Бог в «Хижине» История зла и искупления, которая изменила мир - Роджер Олсон

В словах Бога не содержалось никакой ереси, и он не призывал меня совершить какие?то дикие, безумные поступки. Однако я достаточно хорошо знал Библию и богословие, чтобы понять, что я должен рассказать об этом моим братьям и сестрам по вере, чтобы они решили, можно ли доверять услышанному. Так я и поступил. Сначала я поведал об этом своей жене, затем — своему пастору и нашей группе, которая еженедельно собирается на молитву. Все единогласно подтвердили мне, что это не просто игра воображения, но почти наверняка голос Бога (это доказывал полученный мной от Бога дар — почти сверхъестественный, — который приносил благословение не мне самому, а нуждающимся людям).

Как я считаю, в романе следовало бы показать, как Мак рассказывает о произошедшем с ним своим братьям и сестрам по вере, чтобы услышать их мнение. Нам, ученикам Иисуса, следует помнить о собственной хрупкости и о том, что мы часто слышим, как Бог говорит нам то, что мы хотим услышать. Так что нам следует приносить наши откровения на суд духовных людей.

Именно об этом апостол Павел писал христианам Коринфа, которые гордились своими дарами. В стихе 29 главы 14 Первого послания к Коринфянам он пишет, что когда кто?то пророчествует, другой должен «рассуждать», то есть оценивать сказанное. Апостол не говорит, что это надо делать только в том случае, когда у пророка есть какие?то основания сомневаться в истинности пророчества. Как можно понять из этого Послания, пророк всегда верит, что говорит от имени Бога. Но Павел понимает, что такая убежденность не всегда спасает от ошибок.

Новый Завет показывает, что этот же принцип применяется и по отношению к самому Павлу. В Деяниях рассказывается о миссии Павла в Фессалониках, Верии и Афинах. И вот что здесь говорится о жителях Верии, услышавших проповедь Павла: «Здешние были благомысленнее Фессалоникских: они приняли слово со всем усердием, ежедневно разбирая Писания, точно ли это так» (Деян 17:11). Хотя они оценивают слова Павла, в Деяниях нет их критики, напротив, мы читаем, что они «благомысленнее» прочих из?за своего желания во всем разобраться.

Для меня здесь важнее не сама критическая оценка духовных переживаний и откровений, но община, которая помогает нам верно следовать за Иисусом. Если ты становишься верным учеником Иисуса Христа, ты вступаешь в общину верных (а порой не слишком верных) учеников. Среди учеников Иисуса нет героев–одиночек.

Церковь, которой нет в «Хижине»

Западные христиане слишком легко отказываются от церкви, и многие церкви сами поддерживают такое положение вещей. Если говорить о последнем, то многие церкви слишком легко покинуть, и эта возможность кажется христианину привлекательной. Сам я был членом тринадцати церквей. Отчасти это объясняется моими многочисленными переездами. Но здесь есть и другая причина: я находил во многих церквах серьезные недостатки. В некоторых случаях мне казалось, что это вообще не церковь Иисуса Христа.

Однако не все объясняется недостатками. Многие христиане слишком быстро и легко скатываются к индивидуализму в своей вере. Я не вправе судить этих людей. Я сам переживал глубокие разочарования, глядя на церковную жизнь. Я также близко знаю многих верующих, которые оставили попытки найти дееспособную христианскую общину и перешли к приватному благочестию или обходятся христианскими телепередачами. Иногда они сталкивались в церкви с настоящим кошмаром. Но я все?таки не верю, что у них не было выбора кроме индивидуальной духовной жизни. Мы всегда в состоянии найти дееспособную христианскую общину, участники которой стремятся следовать за Иисусом. Иногда, если эта община расположена далеко или в силу еще каких?то обстоятельств, человек может участвовать в ее жизни лишь периодически, но все равно оставлять попытки найти такое место — неправильно.

Бывают ли такие ситуации, когда уход из церкви или братства верующих оправдан (здесь под словом «церковь» я подразумеваю любую группу христиан, которая регулярно собирается для поклонения Богу, хотя бы и у кого?то дома)? Да, таких ситуаций немало. Я покинул одну церковь и начал искать другую, когда понял, что Евангелие здесь было чем?то маловажным по сравнению с желанием выглядеть респектабельно. Не я один пришел к такому заключению, многие другие прихожане той церкви чувствовали примерно то же самое. Люди, которые не могли купить хорошую машину или красивую одежду, чувствовали себя здесь нежеланными. Одним воскресным утром индейцы раскинули свои вигвамы на земле, принадлежащей церкви. Они обвиняли эту церковь в том, что она утопает в роскоши, в то время как вокруг нее живут бедные. Эта церковь не пыталась помогать индейцам и даже не вступала с ними в диалог. Бедным людям оставалось только одно — выступить с протестом.

В другом случае я с моей семьей вынужден был покинуть церковь из?за того, что тамошние руководители относились к служителям церкви и их семьям слишком сурово и даже безнравственно. Под давлением церковного правления пастор церкви вынужден был оттуда уйти, а затем правление вынудило уволиться всех его сотрудников, чтобы новый пастор получил возможность начать свою деятельность с «чистого листа». Эта церковь вела себя как какая?то фирма, а не как община верных. Координатор деноминации сообщил церкви, что не может с чистой совестью порекомендовать какого?либо пастора для этой церкви. Мы покинули эту церковь, когда было принято решение об увольнении всех сотрудников, хотя духовные лидеры церкви предупредили о том, что такое решение безнравственно. Мы покидали церковь не по своей прихоти и не потому, что она «не удовлетворяла наших нужд». Кроме того, после таких нелегких уходов мы всегда искали новую церковь. И разумеется, мы находили недостатки и в новом братстве верных. Община, состоящая из грешников, не может быть совершенной, а все мы — грешники.

Когда церковь безнравственна, полна злоупотреблений или равнодушна к нуждам бедных людей как внутри нее, так и за ее пределами, нам стоит ее покинуть и поискать другую христианскую общину. То же самое надлежит сделать, когда церковь распространяет ереси или делает что?то, не соответствующее Библии. Можно покинуть церковь, когда она духовно мертва и нет никакой надежды на ее возрождение. Или когда ее руководители считают, что не обязаны отчитываться в своих действиях перед прихожанами.

Что мы должны делать, оставив общину веры? Прежде всего, нам не следует выжидать слишком долго. Многие из нас чувствуют себя чрезвычайно уютно в роли одинокого рыцаря духа, и тогда нам становится крайне трудно вступить в новую христианскую общину. Во–вторых, нам надо молиться Богу, чтобы тот указал нам нужное место, и просить Духа помочь нам принять верное решение. И никогда не следует надеяться, что мы встретим совершенную общину. Нам стоит задать себе четыре вопроса. (1) Действительно ли проповедь и вероучение этой церкви соответствуют Библии, то есть действительно ли они «утешают скорбящих и несут горе самодовольным»? (2) Стремится ли эта церковь привлекать к себе новых людей и идти в ногу со временем, не сдаваясь под натиском культуры нашего мира? (3) Хотят ли участники общины связать себя узами христианской любви? (4) Стараются ли они служить слабым и обездоленным как внутри церкви, так и за ее пределами?

Конечно, у нас нет «лакмусовой бумажки» для проверки состояния церкви. Нам не следует ожидать, что церковь во всем будет соответствовать нашим стандартам. Можно предполагать, что какие?то вещи в ней нас разочаруют, но нам не следует сразу впадать в отчаяние. И прежде всего нам не стоит слишком затягивать поиск общины веры, в которой мы могли бы от всего сердца поклоняться Богу и нести свое служение.

11. Стоит довериться Богу — и твоя жизнь превратится в сплошную сладость и свет?

На последних страницах «Хижины» мы видим, что Мак стал совершенно иным человеком: «Великая Скорбь ушла, и он проживает почти каждый день с глубоким ощущением радости». После встречи с Папой, Иисусом и Сарайю Мак «стал тем ребенком, каким ему не позволяли стать раньше, живущим простой верой в чудеса. Он принимает даже самые темные стороны жизни как часть невероятно богатого и замысловатого узора на гобелене, мастерски выполненном невидимыми руками любви». Конечно, читатель может только порадоваться за Мака. Но насколько это отражает реальную жизнь? Может ли человек, потеряв ребенка в результате такой катастрофы, обрести радость — даже если он, подобно Маку, пережил встречу с Богом?

Когда я собирался писать эту книгу, то спрашивал многих читателей «Хижины», что они думают о финале романа. Мне запомнился колкий ответ одной женщины. Ей уже почти шестьдесят лет, и она преподает в университете. При упоминании о романе она махнула рукой и лаконично сказала: «Жизнь совершенно непохожа на «Хижину», у романа слишком простой и слишком сладкий конец. Не верю, что человек, ребенок которого был похищен и убит, может справиться с этой травмой и стать таким счастливым как Мак» (передаю ее замечание своими словами). Думаю, немало читателей испытали подобные чувства. Особенно если они хотя бы косвенно сталкивались с подобными трагедиями.