Систематическое богословие. Т. 3 - Пауль Тиллих
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Другим примером «амбивалентности личностного роста» является руководящая деятельность. Термин «руководящий» используется здесь в значении «помогающий» росту личности. Эта помощь может быть психотерапевтической или помощью советом; это может быть и та поддержка, которая является основой отношений в семье; это может быть и та помощь, которая сама собой возникает в дружбе и во всех видах воспитания (настолько, что само воспитание становится следствием помощи). Наиболее ярким ее примером в наши дни является психоаналитическая практика со всеми ее амбивалентностями. Одним из величайших достижений психоаналитической теории является осмысление ею как тех обезличивающих последствий феномена «переноса», которые сказываются не только на пациенте, но и на аналитике, так и попыток преодолеть эту ситуацию методами, в конечном счете сдвигающими «перенос» в лечебный процесс. Во всяком случае, он может оказаться успешным лишь тогда, когда преодолена амбивалентность труда для личностного роста. А это возможно только в том случае, если разрушена субъект-объектная схема. Там, где субъект-объектная схема остается невредимой, неамбивалентная жизнь невозможна.
Если же теперь вновь обратиться к сфере человеческих отношений, то амбивалентности самосозидания жизни мы обнаружим и в «амбивалентности личностного соучастия». Прежде всего это относится к отношениям личности с личностью, хотя это включает в себя и отношение личности к внеличностному. Амбивалентность соучастия присутствует в бесчисленном множестве промежуточных форм между крайностями са-
73
мозамыкания и самоотдачи. В каждом акте соучастия присутствует и элемент самоустранения, и элемент самоотдачи. Когда человек, самоуединяясь, пытается познать другого, то самозамыкание выражается в создании таких образов других людей, которые, маскируя их собственное реальное бытие, представляют собой лишь совокупность проекций того, кто пытается познавать. Экран, на который проецируются возникающие между личностями образы, делает всякое познавательное межличностное общение глубоко амбивалентным (о чем, например, красноречиво свидетельствует анализ возникающих у детей образов родителей). Но здесь таится и другая возможность: отбросив те образы одного человека, которые сложились у другого, воспринимать или образы, которые складываются у человека о себе самом, или образы, которые он желает навязать тем, кто пытается принять в нем когнитивное участие.
Эмоциональное соучастие также подвержено амбивалентностям самозамыкания и самоотдачи. В реальности эмоциональное соучастие в другом является эмоциональным колебанием в себе самом, порожденном мнимым соучастием в другом. Так называемая романтическая любовь во многом носит именно такой характер. Она выявляет амбивалентность того непонимания другой личности, которое возникает именно через попытку эмоционально проникнуть в ее тайную суть. Но и здесь тоже существует движение в обратном направлении - та хаотическая самоотдача, которая в акте безоглядного отбрасывания своего «я» отдает все другому, однако тот, кто это получает, не может им воспользоваться потому, что оно утратило свою таинственность и свою уникальность. И опять нам приходится признать, что глубинные амбивалентности действительны в каждом акте эмоционального соучастия, и они, наряду с когнитивными амбивалентностями, порождают неисчерпаемые созидательно-разрушительные ситуации в межличностных отношениях.
Активное соучастие неизбежно выявляет аналогичные структуры. Самопорождаемые образы другого и эмоциональное самозамыкание под видом соучастия вызывают появление многообразных форм взаимного разрушения во встрече личности с личностью. Если подвергается нападению другой, то подвергается нападению именно его образ, а не его естество. В подчинении другому в большей степени удовлетворяется собственное желание подчиняться, чем интересы другого. Искомое соучастие оборачивается тем самозамыканием, которое следует после того, как человека отвергли — реально или только в воображении. Неисчислимые сочетания враждебности и самопожертвования являются наиболее яркими примерами амбивалентности жизни.
(3). Амбивалентности общественного преобразования. - Той сферой, в которой осуществляется культурное самосозидание, является социальная группа, живущая и развивающаяся в измерении духа. Рассмотрение этой сферы мы до сих пор откладывали потому, что существуют структурные различия между личностным «я» и сообществом.
Но если центрированное «я» в каждом личностном акте является познающим, обдумывающим, решающим и действующим субъектом, то социальная группа подобного центра не имеет. Средоточие авторитета и власти можно назвать «центром» группы лишь по аналогии, поскольку во многих случаях авторитет и власть разделены, хотя при этом и сохраня-
74
ется сплоченность группы, поскольку она коренится в тех жизненных процессах, которые или уходят глубоко в прошлое, или детерминированы теми бессознательными силами, которые сильнее любого политического или общественного авторитета. Свободный акт личности делает ее ответственной за последствия этого акта. Акт человека, являющегося авторитетом группы, может быть в высшей степени ответственным или совершенно безответственным, но его последствия приходится нести всей группе. Однако группа не является личностным единством, несущим ответственность за те поступки, которые, например, были навязаны ей вопреки воле большинства или по причине изначального превосходства части этой группы в той ситуации, где власть разделена. Существование социальной группы протекает в историческом измерении, объединяющем другие измерения и наделяющем их устремленностью в будущее. Хотя мы и предполагали изучать историческое измерение в V части настоящей системы, пока что мы вынуждены изучать только те амбивалентности, которые следуют из принципа справедливости как таковой; в обсуждение справедливости в ее историческом измерении входить мы не
будем.
В измерении духа и в функции культуры жизнь творит себя в тех человеческих группах, природа и развитие которых изучаются в социологии и историографии. Здесь мы задаемся нормативным вопросом: «Какими должны быть социальные группы соответственно их сущностной природе и какие амбивалентности возникают в актуальных процессах их самосозидания?» Если раньше мы описывали амбивалентности роста личности в направлении человечности, то теперь нам предстоит рассмотреть амбивалентности роста социальной группы в направлении справедливости.
Стоит провести разграничение между социальными организмами и теми организационными формами, которые особые виды человеческой деятельности принимают для того, чтобы дать этим организмам возможность развиваться в направлении справедливости. Семьи, группы друзей, местные и профессиональные союзы, племенные и национальные группы естественно росли в процессе культурного самосозидания жизни. Однако в качестве составляющих культурного созидания они одновременно являются и объектами организующей деятельности; фактически они никогда друг без друга не существуют. Это и отличает их от тех групп, которые существуют в органико-психологическом измерении. Справедливость в стае птиц или роще деревьев является естественной способностью сильнейших напрягать свои возможности ради их актуализации, преодолевая при этом естественное сопротивление других. В человеческой же группе отношения между ее членами регулируются традиционными правилами, зафиксированными в договорах или в законах. Естественные различия в силе бытия в организационной структуре не исключаются, но регулируются в соответствии с теми принципами, которые имплицитно заключены в идее справедливости. Интерпретация этих принципов бесконечно разнообразна, но сама по себе справедливость является пунктом тождества всех этих интерпретаций. Отношения мужа и жены, родителей и детей, родных и чужих, членов одной местной общины, граждан одной нации и т. д. регулируются теми правилами, которые сознательно или
75
бессознательно пытаются выражать ту или иную форму справедливости. Это истинно даже и в отношении группы победителей к группе побежденных в пределах одного социального контекста. Справедливость в отношении раба — это тоже справедливость независимо от того, сколь бы несправедливым ни было рабство с более высокой точки зрения. В соответствии с полярностью динамики и формы социальная группа не может обладать бытием без формы. И форма социальной группы детерминирована тем пониманием справедливости, которое действенно в данной группе.
Амбивалентности справедливости возникают везде, где бы ни требовалась и ни осуществлялась справедливость. Жизненный рост в социальных группах полон амбивалентностей, которые — если их не понять -ведут либо к отчаянному отказу от всякой веры в возможность справедливости, либо к тому утопическому ожиданию совершенной справедливости, которое позже оказывается обманутым.