Руссо туристо, облико морале - Елена Логунова

Я быстро заглянула в пакет. Кроме парика, там были бусы. Ярко-красные, крупные, как горошины.

– Это Инкины, что ли? Те самые? – удивилась я.

Небритые щеки Кулебякина порозовели. Непревзойденной доселе кульминацией их с Инкой бурного романа стало костюмированное предложение руки и сердца, которое Денис сделал в образе Кинг-Конга и с коралловыми бусами на мохнатой шее. Предложение Инка приняла, бусы тоже и с удовольствием стала носить их сама.

– Нет, это другие, – коротко ответил Денис.

Капитан явно не был настроен на вечер лирических воспоминаний. Он молча нахлобучил мне на голову светлый длинноволосый парик и без церемоний охватил мою шею бусами. Потом отступил на шаг, вытащил из кармана плотную картонку и склонил голову набок, испытующе поглядывая то на меня, то на карточку.

– По-моему, сходство есть! Что скажешь? – вдоволь налюбовавшись мною в новом имидже, Денис обернулся к Зяме.

Тот приблизился, посмотрел на карточку, хмыкнул и довольно высокомерно изрек:

– Скажу то же самое, что говорил Дюхе: это коралловое монисто в сочетании с распущенными белыми волосами создает образ прелестной деревенской идиотки! По-моему, совершенно неподходящая фотография для водительских прав!

– Дай сюда! – Я выхватила у него карточку, оказавшуюся Инкиными правами, повернулась к зеркалу и сравнила свое отражение с подружкиным изображением. – Ой! Не совсем ужасно, но… По-моему, я не слишком похожа на Кузнецову.

– Достаточно похожа. – Денис забрал у меня права.

– Достаточно для чего? – забеспокоилась я.

– Не бойся, тебе не придется заменять ее полномасштабно, – успокоил меня Денис.

– Я рад это слышать, – язвительно вставил Зяма.

Я покраснела, а Кулебякин намека не понял. Он вытащил из кармана то самое брякающее железо, оказавшееся связкой ключей, вибрирующий мобильник и деловито сказал в него:

– Капитан Кулебякин слушает!

– Говорит и показывает Москва! – съязвил несносный Зяма.

И почти угадал: в трубке зазвучал голос Родины. Только не Родины-матери, а Родины-бабушки.

– Денечка, это я, Екатерина Максимовна! – услышала я не по годам звонкое сопрано старейшего члена семьи Кузнецовых – любящей бабули Инки и Зямы.

– Докладывайте, Екатерина Максимовна! – разрешил капитан Денечка.

– Вот люди! Они даже нашу бабку под ружье поставили! – Зяма возмутился, но негромко, чтобы не мешать докладу.

– Докладываю, – охотно согласилась мобилизованная и призванная бабуля. – Товарищ капитан!

Чувствовалось, что в свое время бабушка играла, но не наигралась в популярную игру «Зарница».

– Согласно полученному приказу мною была проведена срочная проверка собственного дебетового счета в «Бета-банке», – бодро отрапортовала военизированная старушка. – Предположение подтвердилось: Дюшенька воспользовалась моей кредиткой. Вчера утром она расплачивалась ею в общепите, а сегодня – в магазинах торгового центра на Марияхильфештрассе.

– Как ты узнала это, ба? – громогласно удивился Зяма.

Екатерина Максимовна его услышала и ответила с подобающей гордостью:

– Твоя старая бабка умеет пользоваться компьютером, внучек! И у меня есть система «Банк-клиент».

– Ой, только не заливай, ба! – не выдержал непочтительный внучек. – Система «Банк-клиент» с такой быстротой и точностью не работает! Скажи лучше, что у тебя свои люди в международной финансовой полиции!

– О боже! – Капитан Кулебякин подкатил глаза. – Зачем же орать об этом на весь эфир?!

– Вообще-то, я пошутил, – растерялся Зяма.

– У меня таких друзей нет, а вот у твоего папы… – Екатерина Максимовна сделала многозначительную паузу. – Короче, товарищ капитан! То есть Денечка. Наш товарищ полковник, то есть Боречка, обо всем договорился, и теперь мы тут будем получать информацию о каждом новом случае использования моей кредитки в течение пятнадцати минут. Не выключай телефон, я буду сразу же звонить.

– Понял, спасибо, до связи! – Денис сунул мобильник в карман и окинул испытующим взором нас с Зямой.

Я непроизвольно выпрямила спину, а неисправимый балагур Казимир Кузнецов громко щелкнул тапками и с чувством вскричал:

– Приказывайте, о мой генерал!

– Приказываю, – не заставил себя упрашивать генерал-капитан Кулебякин. – Живо свернуть бивак, собрать амуницию и быть готовыми по сигналу уйти в отрыв.

– А где будем отрываться? – оживился Зяма. – Я знаю тут один недурной ночничок в стиле «Дискотека восьмидесятых», наши соотечественники это местечко очень уважают!

– Я так понимаю, отрываться мы будем непосредственно в машине, – со вздохом сказала я, поправляя перекрутившиеся на шее бусы. – Будем преследовать на этом транспортном средстве отступающего противника в лице Кузнецовой и ее компании как группа отрыва.

– Которая затем превратится в группу захвата? – хищно оскалился Зяма.

Я не разделяла его веселья. Меня очень беспокоил маскарад, затеянный Денисом. Зачем ему понадобилось делать меня, похожей на Инкино фото на водительских правах?

– Да не трусь ты, за рулем я сам буду, а ты в парике и бусах рядом посидишь, – успокоил меня Денис. – Это просто мера предосторожности на случай возможной встречи с дорожной полицией. Если что, ты у нас не Алла Валентиновна Трошкина, а Индия Борисовна Кузнецова, и машина арендована тобой по всем местным правилам. И права международного образца у тебя есть.

– А также загранпаспорт, – вспомнила я. – Инка все свои документы в номере оставила. Только на паспорте она не блондинка, а брюнетка.

– Ничего, если нужно, Денис подарит тебе еще один паричок – черненький, – съязвил Зяма.

– Ж-ж-ж! – утробно загудел капитанский мобильник.

– Слушаю вас, Екатерина Максимовна! – подобрался Кулебякин.

– Двенадцать минут назад с меня сняли восемь евро в пользу аптеки при автозаправке на трассе Вена – Линц! – срывающимся от волнения голосом сообщила бабуля.

– Линц? Это на юго-западе, – вспомнила я. – Точно, Кузнецова говорила, что хотела бы сгонять в Лихтенштейн! Только что она забыла в аптеке? Неужели заболела?

– Почему сразу – заболела? – не согласился со мной Зяма. – На восемь евро здесь никакое лекарство не купишь, тут даже презервативы дороже стоят!

– Это ты уже выяснил, да? – Я приготовилась к ссоре, но капитан Кулебякин решительно пресек назревающие разборки неуставной, но вполне понятной командой:

– Подрываемся!

Мы подорвались, как новогодний набор китайской пиротехники, и всего десять минут спустя уже садились в машину, предоставленную нам Кузнецовой, чтобы пуститься в погоню за ней же.

Ветер из приоткрытого окошка ударил мне в лицо. Белобрысые локоны, к длине которых я еще не привыкла, взвихрились, закрывая мне обзор. Но я все-таки заметила тень, промелькнувшую в боковом зеркальце, оглянулась и увидела человека, опасно выскочившего из-под задних колес стартовавшего автомобиля.

Что этот чудак делал под нашей машиной, я не поняла, да и лица его не разглядела. Увидела только широкую спину в коричневой коже и черные волосы, стянутые в хвост. В следующий момент машина вылетела из подземного гаража на поверхность, Денис прибавил газу, заложил крутой вираж, и я немедленно забыла о типе с черным хвостом, сосредоточившись на тех длинных волосах, которые в данный момент своеобразно украшали мою собственную голову.

7. Не Катя

– Ну и чья это машина? – сердито спросила я, толкнув коленом спинку переднего кресла так, что сидящий в нем Маня ойкнул.

Очень хотелось узнать, кто из моих новых друзей является хозяином драндулета, который способен заглохнуть посреди дороги без видимой на то причины.

– Это Моничкина машина! – развел руками белокурый викинг Муня. – А вы, девочки, никогда не ладите с техникой!

– Так поладьте с нею вы, мальчики! – огрызнулась я.

– Я пытаюсь, – кротко сказал Муня и свернулся в бараний рог, чтобы посмотреть на педали.

Не знаю, что он ожидал там увидеть, но диагностировать причину поломки акробатические упражнения не помогли.

– Попробуй посмотреть под капотом, – желчно посоветовала я.

– Гм, – Муня смущенно кашлянул. – Можно, конечно, и под капотом, а смысл? Если честно, я в автомобильных потрохах не разбираюсь.

– А ты, Маня? – Я с надеждой посмотрела на брюнета. – Человек, который идет по жизни с ноутбуком за плечами, наверное, знает толк в технике?

– Только в компьютерной, – развел руками Маня.

– Мужчины! – вздохнула я.

Нерусскоязычная Моника прошипела сквозь зубы что-то очень похожее, толкнула дверцу, вылезла из машины и проделала то, что сделала бы я сама: сначала последовательно попинала все четыре колеса, потом попыталась поднять капот, сломала ноготь, ойкнула, выругалась, вернулась в машину и с обиженным видом отвернулась к окну.