Нет дефолту! Работа над ошибками - Виктор Геращенко

Конечно, человек будет в первую очередь стремиться платить ипотеку, чем лишний раз поедет на машине. Почему там сейчас появилась тенденция — покупают велосипеды, мотаться от дома до станции, чтобы ехать на работу не на машине, а на мотоцикле или велосипеде.

Л. ГУЛЬКО: У нас, здесь?!

В. ГЕРАЩЕНКО: Нет, в США.

Л. ГУЛЬКО: А-а-а! А я испугался!

В. ГЕРАЩЕНКО: А раз так, снижается спрос на топливо. И раз он снижается, он снижается и в других странах, потому что кризис в США, чисто экономический, вылившийся через ипотеку и финансы, отражается на их взаимодействии с их партнерами, промышленными, торговыми. Это переходит в Европу. Идет в этом мире взаимозависимость. Даже мы частично это ощущаем.

Л. ГУЛЬКО: То есть кризис нас коснется.

В. ГЕРАЩЕНКО: По касательной. Но миллион населения вывозить не надо.

Л. ГУЛЬКО: Слава богу.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но все же, как нас это коснется?

В. ГЕРАЩЕНКО: Естественно, у банков более сложное положение, чем раньше, поскольку поджимаются их партнеры в своих странах, они будут меньше размещать депозиты, которые помогали им держать ликвидность или предоставлять кредиты в валюте, если клиент хотел в валюте. Это может сказываться на определенном замедлении у нас промышленного или хозяйственного развития, лучше так сказать, чтобы не трогать бедную промышленность.

Отсюда могут испытывать трудности те или иные хозяйственные субъекты и те, кто там работает. Инфляция будет иметь место, а повышение зарплаты будет идти в более медленном темпе.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Про инфляцию сегодня выступил Дворкович со своим прогнозом, что инфляция не удержится на той цифре, которую прогнозировали ранее — 11,8 %, а превысит 12 %.

В. ГЕРАЩЕНКО: Это частично, естественно, есть следствие, хотя это так называемая базовая инфляция. Я думаю, что большинство населения базовая инфляция не очень трогает.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А какая инфляция трогает?

В. ГЕРАЩЕНКО: Инфляция предметов потребления, особенно предметов продуктовой корзины. А вот за шесть месяцев у нас цены на необходимую корзинку питания выросли на 20 %.

Л. ГУЛЬКО: Смотрите, Ольга из Москвы пишет: «Если фермер взял кредит, а теперь банк повысил процент по кредиту, подорожает же сельхозпродукция? Не грозит это населению?»

В. ГЕРАЩЕНКО: Вы знаете, тут вопрос, на каких условиях он брал кредит. Если он брал кредит по плавающей ставке и банк имеет право повысить ставку, то это будет сказываться на удорожании продукции. А если он берет сезонный кредит по фиксированной ставке, банк не может увеличить ставку. Банк будет нести определенные убытки, если для него ресурсы станут дороже. Так что здесь прямой взаимосвязи нет.

Л. ГУЛЬКО: И еще. Следствие этого кризиса — ужесточение выдачи кредитов малому бизнесу. Банки стали осторожнее.

В. ГЕРАЩЕНКО: Банки уже стали осторожными где-то месяца три назад.

Л. ГУЛЬКО: Предчувствовали?

В. ГЕРАЩЕНКО: Нет. Дело в том, что поскольку начался кризис ипотеки в США, то людям моей профессии, кто в этом деле давно работает, ясно, что то же самое было в конце 70-х годов, когда мир тоже проходил через ипотечный кризис. И им пришлось тогда говорить, что даже средств не хватает в их фонде страхования депозитов, тогда еще 100 тысяч была сумма, у англичан 25 тысяч фунтов. Так что, если что, мы деньгами из бюджета покроем. Но был кризис, мелкие банки полопались, они вышли из него, загнав процентные ставки к 22 %, создав проблему задолженности латиноамериканских стран.

Но потом постепенно мир из этой ситуации выполз. Так и здесь, когда начался ипотечный кризис в США и банки стали поджиматься, то наши банки это почувствовали. Уже после этого, я просто знаю от людей, кто в банках трудится, стали с кредитами… «Нет, подожди немножко. Мы пообещали, но сейчас не время. Подождем, посмотрим, как будет складываться». И поскольку стало складываться, что стали уходить средства иностранные, я думаю, это не связь с событиями на юге, оно, может быть, потом усугубилось немножко, но в основном банки стали на Западе пожиматься и жить в таком положении «будь готов».

Л. ГУЛЬКО: И мы по цепочке.

В. ГЕРАЩЕНКО: Отсюда и мы поджались.

Л. ГУЛЬКО: Еще одно сегодняшнее сообщение в цифрах, тоже как следствие общемирового кризиса — это уменьшение на 1 млрд. долларов наших золотовалютных резервов. У нас много миллиардов, но тем не менее.

В. ГЕРАЩЕНКО: Это не страшно.

Л. ГУЛЬКО: Почему?

В. ГЕРАЩЕНКО: Мы все равно третьи в мире, после Японии, Китая, США, все равно мы своими валютными резервами, там золота не очень много, сейчас это не очень модно для центральных банков, все равно кредитуем дефицит бюджета США. Немножко меньше будем им помогать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть еще один аспект, который касается напрямую простых граждан. Это рынок недвижимости. Все очень беспокоятся, как кризис отразится на недвижимости.

В. ГЕРАЩЕНКО: Вы знаете, я вчера участвовал в одной передаче интересной, «Народ хочет знать» Третьего канала, которая будет завтра показываться. И там есть два пикирующихся между собой выступающих, эксперта, которые высказывают разные мнения. У нас рынок недвижимости еще не такой развитой, как в других странах. Он, во-первых, дорогой, он не для основной массы населения пока. Но, естественно, рынок недвижимости может иметь несколько разных факторов движения.

Сейчас говорят, что цены на недвижимость в Москве стали понижаться, поскольку, видимо, понижается спрос.

Л. ГУЛЬКО: На 0,1 % пока.

В. ГЕРАЩЕНКО: Ну, движение. У нас и отчисления в агентства по страхованию улучшились с 0,13 до 0,1 %. Немного. Но это факты, которые показывают, что средств там достаточно. Вот солнышко появилось за тучками — уже солнышко. И естественно, что в данном случае может произойти из-за удорожания ресурсов банков удорожание и этих кредитов. Хотя, может быть, тогда манипуляторы или владельцы рынка, или строители будут гнаться за меньшей маржей, и цены на недвижимость будут тоже более разумными. Потому что это основное везде — рынок кредитов для населения, во всех странах.

То, что у нас слишком в последнее время развивали так называемый потребительский кредит — принеси два документа и получи кредит, — я считаю вообще неправильным.

Л. ГУЛЬКО: Почему?

В. ГЕРАЩЕНКО: Мы — народ по натуре очень ушлый. Потом, как правило, банк не может найти человека, который взял кредит. На мой взгляд, кредит должны давать или товаропроизводители, или торговые сети. Вот ты хочешь купить холодильник, а я хочу продать. Я продаю в кредит. Было же такое, на год продавали, приносил справку с работы, что ты работаешь. А сейчас — минимум документов, и потом создаются специальные отделы в банках, которые бегают и ищут, кто взял кредит.

Даже с кредитами на автомобили идет много жульничества. Вроде там где-то записано, что купил, а автомобиля нет. А кредит ушел.

Л. ГУЛЬКО: Не так делают.

В. ГЕРАЩЕНКО: Да у нас и со страхованием не так. Займут две линии и ждут два часа, когда приедет милиция, хотя там чиркнули друг по другу. Смешно. И не можешь уехать с места происшествия.

Л. ГУЛЬКО: Кстати, Николай спрашивает, что не так делает правительство? Хороший вопрос.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хороший вопрос. Мне кажется, что вопрос «что ТАК делает правительство?» тоже имеет право на существование.

В. ГЕРАЩЕНКО: Я не могу сказать, что не так делает правительство. Когда говорят про какую-то компанию, и потом все на рынке рушится… Так не надо делать. Не надо грозить кулаком. Нужно разобраться. Почему держит компания монопольные цены, как она оказалась в монопольном отношении, раз на нее жалуются. Но не публично. Вот это правительство делает не так. Я думаю, в данном случае не надо было дожидаться обострения кризиса у них, чтобы у нас президент и премьер-министр начали выступать. Я думаю, что достаточно было г-ну Игнатьеву сказать, что у нас банковские системы испытывают определенные сокращения ликвидных средств. Мы уже обсуждали на Совете директоров и в ближайшее время при необходимости понизим резервные требования и впрыснем ликвидность на рынок.

Турбанов мог выступить, который возглавляет агентство по страхованию вкладов. Сказать, что у нас достаточно средств для того, чтобы основная часть населения, если банки будут банкротиться, свои средства получила бы. И это бы не вызывало ненужный ажиотаж, хотя лишало бы СМИ такой интересной работы.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы бы нашли что-нибудь другое.

Л. ГУЛЬКО: Георгий спрашивает: «Нет ли опасности краха страховых компаний?»

В. ГЕРАЩЕНКО: Вы знаете, это я, честно говоря, не копенгаген [компетентен]… Но, по-моему, у нас страховые компании достаточно консервативны и достаточно осторожны. Хотя я говорю, что я не копенгаген здесь.

Л. ГУЛЬКО: Много вопросов у Надежды, которая их аккумулировала как бы. Много вопросов и у Тани.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, из Интернета.