Евангелие от Лазаря. Деяния сорока апостолов - Вячеслав Васильевич Васильев

медленно усаживаясь на место. Он несколько мгновений сидел неподвижно, уставившись в одну точку, затем поднял прояснившийся взгляд на собеседника. — Исключили по максимуму вероятность прокола? — спросил он, усмехнувшись самому себе. — Ловкий ход, нечего сказать!

— Поверь мне, Роланд, — сказал мужчина проникновенным голосом, — если бы я мог поступить иначе, я бы сделал именно так.

— Пятеро мёртвых братьев! Двое поджарились в консервной банке, трое подстрелены и ренегат без башки, а на мне ни царапины! Вы думаете, отдел дознания, который на выявлении лжи съел не одну собаку, поверит в мои россказни? Или мозголомы из «божьей воли» учтут мою охренительную удачу, когда проведут обряд полного причастия? Да вы представить себе не можете, через какую кучу дерьма мне придётся пролезть, чтобы самому не остаться без головы! — возмутился Роланд. — А без рук и ног мне никакие ваши бонусы уже на хрен не нужны будут!

— Успокойся, приор! — прикрикнул на него мужчина. — Последние минуты твоего пребывания с нами мы запрячем в такие глубины твоего сознания, о которых ты сам не имеешь никакого представления.

— Что ж! Это меня успокоило! — произнёс Роланд с иронией. — Теперь мне совершенно нечего бояться! А куда же вы собрались спрятать следы, остальных трёх суток пребывания в ваших гостеприимных подвалах? Отправите их телепортом прямиком Господу в задницу?

— Не было никаких трёх суток, приор, — терпеливо пояснил мужчина. — Всё это лишь умело проработанная репродукция событий, воспроизведённая в твоём сознании, путём трансгерного переноса созданных условий. На самом деле, прошло не более пятнадцати минут с того момента, как тебя «выключили».

— Что?! — Роланд не мог поверить собственным ушам. — Не может этого быть!

Он вполне натурально переживал все ощущения. Жажду, боль, холод и жар, отчаяние, страх, злость и ненависть. И им не было конца.

— Ты невнимательно меня слушал, приор, — сказал укоризненно мужчина. — Не вдаваясь в детали, поясню. Мы спроецировали в твоей голове события трёх последних дней, ускорив их в двести с лишним раз. На самом деле ты сейчас лежишь в рефрижераторе в специальной капсуле. А всё, что с тобой происходило — результат умелой иллюзии, созданной нашими лучшими умами. Как видишь, нам нет необходимости кромсать человека по-настоящему, чтобы достичь необходимого эффекта. Мы же не изверги, в конце концов. На планете минула первая половина пятого столетия. Наши научные достижения позволяют влиять на саму душу человека, а не подвергать его бренное тело истязаниям, подобно средневековым мучителям двадцатого века минувшей эпохи. К чёрту крематории! И к чёрту армии чистильщиков, готовых залить последнее пригодное для жизни место на планете реками человеческой крови ради удовлетворения прихотей кардиналов и собственного изуродованного мироощущения. Ради великого будущего Агилары, её народ должен перейти труднопреодолимый рубеж и ступить на путь поистине великих открытий! Даже в условиях тотального контроля мы сумели создать это! — мужчина с гордостью воздел руки вверх. — Что будет, когда мы сможем вести разработки не таясь и по всем направлениям? Там, — он ткнул перстом вверх, — за глубокой синевой неба нас ждут новые миры! Без уродливых шрамов прогремевших войн. Чистые моря, вечнозелёные леса и миллиарды акров плодороднейших земель, которых хватит на всех с избытком! Вместо этого жадные до власти твари готовы пожрать всех и каждого, предать страданиям и горю собственный народ, дабы с ещё большим сладострастием ощутить себя вершителями судеб безголосой паствы. И этому не будет конца, — он выдержал паузу, как опытный оратор. — Но в наших силах изменить сложившуюся ситуацию. Ты станешь остриём копья, за которым последует множество. Тебе, Роланд, уготована поистине величайшая участь!

— Дайте угадаю, — промолвил приор в ответ на столь пространную тираду. — Сейчас я должен облобызать пальцы ваших ног и возблагодарить небеса за возможность стать больше, чем просто обычный служитель святой матери церкви?

Мужчина усмехнулся.

— Ты снова не понял меня, приор, — он тяжело вздохнул. — У тебя и выбора, как такового, нет. С тобой или без тебя, мы будем двигаться к намеченной цели. А тебе я предлагаю присоединиться к нам, дабы ускорить момент нашего триумфа над прогнившей насквозь системой. И когда я встану во главе мира, то, вполне естественно, не забуду о своих верных сподвижниках, в числе которых можешь оказаться и ты.

— Я согласен, — ответил приор, чем вызвал недоумение на лице искусителя.

Ему уже порядком надоел этот словоохотливый засранец, видевший себя будущим императором, кардиналом или кем он там себя возомнил. Подумать только! Этот гад сломал его за каких-то пятнадцать минут! В то время, как на причастие и положенную в таких случаях процедуру глубокого дознания уходят сутки, а то и больше. И в то же время, чёртов манипулятор был прав. Отказаться сейчас от его предложения означало подписать себе сиюминутный смертный приговор. Но, если он согласится, то есть вероятность выкарабкаться из дерьма, в котором он завяз по самую макушку. Жаль только диакона Аврелия. Достойный был брат. Роланд пообещал себе, как только грозовые тучи над его головой развеяться, он обязательно закажет по безвременно скончавшемуся брату панихиду, дабы душа богобоязненного сослуживца, попавшего за пределы материального мира, всё-таки добралась до границ рая, в который тот твёрдо верил.

— У меня только один вопрос, — Роланд облизнул пересохшие губы.

— Спрашивай, — разрешил мужчина.

— Откуда вы знаете, что было до начала нового времени? Насколько я помню, в семинарии нет ни одного курса по этой теме. А, судя по вашим словам, вы имеете семинаристскую подготовку.

— Вот теперь ты задаёшь правильные вопросы, мой дорогой друг! — собеседник довольно улыбнулся. — Честно признаться, я не думал, что ты обратишь внимание на случайно оброненную фразу. Это говорит о том, что мы сделали правильный ход, склонив тебя на нашу сторону. Но не буду петь тебе преждевременных дифирамбов, — его лицо снова сделалось серьёзным. — Как ты уже знаешь, у святой матери-церкви есть множество обособленных отделов, занимающихся, по сути, одним и тем же делом — контролем качества вероисповедания. Помимо основной функции, возложенной на них великим магистратом в лице кардиналов, в их задачу входит выявление упоминаний о мироустройстве, существовавшим до начала новых веков. Поиск затерявшихся во времени рукописей и научных работ, сделанных талантливыми умами, сгоревшего в ядерном конфликте, прошлого, курирует хорошо знакомая тебе организация под названием «Тень». Прикрываясь карательно-контролирующими рейдами, инквизиционный корпус занимается уничтожением любых упоминаний о прошлом Агилары. Ищейки корпуса натурально сбивают костяшки кулаков в кровь, выбивая из жителей империи любые сведения о сохранившихся манускриптах прошлого. Но, несмотря на все попытки святой церкви взять под полный контроль информационные источники, часть настоящей истории просачивается в массы. Пусть по крупицам и не каждому в уши. Но