Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

– Конечно! У нас принято на все более-менее значимые спортивные события делать ставки.

– И кто из нас выше котируется?

– Хм, ну, вообще-то, Али, он считается главным претендентом на победу, – несколько смущённо ответил Браун.

– А что если я сделаю ставку на самого себя?

Мы как раз встали на последнем перед нашим отелем перекрёстке на запрещающий сигнал светофора, и Сэм смог почти полноценно повернуться ко мне.

– Честно скажу, ваши слова стали для меня полной неожиданностью. Но, в принципе, почему бы и нет? Никто вам этого не сможет запретить.

– Однако, если моё начальство прознает, что я пошёл в букмекерскую контору, да ещё и делаю ставку на себя, мне может влететь по полной. Думаю, даже с боя могут снять под надуманным предлогом. Опять же, если кто-то заметит меня, делающим ставку на собственный бой… Прессе только дай повод.

– Да, тут вы правы, – задумчиво произнёс Браун-младший, трогаясь на зелёный свет.

– Может быть, вы, Сэм, сделаете за меня ставку? Деньги я вам дам, скажем, тысячу долларов.

На несколько секунд воцарилось молчание. Я словно слышал, как в голове моего собеседника жужжит рой мыслей, пытаясь выстроиться в упорядоченное состояние. Наконец им это вроде бы удалось.

– Тысячу? А не жалко?

– Мне кажется, я всё равно за оставшиеся дни – а 25-го вечером мы вылетаем из Нью-Йорка – не успею потратить все деньги. Слишком большое количество покупок вызовет нежелательные вопросы. Не знаю, как мой куратор будет выкручиваться… Я в общем-то предложил вариант, что нас повсюду задаривали всем подряд, где бы мы ни появились – понятно, исключительно из-за счастья лицезреть мою физиономию. Одним словом, вы согласны?

Снова небольшая заминка, во время которой мы припарковались возле отеля.

– Хорошо, я сделаю ставку.

– Отлично! Держите деньги.

Он спрятал купюры в портмоне.

– С утра сделаю ставку, здесь как раз рядом букмекерская контора, она открывается в 9 часов. А затем я вас с мистером Козловым повезу по магазинам. Но позвольте вопрос… Если вы победите и сорвёте куш, как планируете перевозить доллары через границу?

Хм, вот над этим моментом я как-то и не подумал. М-да, засада… Но тут же в голову пришла спасительная мысль.

– А что если я открою счёт в одном из нью-йоркских банков?

– Неплохой вариант, – подобрался Сэм. – Я знаю банки, которые открывают счета для иностранцев. Это «Citibank», «Chase Manhattan Bank» и «Wells Fargo». В первом из этого списка у меня самого имеется счёт.

– Отлично! Доверяю вашим советам, пусть будет «Citibank».

– Прекрасный выбор, – одарил меня своей ослепительной улыбкой Сэмюель Браун-младший. – Завтра же и оформим. Пока будем ездить по магазинам.

– А мой куратор же будет с нами…

– Ничего, что-нибудь придумаем.

Когда я втащил в номер перевязанную лентой коробку, Борис Яковлевич слегка оторопел.

– Ого, я смотрю, вы уже и подарками закупились!

– Ну, это оригинальные подарки, для одного американского парня, – усмехнулся я.

– Что ещё за парень?

– Мухаммед Али. Вручу ему презент на пресс-конференции.

– Ого! А что в коробке-то?

– Это, Борис Яковлевич, секрет.

Я и Сэма, и Радоняка с Бутовым просил пока никому о моих покупках не рассказывать, те обещали держать язык за зубами. А Козлов, узнай, что находится в коробках, может и вето наложить на такие подарки. Да, это может быть грандиозный скандал, но вряд ли представители нашей стороны даже на таком фоне рискнут снять меня с боя. Слишком крупная сумма стоит на кону.

Пока же я раскрыл сумку, чтобы в очередной раз тренировочные трусы с майкой отдать в стирку горничной, и заодно вытащил из недр этой крутой авоськи пепельницу с портсигаром.

– Вот, Борис Яковлевич, презент для товарища Брежнева. Как думаете, оценит?

– Ого, это же антиквариат!

– Да, заскочили по пути в одну антикварную лавку. Увидел пепельницу с портсигаром, почему-то вспомнилось, что Леонид Ильич – курильщик ещё тот. А вы через своих знакомых сможете ему передать подарки?

– В принципе… Можно попробовать через Павлова.

– Я бы вам был очень благодарен.

Утром за нами прибыл Сэм, чтобы, как и обещал, прокатить по магазинам. К тому времени я успел и пробежку сделать, и принять душ, и плотно позавтракать. Взвешивание сегодня вечером, и вес мне держать не надо. Главное – не оказаться легче 81 кг. Правда, по правилам профессионального бокса это просто тяжёлый вес, а Али располагается в супертяжёлом – свыше 91 кг. Но, в конце концов, это шоу, и тут организаторы пошли навстречу, пусть хоть весовые категории будут на любительском уровне.

Улучив момент, Сэм шепнул мне в вестибюле, что сделал ставку, и даже показал квитанцию. Оказывается, коэффициент на моего соперника был таким высоким, что случае своей победы при ставке в тысячу долларов выигрыш составил бы 12 тысяч. Однако ж неплохой стимул!

– Предлагаю начать с супермаркета одежды, – сказал он, когда мы, уже сидя в машине, решали, куда сначала поедем. – Можно, конечно, съездить на Пятую авеню, но не думаю, что вы согласитесь потратиться на фирменные вещи, которые стоят очень дорого.

Тут он покосился на меня, как бы намекая, что тысячи я уже недосчитался.

– Я знаю одно место, аутлет[52], где фирменные вещи можно приобрести на порядок дешевле, просто потому, что они как бы уже вышли из моды. Ну и не только фирменные по вполне бросовым ценам. Там же вы сможете присмотреть парфюмерную продукцию, которая дешевле, нежели в крупных и модных магазинах.

Добирались мы больше часа, потому что магазин располагался в Нью-Джерси. Я помнил, что американские размеры одежды и обуви отличаются от российских, о чём по пути и предупредил Бориса Яковлевича. Что-то мы сможем примерить на себя, но что-то придётся покупать навскидку, для родных и знакомых. А тут уже придётся обходиться.

Это место называлось «Woodbury» и, когда мы с Козловым в сопровождении Сэма вошли внутрь, поняли, что долгая дорога того стоила. Я, конечно, не имел возможности сравнить эти цены с ценами в других крупных магазинах, торгующих одеждой, обувью и разными аксессуарами, но с подсказки Сэма догадался, что здесь реально дёшево. Да ещё и рождественские скидки.

– Вон те кроссовки «Nike» в специализированном магазине спортивных товаров на Манхэттене весной стоили 60 долларов, а здесь всего тридцатка. Или вон то пальто «Burberry»…

Он подошёл, присмотрелся к ценнику, на котором была указана и модель.

– Да, Левински точно такое же брал себе чуть больше года назад за 150 долларов, а тут цена – всего 50 долларов. В три раза ниже. И вы можете себе это позволить.

Он явно намекал на подарок Левински. Что ж, я собирался здесь какую-то часть этого подарка однозначно потратить.

Помимо брендовых вещей здесь хватало вещей и от менее раскрученных производителей, многие названия вообще ни о чём мне не говорили. Например, приглянулись мне ботиночки из тёмно-коричневой кожи неизвестного мне производителя, но удобные и, если верить словам продавца, сносу им нет – он сам в таких ходил три года и подарил потом племяннику, который в них ходит вот уже второй год, и они почти как новые.

Поверил, взял, хоть и стоили они тридцатку, как и фирменные найковские кроссовки. Те, кстати, тоже захватил, а до кучи и кеды «Converse» за 15 баксов. Хорошая обувь – мой фетиш. Тем более что всё сидело как влитое.

Кстати, мой 43,5 размер здесь превращался в 10,5. А жене купил туфли на толстой платформе, за которыми у нас в Свердловске очереди выстраивались, за 12 баксов. У Полины, как я помнил, был 38-й размер ноги, а в США аналогичным ему считался 9-й. В принципе, с обувью у неё и так вроде порядок, но на такой платформе у жены туфлей ещё не было.

Ну и не обувью единой, как говорится… Джинсы «Lee» и «Levi Strauss» пополнили мой гардероб, ну и для Полины джинсы прикупил. Если не влезет или вдруг окажутся великоваты – продать их не проблема. Но мне казалось, что штанишки ей придутся впору, всё-таки за столько времени совместной жизни успел выучить свою супруг вдоль и поперёк, включая размеры одежды и обуви.