Эхо - Дун Си

«Ланьху» – место, где частенько устраивали свидания Ся Бинцин с Сюй Шаньчуанем и где, как подозревалось, тот ее изнасиловал. После того как обе одновременно посмотрели в одну и ту же сторону, Шэнь Сяоин почуяла, что теперь у Жань Дундун появилось психологическое преимущество, но она не знала, что это был тот же самый отель, в котором втихаря от Жань Дундун снимал номер ее муж, Му Дафу.

– Ваш муж тоже изменял? – спросила вдруг Шэнь Сяоин.

Жань Дундун вздрогнула, да так сильно, что, казалось, даже машина дернулась. Оставив вопрос без ответа, она поинтересовалась:

– Почему вы спрашиваете об этом?

– Судя по вопросам, что вы задавали, я поняла, что изменял.

– Вы слишком самоуверенны, – откликнулась Жань Дундун.

– Кто тут самоуверен, так это вы, – произнесла Шэнь Сяоин. – Вы никому не доверяете, подозреваете всех подряд и вообще переоцениваете свои способности. Все происходящее вы считаете не иначе как «заговором», поэтому относитесь ко всем слишком настороженно и даже враждебно. Еще при первой нашей встрече мне показалось, что вы страдаете паранойей, и сегодня я в этом лишний раз убедилась. К чему женщине так рвать себя на куски? Так и в психушку загреметь недолго.

Жань Дундун не могла не восхититься ее проницательностью, но, не желая, чтобы над ней одержали верх, спросила:

– Так вам и правда все равно, что Сюй Шаньчуань изменяет?

– Я давно уже отношусь к этому спокойно.

– Это все равно что качаться на доске: не может быть, чтобы вы позволили ему спокойно перевесить доску. Ваши семейные качели выглядят вполне уравновешенно, это значит, что лично вы наверняка храните какую-то большую тайну, которую я еще не разгадала.

– Ну что ж, попытайтесь ее разгадать, – неожиданно рассмеялась Шэнь Сяоин.

– Настанет день, когда вся правда вылезет наружу, – откликнулась Жань Дундун.

24

Через три дня вечером Сюй Шаньчуань тайно встретился в бассейне с У Вэньчао. От У Вэньчао Жань Дундун узнала, что Сюй Шаньчуань искал его, чтобы выяснить, о каком доказательстве изнасилования говорила ему Ся Бинцин. Разумеется, У Вэньчао ничего не знал. Такова была стратегия Жань Дундун: применив ее, она прояснила сразу три вопроса: 1) Сюй Шаньчуаня беспокоит наличие доказательства, это означает, что изнасилование все-таки имело место быть; 2) вопреки заверениям Шэнь Сяоин, она-таки обсуждает с мужем новости касательно Ся Бинцин; 3) У Вэньчао обманывал, когда говорил, что не знаком с Сюй Шаньчуанем.

Когда У Вэньчао понял, что его раскусили, то от испуга крепко вжал голову в плечи, словно иначе она бы не удержалась на шее. Зажав руки между коленями, он трясся как осиновый лист.

– Ты слышал, чтобы на той записи Ся Бинцин угрожала Шэнь Сяоин? – спросила его Жань Дундун.

– Слышал. Она сказала, что, если ей не удастся засудить Сюй Шаньчуаня, она его убьет.

– Почему ты это утаил?

– Я все-таки не смог отказаться от денег, что предложила мне Ся Бинцин. Она пододвинула карту ко мне, я отодвинул обратно, так мы и двигали ее туда-сюда, пока та не раскалилась. Ся Бинцин поставила условие: или я придумываю дизайн-проект, как женить на ней Сюй Шаньчуаня, или я придумываю, как его кокнуть. Я чуть штаны не обмочил от страха, а она знай себе попивает кофе, нормальная такая просьба – будто просто попросила почистить для нее яблочко. В душе мне хотелось взять эти деньги, потому как студия больших доходов не приносит. Я действительно нуждался в деньгах, но сказать открыто об этом не мог. Я понимал: стоит мне согласиться, как все наши доверительные беседы вмиг прекратятся и мы превратимся в обычных партнеров, став «стороной А» и «стороной В». А ведь я всегда ценил именно эту простую болтовню, которую даже стал воспринимать как часть духовной жизни. Плюс ко всему моей собеседницей была весьма хорошенькая девушка, которая по целому ряду пунктов меня превосходила. Раскрыть ей свою симпатию я не решался, впрочем, она даже и не воспринимала меня как потенциального ухажера. Именно данное обстоятельство и сформировало наше бесприбыльное общение. Она считала меня ухом, а я ее – ртом. Но если уж говорить начистоту, то каждый из нас свою выгоду все-таки получал. К примеру, мне всегда было радостно просто смотреть на нее, а ведь радость – это тоже своего рода выгода. Она же, выговариваясь, изливала свою тоску, а когда есть куда выплеснуть дурное настроение – что это, как не выгода? Все страны мира ищут другие страны для утилизации своих отходов. Если всем при этом хорошо, тогда можно вести речь о взаимной выгоде. Душевное успокоение невозможно обменять на деньги, но и купить за деньги его тоже нельзя. И если смотреть на вещи с этой точки зрения, надо признать, что, говоря о бесприбыльном общении, я лукавил. А может, в этом мире бескорыстных отношений и вовсе не существует. Итак, психологически я созрел, чтобы взять деньги, но в последнюю секунду мое сердце екнуло, и я отбросил эту мысль, ведь я бы все равно не справился с таким заданием, будь то проект свадьбы или убийства. Я сказал, что карту не возьму, возьму только наличные. То была просто отговорка, чтобы дать ей время остыть, я был уверен, что она обязательно передумает.

Буквально через пару дней она швырнула на стол увесистую пачку денег, их было меньше, чем на банковской карте, но вполне достаточно, чтобы у меня повысился адреналин. Тогда я попробовал возразить, что моя студия занимается только добрыми делами. Она же со своей стороны заметила, что устроить ее свадьбу с Сюй Шаньчуанем в разы сложнее, чем просто его убрать, соответственно, для меня гораздо выгоднее было бы просто убить его. Когда она говорила это, ее глаза сверкали недобрым блеском, она глядела куда-то в потолок, словно прозревала там всю развязку этого дела. До этого мне всегда казалось, что она просто треплется, серьезно ее слова об убийстве я никогда не воспринимал. Когда же я спросил, почему она решила пойти на такой шаг, она ответила, что хочет от имени всех пострадавших покарать зло. Когда Шэнь Сяоин сообщила Ся Бинцин, что та у ее мужа далеко не единственная, Ся Бинцин ей не поверила, решила, что Шэнь Сяоин нарочно льет воду, чтобы, так сказать, разжижить ее чувства к Сюй Шаньчуаню, но потом она устроила за ним тайную слежку и убедилась, что Сюй Шаньчуань, помимо свиданий с Сяо Лю и Сяо Инь, чуть ли ни через день заказывает себе девушек из разряда «тройного сопровождения», причем иногда это случается сразу после свиданий с Сяо Лю или Сяо Инь. Тогда она предположила, что то же самое Сюй Шаньчуань проделывает и после встреч с нею, это напоминало смену блюд в ресторане, и было совершенно непонятно, после какого блюда он наконец-таки насытится.

– В каком отеле Сюй Шаньчуань заказывал себе девушек?

– Ся Бинцин говорила про отель «Ланьху».

– Пожалуйста, продолжай.

– Со слов Ся Бинцин, со всеми девушками Сюй Шаньчуань вел себя как какой-нибудь оптовик: одно и то же говорил, одно и то же проделывал, одно и то же дарил. «Ну так и брось тогда этого урода», – предложил я. Она объяснила так: «Он меня погубил, теперь я тоже должна его погубить, только так восстановится справедливость». По правде говоря, уговаривая ее отказаться от возмездия, я в то же самое время переживал, что в случае отказа не смогу получить деньги. Между тем у меня в подчинении работало пятеро человек, которым вот-вот надо было выплачивать зарплату, а моих средств на это не хватало.

Я размышлял над поставленной задачей целую неделю,