Не сердитесь, Имоджин - Шарль Эксбрайя

— Понятия не имею.

— Ага… Значит, теперь вы уже принялись расправляться с несчастными, которых вам прежде и встречать-то не доводилось? Странное же вы нашли себе развлечение!

— Сколько раз вам нужно повторять, что он собирался применить ко мне насилие!

— Короче говоря, если я вас правильно понял, вы уверяете, что совершили убийство в порядке необходимой обороны?

— Но я же правда защищалась!

— Ну, это вы обсудите со своим адвокатом. Остается надеться, вам удастся убедить судью! Хорошо, а откуда у вас револьвер?

— Это револьвер моего покойного отца!

— У вас есть разрешение на ношение оружия?

— Нет.

— Прекрасно… Одним обвинением больше.

— Что, довольны, да?

— Дело не в том, мисс Мак-Картри, доволен я или нет. Я просто исполняю свои обязанности шефа полиции. Но если уж на то пошло, пожалуй, я действительно испытываю некоторую радость, что смогу изъять вас из обращения, пока сам с вами окончательно не свихнулся и пока вы тут не перекалечили всех приезжих, имевших несчастье заглянуть в Калландер. Сейчас Тайлер сходит к вам домой и принесет все необходимое, а потом, мисс Мак-Картри, мы посадим вас в нашу маленькую камеру! Тайлер, подойдите-ка сюда!

Констебль, пытавшийся сдержать натиск любопытных, буквально осаждавших помещение полицейского участка, поспешил на зов шефа.

— Сейчас мисс Мак-Картри перечислит вам вещи, которые могут ей понадобиться на первое время, а вы найдете миссис Элрой и вместе с ней сходите домой к задер…

Зазвонившим телефон прервал речь Арчибальда. Оказавшийся ближе в аппарату Тайлер снял трубку.

— Калландерский полицейский участок.

Он секунду послушал, что говорили на другом конце провода, потом торопливо пролепетал:

— Одну минуточку, прошу вас, не вешайте трубку, сейчас я его позову!

Зажав рукой микрофон, он вполголоса обратился к боссу:

— Это вас. Начальник эдинбургской полиции!

Мак-Клоста обреченно вздохнул: вот оно, начинается!..

— Сержант Арчибальд Мак-Клоста у телефона… Мое почтение, сэр… Да-да, она здесь… Не сомневаюсь, ее надо немедленно изолировать… Что?.. Но… ведь она же во всем призналась! Что?.. Шпион?.. Но у нее нет разрешения на ношение оружия… Ах вот как!.. Но она сама мне сказала… Хорошо-хорошо, все понятно… Будет исполнено, сэр…

Он с блуждающим взором повесил трубку, потом обратился к помощнику:

— Значит, так, Сэмюель Тайлер. Имею честь сообщить вам, что мы с вами два дурака… Во всяком случае, так считают у них в Эдинбурге… И нам приказано незамедлительно освободить мисс Мак-Картри… Раз у убитого не было обнаружено никаких документов и выяснить его личность так и не удалось, стало быть, его на самом деле как бы вовсе и не существовало в природе… А судить за убийство какого-то призрака ее, видите ли, никак нельзя. Это, Тайлер, еще не все… Если этот инопланетянин, которого вы обнаружили с раскроенным черепом, вдруг ненароком материализуется, то скорей всего в обличье шпиона, и тогда мисс Мак-Картри может ждать самых торжественных поздравлений! Мне остается только добавить, что вышеназванная мисс Мак-Картри, оказывается, имеет полное право на ношение оружия, хотя, похоже, сама об этом даже и не подозревала. Таким образом, чтобы выполнить приказ из Эдинбурга, вам, Сэмюель Тайлер, надлежит немедленно вернуть мисс Мак-Картри ее фамильную пушку и проводить до дверей дома с почестями, которых заслуживает сама невинность, оскорбленная ложными подозрениями. Что же касается меня, мисс Мак-Картри, то приношу вам свои извинения и умоляю простить, что имел глупость поверить всему, что вы сами мне здесь нагородили.

Неузнаваемо преобразившись, Имоджин поднялась со стула.

— Ладно, Арчибальд Мак-Клоста, так и быть, на сей раз прощаю… Но учтите, это в последний раз!

И вышла, исполненная какого-то нового достоинства — как гонимая героиня, которая вновь обрела былую славу. Тайлер, который не сомневался, что весь этот бред ему только снится, плелся следом…

Добряк констебль был, в сущности, очень привязан к шефу и, догадываясь, в каком смятении находится его душа, на обратном пути предусмотрительно обзавелся парой порций двойного виски. Добравшись до участка, где вконец обалдевший Мак-Клоста безуспешно пытался понять, что же все-таки произошло, он жизнерадостно воскликнул:

— Давайте-ка, шеф, выпейте поскорей, это вас немножко взбодрит!

При виде спиртного взгляд Арчи сразу же несколько оживился. Он дрожащей рукой взял стакан и поднес к губам. Но тут, к несчастью, Сэмюелю взбрело в голову добавить:

— И заметьте, шеф, что платил я!

Это было уж слишком! Мир, где приходится с извинениями отпускать убийц, где констебль Тайлер из своего кармана оплачивает виски для шефа, — этот мир уже ничем не напоминал тот, в котором так хорошо жилось Мак-Клосте прежде. Выпустив из рук стакан, Арчибальд погрузился в спасительное небытие, откуда Тайлер, чертыхаясь в душе, извлек его, пожертвовав своей собственной порцией выпивки.

Глава седьмая

…Вот и выходит, милая Нэнси, что надо всегда быть готовой к тому, чтобы изменить убеждения, даже если раньше они вам казались абсолютно бесспорными. К примеру, все говорят, и я когда-то так тоже считала, будто убийство — это ужасно страшный поступок и того, кто его совершил, непременно ждет самое суровое наказание, пусть даже он убил, чтобы защитить свою жизнь, то есть в целях самообороны. А оказалось, дорогая, все это враки, придуманные досужими журналистами, чтобы половчее водить нас за нос! И вот Вам доказательство: только что — ну, вернее сказать, где-то сразу после полудня — я укокошила какого-то иностранца, просто всадила ему пулю в физиономию, и все дела… Чтобы понапрасну не пугать Вас, милая крошка Нэнси, сразу же поясню, что этот господин проявил непозволительную наглость, а есть поступки, спускать которые мне не позволяет моя шотландская честь (шотландская, а не то, что вы подумали). Этот тип, видите ли, вздумал заставить молчать очень опасного для него свидетеля, а уж Вы-то, душечка Нэнси, знаете, чего стоит заставить замолчать меня… Однако должна признаться Вам, что этого подвига все равно оказалось недостаточно, чтобы вернуть мне мою утраченную честь, поэтому я, как только закончу писать Вам письмо, немедленно отправлюсь на поиски того, что у меня похитили. И если мне так и не удастся кое-что найти, то даже не знаю, как буду жить дальше, потому что, посудите сами, не могу же я появиться перед сэром Дэвидом Вулишем побежденной и обесчещенной! Тут ведь, дорогуша, речь идет о репутации всего нашего пола. Но Вы, Нэнси, можете вполне на меня положиться, я буду биться до последнего вздоха, и, если мне суждено пасть в этой борьбе, сохраните добрые воспоминания о той, кто подписал эти строки.

Ваша Имоджин.

Р. S. Что же касается другой истории, которая подавала мне надежды обрести наконец семейный очаг, то здесь почти ничего не изменилось. Но я буду держать Вас в курсе событий; если все-таки что-то получится, то надеюсь, дорогая моя Нэнси, Вы не откажетесь вместе с Дженис быть моими подружками на свадьбе. Обнимаю.

Мисс Мак-Картри решила отправиться на виллу «Вереск», чтобы нанести визит сэру Генри Уордлоу. Приняли ее там вполне по-дружески, и сэр Генри сообщил, что дня четыре будет отсутствовать, так как собирается съездить в Лондон, где, конечно, увидится с сэром Дэвидом. И надеется по возвращении получить наконец от нее те документы, которые ей было поручено ему вручить. В ответ шотландка заверила сэра Уордлоу: она сделает все, что в ее силах, чтобы не обмануть его надежды.

— Разумеется, сэр, вы уже в курсе, что произошло вчера в «Черном лебеде»?

— Само собой.

— Мне пришлось защищаться, и я выстрелила… Надеюсь, вы меня не осуждаете?

— Вовсе нет, мисс Мак-Картри. Кажется, я догадываюсь, кто был тот человек, которого вы убили. Так что можете не испытывать никаких угрызений совести. Вы оказали неоценимую услугу нашим агентам и вправе гордиться своим поступком. Этот тип постоянно держал их в напряжении, он был очень опасен. Что же касается меня, то нисколько не сомневаюсь: его появление в Калландере прямо связано с похищением документов, касающихся самолета «Кэмбелл-777». Нам остается только выяснить, кто был его агентом здесь, и тогда будет ясно, кто украл у вас пакет.

— Уверена, это тот самый валлиец, во всяком случае ведет он себя совершенно как дикарь, — тот, что называет себя Гербертом Флутиполом. Он постоянно мне вредит, а эти двое, Тайлер и Мак-Клоста, никак не хотят поверить, что он преступник. По их милости злоумышленник пользуется возмутительной безнаказанностью! Совершенно уверена, что пакет у него, иначе с чего это он вдруг оказался в «Черном лебеде», где ему абсолютно нечего делать?