Абсолютная вера в любовь - Джессика Гилмор

– Потенциальный Стюарт! Так, может, стоило сделать ДНК-тест? Хотя он может привести к самым неожиданным результатам. А было бы интересно узнать, в скольких семьях голубой крови на самом деле след ведет к парню из конюшни, у которого кровь совершенно алая?

Мерцание в его глазах, несомненно, подтверждало, насколько совпадают их мысли.

– В наше время это могло бы стать очень интересным исследованием. Хотя я не верю, что нашлось бы много желающих провести опыт. Стоит написать об этом книгу, но только после той, которую заканчиваю сейчас. При условии, что я ее когда-нибудь закончу.

Книга о Хоуксли. Это может быть захватывающий рассказ.

– А из этого сюжета могло бы получиться прекрасное телешоу.

– Что? ДНК-тестирование всех наследственных пэров? У тебя довольно злой юмор.

– Вовсе нет.

Они поднялись на третий этаж и остановились перед дверью. У Дейзи замерло дыхание, когда он жестом пригласил ее войти в комнату. Все доступное пространство по стенам комнаты было занято книжными полками. Уютный и очень удобный на вид кожаный диван-честерфилд напротив камина, обеденный стол с шестью стульями в центре комнаты. На удивление аккуратный письменный стол у окна, из которого открывался вид во внутренний двор. Она явно не соответствует этой обстановке, не на месте. Онемев, Дейзи вдохнула глубже. Что сказать? «Все эти книги твои?» или «До чего аккуратно выглядит твой стол». Она с большим облегчением вернулась к прерванному разговору.

– Я, разумеется, имела в виду не тестирование, а рассказ о Хоуксли. В этом решение твоих проблем. И еще, подумай о количестве посетителей в поместье. Стоит пересмотреть неудобный интервал между Пасхой и августовскими каникулами.

– Каково решение? – Казалось, он знал наперед, что она скажет, и уже отгораживался от этого.

– Твоя книга о Хоуксли, о том, как ты видишь в нем историю Англии.

– Книга, которую я еще не написал.

– Неплохо бы создать на ее основе телесериал. Из тебя бы получился потрясающий ведущий. Ты умный, фотогеничный, интересный. Я поражаюсь, как это телевизионщики еще не ухватились за тебя.

– Боже правый, Дейзи. – Сейчас его глаза выражали отвращение, ужас, душевный надлом. – Несмотря на то что пережила, ты мне советуешь такое! Я так и думал, что отпрыск знаменитостей при всех обстоятельствах остается таковым. Думаешь, они не предлагали? Или мне не предоставляли случая подписаться? Ты понимаешь, что бы случилось, попади я на телевидение? Я бы оказался открыт для каждого папарацци, блогера или бульварного писаки. Они бы стали безнаказанно ковыряться в моей жизни, а теперь еще и в твоей! А тебе-то это зачем?

– Ты же хотел, чтобы Хоуксли смог содержать себя. Сам знаешь: ни земельные субсидии, ни свадьбы, хоть каждую неделю, не помогут. Кроме того, ты пишешь популярные книги по истории, а не скучные академические тома. В этом ты не отрицаешь публичность.

– Это совершенно другое.

– Неужели? Твои книги завоевывают призы, в книжных магазинах висят рекламные плакаты, я даже видела рекламу на автобусных остановках и щитах! Ты читаешь публичные лекции и часто бываешь в обществе. Чем это отличается от телесериалов?

Вначале Дейзи говорила не очень уверенно, но постепенно становилась все более убежденной. Себ отметил это. Приходилось признать, что в ее словах есть смысл. С каждым днем он узнавал о ней все больше, каждый день она его удивляла. Она только казалась понятной, приятной, может быть, немного чудной. Однако, безусловно, желанная, совсем не такая, как сейчас, бросающая вызов. Да, в этой Дейзи Хантингдон-Кросс есть скрытые глубины, которые он только начал открывать для себя.

– Мои книги образовательные.

– Телевидение – это правильный выбор. С его помощью ты мог бы охватить огромную аудиторию, обучать, сообщать творческий заряд. Я же не предлагаю продаться СМИ, хотя некоторые историки так и поступают, пользуясь при этом большим успехом. Не предлагаю участвовать в реалити-шоу или фотосессиях для журналов. Я говорю всего лишь о том, что ты должен заниматься тем же, чем и всегда.

Найти доступ к большему количеству людей. Это ли его цель?

– Я этого не планировал. Не думал, что буду писать что-нибудь, кроме статей для заумных журналов и книг, которые станут читать только мои коллеги. Так я начинал, зарабатывал научную репутацию.

– И что изменилось?

– Мне предложили подписать контракт на издание книги. Это можно считать удачей. Моя бывшая студентка стала заниматься издательским делом. Редактор, с которым она работает, задумал выпустить новую серию научно-популярных книг по истории. Стейси вспомнила обо мне и устроила нам встречу.

– Она бы не вспомнила о тебе, если бы не считала талантливым учителем, способным вдохнуть душу в свой предмет. Скорее, здесь сыграла роль не столько удача, сколько твоя счастливая способность делать неожиданные открытия.

Повинуясь внезапному порыву, он потянулся и взял ее руку в свою, притянув ближе.

– Может быть.

– Это всего лишь предложение, Себ. Я, зная, что ты думаешь обо всей этой истории с публичностью, тебя понимаю. Мой папа всегда говорит, что стоит держать свою жизнь незапятнанной и меньше высовываться, тогда к тебе быстро потеряют интерес. И он прав. Взгляни на моих родителей. У них была бурная и необузданная юность и заголовки на первых полосах газет. Это совсем не похоже на то, какую жизнь они ведут теперь. Не спят с кем попало, не принимают наркотики и не позволяют себе эпатирующих выходок. Родители много работают и ведут спокойную жизнь в своем, по общему признанию, безумно роскошном коконе. Это и есть то самое соглашение, к которому пришли и мы, не так ли? Тихая умиротворенная жизнь. Если нам удастся так жить, бояться нечего.

Себ медленно вдохнул, словно вбирая в себя спокойствие и разумность ее слов.

– И все же все эти телепроблемы пришли сразу после тебя.

– Ничего, мы научим малыша не шляться и не напиваться в центре Лондона, когда ей или ему исполнится шестнадцать. И если он унаследует мою привлекательность и твои мозги, нам не о чем беспокоиться, пока он учится в школе.

– Наоборот, тоже сработает хорошо. Прекрати, наконец, принижать себя, Дейзи. Академические регалии ровным счетом ничего не значат. Я думаю, тебя спокойно можно поставить в ряд самых умных людей из тех, кого я знаю.

Ее рука прикрыла его руку, и легкий трепет пробежал по пальцам.

– Это самые чудесные слова, которые мне кто-либо говорил.

– Именно на это я и рассчитывал.

Воздух вдруг словно сгустился, усиливая здешний запах, ассоциирующийся с офисом, бумагами, кожей и старым камнем, с новыми нотами легкого цветочного аромата: сладкого, богатого оттенками, похожего на хозяйку. Желание затопило Себа, он обнял ее за талию. У него не существовало определенной концепции развития их брака, но именно это не тревожило. Их бросило в объятия друг друга взаимное притяжение. Он провел языком по мягкой мочке ее ушка, вдохнул запах и мягко прикусил, заставив ее застонать. Плотнее сжал объятия и почувствовал, как учащается ее сердцебиение и дыхание. Он отвел тяжелый водопад волос, оголив восхитительную сливочную кожу шеи. Она затрепетала, он придвинулся еще ближе, прижался губами к шее, к плечам. Его рука заскользила вниз, пока Дейзи не почувствовала прикосновение к груди. Дыхание участилось и прерывалось, когда она прильнула к нему, выгибаясь под прикосновениями и поцелуями. Он прижался плотнее, она прижалась губами к его губам. Теплым, манящим, опьяняющим.