Самоучитель трейдера: Психология, техника, тактика и стратегия - Бретт Стинбарджер

Давайте попытаемся разобраться в том, что случилось с Тимом. Социальные психологи Шелли Дювал и Роберт Виклунд открыли, что люди, будучи в состоянии объективного самоосознания, т.е. когда видят себя со стороны (например, в зеркале), настроены более негативно, чем тогда, когда самоосознания нет. Исследователи заключили, что самоосознание заставляет человека видеть несоответствие между его настоящим «я» и идеалом. Предположим, вы даете кому-то задачу для измерения их творческого потенциала и затем сообщаете им, что уровень этого потенциала средний. Те, кто обладает самоосознанием, будут думать о дистанции между их фактическим и желательным творческим потенциалом больше, чем остальные. Это отрицательно скажется на их настроении.

Очевидно, что этот объективный эффект самоосознания проявится с большей вероятностью, если люди будут сосредоточены на тех аспектах своей личности, которые важны для них. Если вы введете спортсменку в состояние самоосознания и она заметит, что ее рефлексы замедлились, это создаст у нее сильное негативное настроение, потому что поставит под угрозу ее идентичность. Восприятие того же факта может не вызвать ухудшения настроения у бухгалтера. Самоосознание стало болезненным для Тима, потому что он непрерывно сталкивался с несоответствием между его реальными и идеальными результатами. Тим не просто реагировал на убытки дня, он видел в них угрозу своей карьере. Не удивительно, что он вел себя, как предсказывали Дювал и Виклунд: избегал самоосознания. Он уклонялся от торговли всякий раз, когда мог найти благовидный предлог. Он не просто потерял мотивацию; для него было слишком болезненно сохранять внимание и ощущать пропасть между реальным и идеальным.

Занимаясь исследовательской работой в Университете Дьюка, мы с Дэвидом Адерманом провели эксперимент на тему объективного самоосознания: дали группе задание и затем отрицательно оценили работу всех, причем половину испытуемых ввели в состояние самоосознания. Хитрость была в том, что одним мы сказали, что они могут легко улучшить свои результаты, а другим — что результаты отражают врожденные черты характера, которые изменить нельзя. Как мы и предполагали, настроение участников «компетентной» группы, считавших, что они могут измениться, не ухудшилось, а все «некомпетентные» были явно огорчены.

Значение этого явления весьма велико. Нет ничего вызывающего беспокойство в том, чтобы быть далекими от наших идеалов, пока мы верим, что можем достигнуть их. В тот момент, когда я пишу эту книгу, я завершил только ее часть, но это меня не беспокоит. Я знаю, что смогу закончить ее к сроку, назначенному редактором, и имею разумный план для выполнения этой задачи. Если бы, однако, в моем компьютере «полетел» жесткий диск, а я не успел бы заархивировать свои файлы, я чувствовал бы себя совсем по-другому и стал бы переживать, как Тим. Я потерял бы уверенность в том, что смогу достичь поставленной цели.

Если мы соединим исследования в области объективного самоосознания с работой Чиксентмихайи, то придем к важному заключению: наша способность поддерживать состояние погружения, дающее эффект умножения, зависит от восприятия компетентности. Без восприятия мастерства не может быть обучения, создающего мастерство.

Настроение в значительной степени определяется восприятием — и особенно восприятием собственной компетентности.

Восприятие Тима было ограничено эмоциями: скукой, беспокойством и депрессией. Нам скучно, когда мы чувствуем себя чрезмерно компетентными для решения конкретной задачи, когда требования ситуации не задействуют активно наши способности. Мы беспокоимся, когда чувствуем себя не вполне компетентными для достижения поставленной цели. А депрессия наступает, когда мы считаем себя некомпетентными, несоответствующими требованиям важной задачи. Уверенность в успехе приводит к скуке, а сомнение создает беспокойство. Депрессия рождается из явного страха — уверенности, что пропасть между реальным и идеальным не может быть преодолена.

Представьте себе человека, которому сказали, что у него рак кожи первой стадии, который может быть легко исцелен с помощью хирургического вмешательства. Коэффициент выживаемости после операции чрезвычайно высок, хотя и не 100%. Можно легко представить себе, что эта ситуация вызывает беспокойство. Преодоление пропасти между болезнью и здоровьем — реальным и идеальным — подвергается очень умеренному сомнению. А если этому человеку говорят, что у него запущенный рак, который дал столько метастазов, что стал неоперабeльным, а химиотерапия замедлит развитие болезни, но не сможет устранить ее? Теперь прогноз весьма неблагоприятный. Пропасть между реальным и идеальным нельзя преодолеть; страх становится явным. По понятным причинам уровень депрессии среди таких пациентов высок.

Тим попал в эмоциональную западню, где сомнение переросло в уверенность в неудаче. Беспокойство стало расстройством, а затем депрессией. Он не мог изменить свою торговлю, потому что одна часть его личности стремилась избежать самоосознания, в то время как другая занималась торговлей. Он пережил в буквальном смысле раскол личности.

Почему это важно?

Люди с расколотым сознанием не могут быть погружены в состояние потока, приводящее к мастерству.

Состояние потока, как мы видели, возникает, когда человек целиком погружается в свою деятельность, причем его навыки хорошо соответствуют требованиям ситуации. В этом оптимальном состоянии человек не страдает ни от недостатка возбуждения (скуки), ни от его избытка (беспокойства). Нет тут и непреодолимой пропасти между реальным и идеальным. Состояние потока появляется, когда существует ощущение вероятности успешного решения важной задачи, но нет уверенности. Оно возникает, когда есть достойные задачи.

Чиксентмихайи замечает, что в состоянии потока внимание усиливается. Именно поглощение проблемой заставляет забывать о времени. Это способствует интенсивному обучению. Сосредоточенность и усиленная когнитивная деятельность ведет к более эффективной обработке информации, которая воспринимается более глубоко, чем во время нормального обучения. Обычные ученики могут испытывать скуку, если материал не нов, или потерять нить рассуждения, потому что он слишком сложен. При рассеянном внимании, без увлеченности процессом, информация воспринимается и запоминается плохо. Исследования в области обучения позволяют утверждать, что, если ученикам приходится заниматься посторонним делом в то время, когда они получают информацию, материал усваивается значительно хуже. Скука, беспокойство и депрессия мешают обучению, потому что рассеивают внимание. Положительные эмоции, рожденные самонадеянностью, играют такую же роль. Мы должны чувствовать себя компетентными, чтобы развивать компетентность: ощущение компетентности создает состояние потока, которое усиливает концентрацию внимания.

Случай Тима интересен, потому что у него были мотивация, навыки и способности, необходимые для того, чтобы преуспеть в роли трейдера. Мы знаем это, потому что в течение длительного периода он был успешным торговцем. Он нашел нишу и закрепился в ней: сделал ее частью себя. Однако когда рынки изменились, эта эмоциональная связь сработала против него. Он отказался бросить то, что раньше работало. Не способный начисто покончить с прошлым и заново начать карьеру трейдера, он впал в беспокойство, а затем и в депрессию. Разрываясь на части, Тим так и не смог выявить новые закономерности рынка, как он нашел когда-то модели на основе моментума. Будучи в своей нише, он поддерживал состояние потока, и торговля получалась у него естественно. Однако, когда эта ниша изменилась, он не смог вернуться в прошлое состояние. Тим был похож на ученика, пытающегося приобрести компетентность посредством обычных упражнений. Он не смог погрузиться в рынки, чтобы достигнуть компетентности, приводящей к мастерству.

Рассеянное внимание является источником большинства недостатков в работе.

Конечно, изменение рынков — это одна из крупнейших проблем торговли. Представьте себе, что вы достигли совершенства в какой-то области, скажем в боулинге, и тут Профессиональная боулинговая ассоциация изменяет длину, ширину и поверхность дорожек. Раньше шар отскакивал, а теперь он катится по прямой; прямой бросок уводит его резко влево. Расстояние между кеглями стало больше из-за увеличения ширины дорожки, вдобавок дорожку удлинили. Нетрудно представить беспокойство, которое охватит даже лучших игроков. В сущности, именно лучшие игроки, те, кто обладает самым сильным соревновательным духом и больше других привык к успеху, могут расстроиться больше всего, как мы видели на примере Тима. Гарри Каспаров понял, что правила игры изменились, когда проиграл шахматную партию суперкомпьютеру IBM Deep Blue; нормальный блеф, который мог бы сбить с толку противника-человека, теперь не оказывал никакого воздействия. Кроме того, благодаря улучшенному программированию компьютер вносил в игру элементы новизны. Каспаров, превосходный игрок, не смог сохранить концентрацию внимания и делал нетипичные для него ошибки, которые ускорили поражение.