Жертва здравого смысла - Чингиз Абдуллаев

Теперь Ян сидел перед сержантом, отвечал на его непонятные вопросы и не понимал, что именно от него хотят и где находится Матвей. Сержант начинал сердиться, видя такое упорство этого «русского». По традиции, давным-давно укоренившейся во всем мире, так везде называют любого гражданина России, будь он татарин или калмык.

– Пусть он расскажет, почему не пошел в бар «Принцессы Адрианы» вместе со своим другом, – нервно заявил сержант. – Объяснит, как так получилось. Почему они не пришли сюда вместе? Где он был сегодня днем, когда на пляже произошло убийство?

Элени видела, как сержант безуспешно пытался допросить Талунтиса, и решила послать за Дронго, ничего не сказав Сократу Мицопулосу. Именно поэтому появление эксперта оказалось полной неожиданностью для сержанта. Он недовольно посмотрел на гостя. Все-таки придется делить лавры сыщика с этим непонятным человеком. В кабинете кроме них был еще и Василиос. Сам менеджер Никифораки благоразумно сбежал, поторопился отправиться к гостям, чтобы никоим образом не быть причастным к этой темной истории. Даже в качестве возможного свидетеля.

– Он не хочет сознаваться, – сообщил сержант, обращаясь к Элени. – Скажите, что я задержу обоих подозреваемых до приезда следователя и укажу на них как на главных виновников случившегося.

– Нужно сначала проверить их показания, а потом предъявлять их следователю, – предложил Дронго.

Элени добросовестно перевела эти слова.

– Как мы можем что-то проверять в первом часу ночи? – разозлился сержант. – Он считает, что мы совсем ничего не понимаем?

– Сержант недоволен, – перевела Элени. – Он говорит, что не сможет начать проверку в такое позднее время.

– Ничего страшного, – ответил Дронго. – Я сам все проверю. Но сначала задам несколько вопросов нашему гостю, если, конечно, господин Мицопулос разрешит мне это сделать.

– Пусть говорит, – заявил сержант.

– Господин Талунтис, вы возвращались вчера в «Принцессу Адриану»? – осведомился Дронго.

– Да. Гостиница, в которую мы переселились, довольно простенькая. Там нет такого хорошего бара, как здесь, – проговорил Ян. – Поэтому мы вернулись, но поздно вечером, чтобы на нас никто не обратил внимания.

– Много выпили?

– Достаточно. А разве в Греции есть алкогольные запреты? – пошутил Ян.

– Нет. Меня волнует не количество спиртного, а совсем иное обстоятельство. Скажите, как именно вы платили? По карточке или наличными?

– Конечно, по карточке. Нас ведь выселили из отеля, и мы не могли вписать сумму, потраченную в баре, в общий счет, – вспомнил Талунтис.

– Очень хорошо, – кивнул Дронго. – Насколько я знаю, вы ведь прилетели с Дальнего Востока, не так ли?

– Верно. Мы золотоискатели, работаем по много месяцев в тайге. А почему вас волнует, откуда мы прилетели?

– Я думаю, что это должно волновать в первую очередь вас, – заметил Дронго. – Сегодня на пляже нашли убитым того самого человека, который вчера довольно сурово осадил вашего зарвавшегося друга.

– Его убили, – понял Ян. – Так я и подумал. Поделом ему. Вы видели, как он отдубасил Матвея только за то, что тот хотел пригласить потанцевать его девушку. Такие люди всегда нарываются на скандал.

– Боюсь, что это больше относится к вашему другу, – возразил Дронго. – Что же касается юной особы, к которой вы приставали, то она была не его девушка, а подопечная, которую ему поручено было охранять. Что он и сделал с излишней ретивостью.

– Тогда понятно. Он еще и служит «гориллой» при богатых хозяевах. Вот гнида!

– Насколько я помню, вы тоже полезли в драку и получили кулаком в лицо от его напарника, – сказал Дронго.

– Тот тоже хорошая сволочь. Я хотел помочь своему товарищу, а этот меня просто вырубил. Одним ударом. Бывают такие профессионалы.

– Он тоже работает «гориллой», но с другой семьей. Вам просто не повезло. А если бы вы успели полезть в драку, то, возможно, почувствовали бы на себе и кулаки господина Хадзиса, присутствующего здесь. – Дронго показал на Василиоса, молча стоявшего рядом. – Тогда вы сегодня уже не разгуливали бы вокруг своего отеля.

– Не нужно меня пугать. Мы не сделали ничего противозаконного.

– Тогда давайте снова. Вы работаете золотоискателем и прилетели с Дальнего Востока. Свои деньги вы наверняка держите в тамошних банках. Связываться с ними из Европы достаточно долго и хлопотно. Вы ведь наверняка привязали свои счета к телефонным сообщениям, как это делают многие люди, которые месяцами находятся вдали от своих финансовых учреждений?

– Конечно, привязали. Но вас почему это волнует?

– Такое подтверждение станет частью вашего алиби. Вы можете показать мне на телефоне распечатку счета за вчерашнюю выпивку в баре?

– Можете посмотреть. – Ян достал телефон и начал искать сообщение из банка, подтверждавшее списание суммы в триста четырнадцать евро, проведенное вчера.

Наконец он нашел его, протянул телефон Дронго и сказал:

– Можете убедиться. Вчера ночью мы были здесь, выпили на триста четырнадцать евро, честно заплатили и еще оставили на чай двадцатку наличными.

– Не сомневаюсь в вашей щедрости, – сказал Дронго. – А сегодня в баре ваш друг, очевидно, платил за себя сам?

– Наверное. Я не знаю. Спросите у Матвея.

– У него телефонные сообщения тоже привязаны к банковскому счету?

– Конечно. Мы с ним запрограммировали эти функции еще два года назад. Но почему вы спрашиваете?

– Что именно вы пили? – поинтересовался Дронго, не ответив на его вопрос.

Сержант начал ерзать на месте. Он не понимал сути разговора. Элени коротко пояснила ему ее, и он еще больше запутался. При чем тут телефонные сообщения?

– Я люблю водку, только не местную. А Матвей предпочитает текилу. Она напоминает ему хвойную настойку на спирту.

– Триста четырнадцать евро, – повторил Дронго. – Не слишком ли много? Голова не болела?

– Еще как болела. Мы заплутались и долго не могли найти своего отеля, в темноте ходили вокруг него. Я даже один раз упал.

– Неудивительно, учитывая количество выпитого. Сегодня вы ушли в соседний городок, даже не увидев своего друга?

– Да. Все так и происходило. Я был у женщины, местной торговки, с которой познакомился сегодня днем. Вечером я пошел к ней в гости. Она одинокая, вдова, растит четырех ребятишек. Муж был рыбаком, утонул еще пятнадцать лет назад. Я решил проявить сочувствие.

– Великолепно! – заявил Дронго. – Значит, вечером вы отправились к ней.

– Она меня сама пригласила. Я купил у нее сувениров на пятьсот евро. Между прочим, карточку эта женщина не принимала, и мне пришлось заплатить наличными. Можете у нее проверить. Поэтому она пригласила меня на ужин.

– Не сомневаюсь, что все так и было, – заявил Дронго. – Выходит, что Арсена Виргуша, погибшего на пляже, вы больше не видели.

– Нет. А если бы случайно встретил, то сам постарался бы размозжить ему голову. За вчерашнюю драку.

– Это вы напрасно добавляете. Больше так не говорите. А вы, Элени, не переводите, пожалуйста. Господин Талунтис просто погорячился. Теперь последний вопрос. У вашего друга могло быть в руках что-то тяжелое, какой-нибудь браслет или кастет?

– Нет, конечно. Нас ведь основательно шмонают в аэропортах. Мы летели сначала из Владивостока, потом из Москвы, наконец из Афин. Нет смысла везти кастет через столько кордонов. Конечно, его можно было забросить в чемодан, но он нам не нужен. Матвей – бывший спортсмен, легко справляется с тремя-четырьмя мужиками. Просто этот ваш убитый оказался слишком умелым. Он, наверное, тоже спортсмен, дерется классно.

– Дрался, – поправил своего собеседника Дронго. – К сожалению, он уже никогда не сможет этого делать.

Талунтис отвернулся. Его мало волновала эта тема.

– Я сейчас вернусь, – сказал Дронго, обращаясь к сержанту. – Элени, идемте со мной.

Она быстро перевела его слова Сократу Мицопулосу и выбежала следом за ним.

– Куда мы идем? – спросила женщина.

– В бар, – ответил Дронго. – Он ведь работает до двух часов ночи, да? Сейчас все проверим.

Он стремительным шагом вошел в переполненный бар. Посторонних не пускали сегодня на площадку вокруг бассейна, ресторан, расположенный там, был закрыт. Поэтому многие потянулись сюда.

Дронго протиснулся сквозь посетителей, Элени следовала за ним. Он с трудом расчистил место для двоих рядом со стойкой и позвал бармена, но тот был занят обслуживанием клиентов.

– Два коньяка! – крикнул ему Дронго. – Самых лучших.

Бармен мгновенно обернулся и улыбнулся богатым клиентам. Две порции самого лучшего коньяка стоили полторы тысячи евро. Он готов был обслужить таких людей вне всякой очереди.

– Ты сошел с ума! – заявила Элени и покачала головой. – Никто не компенсирует тебе такие дикие расходы. Тем более ради этих дебоширов.