Времена не выбирают - Елена Валериевна Горелик

что ж, господин поручик, всё будет исполнено, — с непонятной ему иронией ответила девица, принимая бумаги. — Как отдавать чистовик — лично, или через тебя?

— Как вы там говорите промеж собой — «по обстоятельствам»…

5

«Аналитической записки» в тех бумагах не было, только черновик плана.

Против многих пунктов, которые Катя расписала с максимально возможными в данной ситуации деталями, Пётр явно ничего не имел, так как не оставил против них никаких пометок. Но некоторые разнёс в пух и прах, не стесняясь в выражениях. На оборотной стороне листков она нашла подсказки, написанные неповторимыми петровскими каракулями — разобрать их было той ещё головной болью. Вопреки ожиданиям, там оказались не ругательства, а сухо изложенные подробности, о которых Катя не знала — так как историки либо не были о них осведомлены, либо умолчали. Создавалось полное ощущение, будто Пётр в курсе, что им известно, а что — нет. Ну, или догадывается. Меньшиков ведь понял, что они не такие. Почему бы и государю не прийти к тем же выводам?

Обложившись бумагой, перьями и свечами в простых глиняных подсвечниках, Катя принялась за работу. Новую информацию предстояло хорошенько проанализировать и обдумать, как использовать её в наилучшем виде.

…Первый курьер ускакал в сторону Новгорода, едва рассвело и выяснилось, что ледяную корочку на дороге присыпал пушистый сухой снег. Второй направился в противоположную сторону, притом не один, а в сопровождении двух конных солдат для охраны. Он ещё не успел скрыться за горизонтом, как с той стороны верхом на взмыленной лошади явился унтер-офицер Преображенского полка — с посланием для государя. Не исключено, что он собирался сменить свой живой транспорт и ехать без отдыха до самого Новгорода, так как очень обрадовался, застав Петра Алексеевича здесь, на полпути. Судя по простреленной в нескольких местах епанче[10] и пустым седельным кобурам, гвардеец не избежал приключений в пути.

Его появление уже само по себе было хорошей новостью — значит, Шереметев с армией относительно недалеко. А на следующий день, вернее, вечер во двор захудалого трактира въехали три всадника.

Совершенно обалдевший от такого наплыва гостей трактирщик давно уже приобщил к обслуживанию не только своё семейство и наёмных работников, но и жителей близлежащих домиков. Скупил лишние продукты во всех близлежащих селениях, и сейчас на двор то и дело тянулись крестьянские телеги. Так что небедно одетым всадникам, которые прибыли на следующий день, пришлось объезжать подводу с мешками у самых ворот. Новые гости общались между собой по-немецки, с выговором, сильно отличавшимся от остзейского, а также не слишком «светили» свои лица, пряча их за поднятыми воротниками плащей. Завидев их, Алексашка мгновенно покинул компанию «казаков», отдававших должное качественно прокопчённому окороку, и кинулся наверх.

— О, а вот и Август приехал, — вполголоса сказала Катя, показав взглядом на новых гостей. — Ещё одна физиономия со старых портретов. Знакомьтесь, ребята: вон тот здоровый лось в парике — это король Саксонии и Польши.

— Обеих сразу? — удивился Никита.

— В Польше короля выбирали… точнее, выбирают.

— Значит, он там типа президента, — хихикнул Вадим. — Монарходемократия. Пипец в квадрате.

— Ладно, чёрт с ним, с королём этим. Он не в нашей компетенции, — сказала Катя. — Меня только один вопрос волнует: когда Женька вместе с ребятами здесь окажется.

6

Вопрос возвращения «Немезиды» волновал не только её. Время для людей двадцать первого столетия тянулось мучительно медленно, не сойти с ума от скуки позволяла только надежда на скорое воссоединение со своими — и с привычной жизнью внутри этого небольшого, но сплочённого коллектива. Вообще все «немезидовцы» считали, что им дико, просто невероятно повезло. В большинстве книг «про попаданцев» герои «попадали» либо в одиночку, либо небольшой группой. И окружающая среда довольно быстро либо ассимилировала их, либо убивала. Они же «попали» целым подразделением, с давно сложившейся иерархией, отношениями. Даже с целым арсеналом. Притом среди сорока человек личного состава лишь у двоих там остались близкие. «Немезида» потому так и называлась, что в ней служили в основном люди, потерявшие всё и всех, и сохранившие достаточно хладнокровия, чтобы, помня об этом, не сорваться в пропасть слепой мести. Кроме того, более полугода им пришлось обитать в формате партизанского лагеря — тоже в полуотрыве от местной жизни. И сейчас, когда настало время полноценного контакта с «галантным веком», они пришли к этому более-менее готовыми. Хотя и получили неизбежный стресс, однако эффект оказался смазанным, растянутым во времени.

Но всё-таки сейчас этот самый стресс получился серьёзный. «Мозги кипят», — охарактеризовала его Катя. Чтобы не чокнуться от информационного голода, она отправила парней дрова колоть, а сама пошла на кухню — воды натаскать, заодно послушать, о чём болтают женщины, которым невдомёк, что ижорский язык, известный ей, очень похож на финский. Впрочем, женщины с опаской относились к высокой плечистой девице в штанах, простоволосой, но коротко стриженой, которая, засучив рукава, деловито носила воду из колодца. Здесь-то, за перетаскиванием, должно быть, уже двадцатой пары ведер и обнаружил её Данилыч.

— Обыскался тебя, — сказал он с облегчением, пока Катя невозмутимо переливала стылую воду в здоровенную бочку, из которой женщины с не меньшей скоростью черпали на свои нужды. — Когда сказали, что ты пошла кухонным бабам подсобить, не поверил.

— Ближе к делу, Саша, — спокойно прервала его эмоциональный поток «десятник».

— Бросай вёдра и пошли. Дело есть.

Не без скрытого удовольствия Катя отметила, что имидж образцового солдата в кои-то веки играет ей на руку. Во всяком случае, сей исторический персонаж, как и Пётр, тоже не видел в ней особу женского пола, и в данной ситуации это был большой плюс.

— Курьер прибыл, — негромко сказал ей Данилыч, едва они покинули пределы кухни. — В числе прочего письмо от твоего братца. Пишет, будто они уже в одном дневном переходе отсюда. Пишет, что шведы на них дважды наскакивали, а на третий раз прислали переговорщиков.

— При чём здесь я?

— Государь велит тебе делать, что писано было. Без отлагательств, начинать прямо сию минуту… Хрен его знает, что ты там понаписала, да только мне уже тошно бегать к тебе с поручениями, будто посыльному. Может, хоть намёк дашь, в чём там дело?

— Тебе всё расскажи, — пожала плечами Катя. — И кто мы, и откуда, и что делать собираемся. Слишком уж ты любопытный.

— Может, я помогу чем.

— Спасибо, Саша, но — нет. Тут я сама.

Такая навязчивость ей не понравилась до крайности. Из истории Катя знала, что Данилыч все свои знания ловко оборачивал в бизнес-проекты. А то, что она собиралась делать, могло стать недурственным таким