? – проговорил Пестов.

– Что ты имеешь в виду, майор?

– У нас же в море стоит флотилия.

– Стоит, ну и что? Предлагаешь послать в тыл врага морских пехотинцев?

– Нет, они не дойдут. На крейсере есть пусковые установки управляемых реактивных снарядов «Радиан».

– И что?

– А то, что если боеголовки заменить на заряды установки ориентиров, то «Радианы» ночью спокойно и точно забросят целеуказатели к резервуарам, на холм, и на высоту сто тридцать четыре и восемь. Координаты мы им дадим, дальности работы «Радианов» вполне хватит. Так что, товарищ полковник, если с кем и связываться, то с командующим флотилией.

Грубанов улыбнулся:

– Я всегда говорил, что ты у меня лучший!

– Только он? – воскликнул Масатов. – Между прочим, я подумал то же самое, но из скромности промолчал.

– Ладно, уломал. Ты тоже лучший. – Грубанов по внутреннему телефону вызвал помощника: – Саша, связь мне с крейсером «Москва», с контр-адмиралом Садаровым.

– Есть, товарищ полковник! Сейчас обеспечу. – Через несколько секунд помощник доложил: – Связь установлена, переведена на ваш телефон.

Полковник поднял трубку.

– Алло?! Александр Сергеевич? Это Грубанов. Здравия желаю!.. Спасибо, почти все по плану. Ну и хорошо. Так точно, видел, впечатлен. Есть просьба, Александр Сергеевич. Вы могли бы бросить в квадрат… – Полковник назвал цифры, – по улитке три и четыре лазерные целеуказатели, активируемые с борта? Я имею в виду установки «Радиан». Отлично… повторяю координаты… отклонения не более трех-пяти метров, если возможно. Прекрасно. Когда, спрашиваете? – Грубанов посмотрел на пилотов.

– Целеуказатели лучше забросить завтра ночью и проверить их, – сказал Пестов.