Очарованная горцем - Пола Куин

— Я никуда не поеду без капитана Эщера.

Роб обернулся, и Давина, расправив плечи, решительно выпятила подбородок. Пусть не думает, что она позволит ему командовать. Она всегда восхищалась умением Роба мгновенно принимать решения и принимать на себя ответственность. Ему беспрекословно подчинялись все, даже аббатиса. Да, он был прирожденный вождь, этого у него не отнимешь. В его присутствии она чувствовала себя в безопасности. Но это вовсе не значило, что она готова беспрекословно выполнять приказы этого громадного горца.

— Вы что, рассчитываете, что в таком состоянии он сможет один добраться до Англии? Чушь! — фыркнула она. — Вы только взгляните на него! Да он и до границы доехать не успеет, как его прирежут!

— А кто у нас едет в Англию?

Обернувшись, Давина заметила бесшумно вошедших в трапезную Финна с Колином. Колин по-прежнему сверлил Эдварда неприязненным взглядом. Уилл, привалившись к стене, вытащил из-под складок пледа яблоко, которое умудрился сорвать где-то по дороге, и с аппетитом вонзил в него зубы.

— Никто, — буркнула она, бросив вызывающий взгляд на Роба. — Он мой друг. Я не оставлю его.

Роб ответил ей не менее твердым взглядом.

— Давина, он — английский солдат. Не думаю, что у нас ему будут рады.

— Ну и что? Между прочим, мой брат — тоже английский солдат. Или ты запамятовал, Роб? — вмешался неугомонный Финн.

И тут же прикусил язык под испепеляющим взглядом Роба.

— Это не одно и то же, — проворчал Колин, проталкиваясь поближе к Эдварду. — Коннор — наш родственник.

Остановившись возле Эдварда, он окинул капитана выразительным взглядом — в точности так же кот смотрит на мышь, собираясь вонзить в нее когти.

— А почему у него до сих пор не отобрали меч? — буркнул он.

— Тише, тише, кузен, — лениво бросил Уилл. Оторвавшись от стены, он подошел поближе, оглядел побагровевшего Колина и снова невозмутимо вонзил зубы в яблоко. — Он ведь не ковенантер[4] все-таки. — Внезапно он перестал жевать и подозрительно уставился на Эдварда. — Или я ошибаюсь?

— Нет-нет, я не ковенантер, — поспешно замотал головой Эдвард, чувствуя себя несколько неуютно в окружении четверых рослых горцев, буравивших его подозрительными взглядами.

Первым улыбнулся Уилл. Впрочем, Эдвард тут был ни при чем. За спиной его маячила сестра Элайн — видимо, она догадалась, что улыбка Уилла предназначена ей, потому что зарделась как маков цвет.

— Бросьте, капитан! Не обращайте внимания на юного Колина! — лениво промурлыкал Уилл.

«Ах ты, негодник», — подумала Давина.

— Парнишка он хороший, вот только становится малость кровожадным, чуть только речь заходит о наших врагах. В точности как его папаша, впрочем, вы сами скоро его увидите, коль поедете с нами.

— Он остается, — прорычал Роб и двинулся к выходу. — Вы только зря тратите время.

Давина беспомощно оглянулась на остальных в поисках поддержки, но тут же поняла, что ни у кого не хватит духу противоречить Робу. Давина вдруг жутко разозлилась. Да кем он себя вообразил, черт побери, что позволяет себе командовать капитаном армии его величества?! Да еще отмахнулся от нее с таким видом, словно ее вообще тут нет! Ей до смерти надоело, что Роб обращается с ней, словно с неразумным ребенком. С нее хватит, решила Давина. Она потеряла всех, кого любила. И вот теперь, когда Господь вернул ей Эдварда, этот горец требует, чтобы она бросила его на произвол судьбы. Ни за что!

— Кажется, я ошиблась в вас, Макгрегор, — крикнула она ему вдогонку. — Я считала, что рядом с вами я в безопасности. А на самом деле…

Роб резко обернулся. Собрав все свое мужество, Давина сжала кулаки и ответила ему таким же разъяренным взглядом.

— Как по-вашему, что будет, если адмирал Джиллс схватит Эдварда? А? Долго ли он сможет молчать, если его будут пытать? И сколько времени потребуется Джиллсу выяснить, где обитают Макгрегоры? Вспомните, у его людей не дрогнула рука сжечь живьем монахинь. Да он примется убивать одного за другим всех Макгрегоров, которые попадутся ему в руки, пока не доберется до вас!

Роб прислушался. На мгновение ей даже показалось, что он взвешивает ее слова. Воодушевленная успехом, Давина ринулась в атаку.

— И даже если Эдварду удастся благополучно добраться до Англии, вы что же, рассчитываете, что он станет лгать своему королю насчет того, что случилось со мной? Вы и глазом моргнуть не успеете, как королевская армия войдет в Скай.

— С какой стати королю посылать за вами целую армию?

— Этого я не могу вам сказать. Не имею права.

— Тогда Эшер остается.

— Ладно, я скажу вам! Король Карл обещал меня одному человеку, который… Куда это вы? — завопила она, заметив, что Роб, повернувшись к ней спиной, вновь устремился к выходу. — Я еще не закончила! Когда он умер, король приказал своему младшему брату Якову…

— Я не верю ни единому вашему слову.

— Что значит — не верите?!

Она бросилась вслед за ним к лестнице. Проклятие, не умеешь врать — не берись!

— Роб… — Метнувшись за ним, Давина вцепилась в его рукав. — Не важно, чему вы верите. Эдварду нельзя возвращаться. Теперь он часть всего этого, хотите вы этого или нет.

Роб замер, о чем-то задумавшись. Потом он покачал головой, и она в бессильной злобе сжала кулаки. Упрям как баран!

— Я не могу привезти в Кэмлохлин англичанина. Достаточно того, что мне придется привезти туда вас.

— Благодарю покорно зато, что взяли на себя труд привезти меня сюда, — резко повернувшись, чопорно процедила Давина, — но я остаюсь с Эд…

Его пальцы сомкнулись на ее запястье. Рывком притянув Давину к себе, Роб не дал ей договорить до конца. Оказавшись прижатой к его мощной груди, она с трудом могла дышать, не то что спорить, и могла только растерянно хлопать глазами, когда Роб, решительно сорвав с нее вуаль, швырнул ее на землю.

— Вы поедете со мной, девушка.

Его губы внезапно приблизились к ее губам, неумолимо и беспощадно впились в них, словно огненная печать, которой он заявлял свои права на нее. Прижав Давину к груди, Роб не отпускал ее до тех пор, пока она не обмякла в его руках.

До этого дня Давину никто никогда не целовал, тем более так… она даже вообразить себе не могла, как это бывает. Тело ее было охвачено пламенем, грозившим уничтожить последние оборонительные стены, которые она возвела, чтобы защититься от него, унося с собой остатки ее воли, маня ее поддаться искушению. Какая-то часть ее мечтала о том, чтобы найти убежище в его объятиях. Что может быть лучше этого, вдруг подумала она. Почувствовать себя в безопасности, забыть наконец, кто она есть… только на этот раз совсем по другой причине. Но ведь Роберт Макгрегор поцеловал ее лишь для того, чтобы заставить ее смириться с его решением, напомнила она себе, наверняка он рассчитывал, что она растает, после чего он с легкостью добьется своего. Конечно, ей нравится, когда он целует ее, однако это вовсе не значит, что она согласится предать Эдварда. Собрав остатки воли, Давина уперлась руками ему в плечи, а потом согнула ногу и изо всех сил ударила его коленом в пах — в точности, как когда-то учил ее Эдвард.