Сиротка для дракона. Боевой факультет (СИ) - Шнейдер Наталья Емелюшка

— Сама ты эскорт! — возмутился Зак, оборвав мои мысли. — А мы — охрана!

— «Эскорт» — это и есть охрана, балбес, — снова беззлобно рассмеялась Дейзи. Обернулась ко мне. — Знали бы мы, что у тебя уже появились поклонники, не стали бы ждать.

— Так вы специально меня дожидались? — удивилась я.

— Да. Некоторые знатнюки бывают редкостными гов…

Селия пихнула ее в бок, Дейзи осеклась.

— В смысле я хотела сказать, что некоторые молодые люди из хороших родов порой ведут себя совершенно неприемлемо, — произнесла она под дружный смех близнецов.

Да, похоже, не мне одной тут помогают изучать хорошие манеры. И не так-то просто с ними освоиться.

Зен поежился, обхватив руками плечи. Дни пока стояли теплые, но по утрам и вечерам уже чувствовалась осень. Над землей висел промозглый туман. Солнце, окончательно поднявшись, разгонит его, но сейчас сырость пробирала даже сквозь мундир.

— Ну так чего мы стоим? — спросил Зак. — Еще кого-то ждем? Кстати, привет, котенок. С вами, девками, заболтаешься, голову забудешь, не то что поздороваться.

— Барышнями, — поправила его Селия, прежде чем я успела попросить не называть меня «девкой».

На самом деле это не было оскорблением. Наоборот, признанием, что я «своя», а не избалованная «барышня» — к слову, именно «барышней» меня в приюте назвали бы, желая задеть. Точно так же, как в глазах приютских парней «настоящий мужик» — похвала, но для знатных людей, со слов госпожи Кассии, это было оскорблением — «необразованный и невоспитанный дикарь».

Может быть, из-за нее меня сейчас тоже царапнула эта «девка».

— Девки в деревне коз пасут и воду носят, — продолжала Селия.

— Ну извиняйте, барышня, — ответил ей Зак. — Мы-то как раз деревенские и есть. Ежели рылом не вышли, так и скажите, подальше держаться станем, чтобы взор не оскорблять.

— Хватит! — рявкнула Дейзи, но ее никто не услышал.

— Если бы я считала, что вы недостойны приличного общества, я бы с вами и разговаривать не стала, — сказала Селия. — Но поскольку вы все-таки в приличном обществе, постарайтесь вести себя прилично, а не как…

— Чернь? — поинтересовался Зак.

Я невольно вспомнила вчерашнюю отповедь Оливии. Можно пытаться разобрать стену — хотя едва ли она когда-нибудь исчезнет окончательно, а можно подкладывать в нее все новые и новые камни.

— Хватит, правда. — Я постаралась говорить как можно мягче. — В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

— Даже если его устав считает тебя недочеловеком? — не унимался Зак.

— Устав как раз называет всех равными. Может быть, вас, как и меня, тоже успели не раз ткнуть носом в происхождение, но дело не в уставе. И Селия-то тут явно ни при чем.

— Правда, что ли? А что она только что сделала? «Девки в деревне», — передразнил он. Усмехнулся. — Мы-то думали, ты нормальная, а ты, значит, решила к знатнюкам подлизываться? Или к богатеньким вроде старосты целителей? Пошли, Зен, ну ее.

Он дернул брата за рукав. Тот помедлил, переводя взгляд с меня на Зака, но все же устремился вслед за близнецом. Я дернулась было за ними — догнать и объясниться, и тут же остановилась, не зная, как поступить. В конце концов, они, пусть и сами того не желая, тоже задели меня этим «девка». Удивительно, насколько по-разному звучат одни и те же слова в разной обстановке — то, что я сочла бы нормальным в приюте, сейчас показалось грубостью.

И все же — может, я в самом деле зря поверила Оливии? Не получится ли, что я, сама того не желая, оттолкну одних и так и не стану своей среди других? Тем более что на самом деле я не собираюсь забывать, кто я есть.

— Зря ты, — негромко заметила Дейзи, глядя вслед парням. — В первые дни все дерганые, а ты тут с поучениями. Они просто разговаривали, как привыкли.

— Зря, — так же негромко согласилась с ней Селия. — Мне надо было выбирать выражения.

Она уставилась прямо перед собой, и по ее лицу было невозможно что-то прочитать. Дейзи взяла меня под руку, увлекая по дорожке.

— Не обижайся на них. Сейчас все как сухая солома, искры хватит, чтобы вспыхнуть. — Она усмехнулась. — Хотя ты сама вчера в этом убедилась. Одни не привыкли общаться с простонародьем на равных, вторые не привыкли общаться с дворянами на равных, вот и получается то, что получается. Утрясется. Кто поумнее — поймет, что погорячился. У кого ума нет… значит, его нет, свой не вставишь. Мы вон с Селией в первый день подрались.

— Да ладно! — не поверила я.

От Дейзи еще можно было ожидать чего-то этакого, но чтобы утонченная Селия полезла в драку…

— Ага. Ей не понравилась моя манера речи. — Дейзи фыркнула. — А если без вот этих вот финтифлюшек, — она покрутила кистью, словно изображая «эти вот финтифлюшки», — дядька мой ругался так, что весь переулок заслушивался, а я вслед за ним. И подготовительный год не помог. Нас там четверо училось грамоте и ложку не в кулаке сжимать. Алек сам горазд на соленое словцо.

Да уж, я заметила. Хотя тоже, наверное, старается держать себя в руках.

— И остальные двое не лучше, а перед преподавателями, конечно же, никто язык не распускал.

— А для меня подобная манера речи оказалась неожиданностью, — сказала Селия. — И я выразила свое недоумение.

— «Недоумение», — хихикнула Дейзи. Протянула манерно: — «Милочка, если у вас изо рта льются помои, извольте не открывать его при людях, чтобы не забрызгать всех вокруг».

Барышни рассмеялись одновременно, и Дейзи продолжала:

— Только у Селии отец — боевой маг и четверо старших братьев, с которыми тоже частенько…

— Не получалось уладить недоразумения словами, — сказала Селия, и мы рассмеялись уже втроем.

— Словом, вышло жарко. Но иногда прочная дружба начинается с хорошей драки.

Может быть, но вряд ли у нас с Бенедиктом выйдет прочная дружба, хоть знакомство и началось с драки.

— Так что не обижайся на них, — повторила Дейзи. — Вроде нормальные парни, остынут и подумают. Если что, Алек им мозги вправит. Он не за красивые глаза в старостах ходит.

Я не ответила. Первая растерянность прошла, и теперь я сама пока не знала, хочу ли мириться с близнецами. В конце концов, обвинение было несправедливым. Я не собиралась ни к кому подлизываться. «Ни к кому» — значит ни к кому: ни к своим, ни к «знатнюкам».

Селия тоже, прежде чем говорить, могла бы подумать, что ее слова могут оскорбить. Но ей об этом уже сказала подруга, поэтому мне стоит промолчать.

— «Котенок», значит. — Дейзи сменила тему. — Насколько я успела услышать, коготки у тебя острые. Как-нибудь помашем кулаками?

Я моргнула, не зная, что ответить.

— Не пугай человека, — сказала ей Селия. — Дай освоиться. К тому же поединок будет нечестным. Ты старше, тяжелее и опытней. А Лианор еще даже учиться не начала.

— Отделать того типа с международного ей это не помешало.

— Просто повезло, — смешалась я. — Просто у него явно не было четырех старших братьев.

Селия снова рассмеялась.

Так, болтая и перешучиваясь, мы добрались до полигона.

Там уже толпился народ, разбившись на группки, как это всегда бывает, когда в одном месте собирается много людей, не занятых общим делом. Я остановилась у входа. Лучше осмотреться издалека, когда я окажусь в толпе, трудно будет что-то увидеть за чужими спинами. Тем более за спинами высоких и крепких парней, которых здесь было немало.

Но даже на их фоне Родерик выделялся ростом и шириной плеч. Встретившись со мной глазами, он улыбнулся и кивнул, и я тоже расплылась в улыбке. Парни, что разговаривали с ним, обернулись вслед за его взглядом, и я смутилась под десятком любопытных глаз.

Меня выручил Алек.

— О, Лианор! — закричал он, размахивая руками так, что, кажется, все присутствующие уставились сперва на него, потом на меня. — Давай к нам, я тут первый курс собираю!

18

Вокруг него в самом деле уже собрались десятка два парней, и, в отличие от остальных, эти не сбивались в кучки. Либо ни с кем не разговаривали, либо перекидывались одной-двумя фразами с соседом. Зак и Зен тоже были здесь, и, когда я подошла, оба демонстративно повернулись ко мне спиной. Я сделала вид, будто не заметила этого: сейчас не время и не место выяснять отношения.