Инфошок - Дэвид Луис Эдельман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В улье Нэтч изучал законы спроса и предложения. Какое лучшее время собрать деньги на феодкорп, как не ночь накануне посвящения?
Спустившись вниз в атриум, Нэтч растянулся на диване в ожидании капиталмена Фигаро Фи. На прошедшей неделе это была уже его пятая ночная встреча с могущественными воротилами мира феодкорпов, и самая важная. Богатый и эксцентричный Фи финансировал многие начинания, добившиеся поразительных успехов в рейтинге «Примо». Феодкорпы Лукаса Сентинеля и «Дейтерион» были обязаны своими лаврами щедрой поддержке Фигаро, как и «Братья Патель», новая звезда, восходящая на небосклоне био-логики. Нэтч был удивлен тем, что знаменитый капиталмен вообще соизволил с ним встретиться, и с готовностью согласился на его условия – встреча посреди ночи, когда у Фигаро был в самом разгаре рабочий день в Пекине. Нэтч объяснил, что в последнее время сеть стала недоступна для учащихся. Он воспринял как хороший знак то, что Фи согласился сам мультипроецироваться в Кейптаун.
В три минуты пополуночи, когда громкий гвалт на верхних этажах затих до слабого гула, посреди атриума материализовалась мультипроекция.
Человек, отчеканивший выражение «Не судите о книге по ее обложке», вероятно, имел в виду такого человека, как Фигаро Фи. Великий капиталмен был ростом почти на целую голову ниже самого низкорослого наставника из улья – пожалуй, ниже даже большинства учеников, – но зато поперек имел такие же габариты, как и в высоту. Его броское одеяние, золотое с серебром и медью, громко заявляло о его индивидуальности. Все до одного короткие толстые пальцы были унизаны перстнями; на некоторых их красовалось по два, по три. Приняв от подростка почтительный поклон, Фигаро едва заметно кивнул в ответ.
Нэтч посмотрел капиталмену прямо в глаза.
– Я пригласил вас сюда, – сказал он, – потому что мне нужны ваши деньги.
Фи холодно оглядел его, словно фермер, изучающий свои владения.
– Вот как? – В его негромком хрипловатом голосе прозвучала неприкрытая насмешка.
– Если вы не готовы открыть для меня свой счет в Хранилище, тогда вам, наверное, лучше прямо сейчас разорвать мультисоединение и больше не отнимать у меня времени. В противном случае следуйте за мной. – С этими словами Нэтч развернулся и двинулся по коридору.
Нэтч оглянулся только тогда, когда дошел до одного из обитых плюшем кабинетов, в которых в «Гордом орле» принимали гостей. Возможно, когда-то в этом тускло освещенном помещении стояли шкафы с фолиантами в кожаных переплетах. Оглядываясь, Нэтч не мог сказать, увидит ли позади себя капиталмена. Он едва сдержал торжествующую усмешку, убедившись в том, что маленький толстяк последовал за ним.
Фигаро Фи плюхнулся в мягкое кресло.
– В дерзости тебе не откажешь, и мне это нравится, – язвительно промолвил капиталмен. Достав из кармана толстую сигару, он откусил кончик. – Выкладывай, что у тебя есть, – проворчал он.
Нэтч начал презентацию, которую мысленно уже прокрутил раз сто. Она была краткая и по существу. Он представил голографы своих программ и краткий список своих наград, полученных на научных конкурсах, после чего изложил основы рыночной стратегии своего феодкорпа. Закончив, Нэтч не предпринял попыток продолжить пустую беседу, а просто умолк и стал терпеливо ждать реакции публики.
Лицо Фигаро растянулось чуть ли не в похотливой усмешке.
– Мне это нравится, – сказал он. – Ты обдумывал все это на протяжении нескольких недель, правильно? Тянул до последней минуты. И та сценка в атриуме. Умно, мальчик, очень умно!
Нэтч стоял, вежливо сложив руки за спиной, и ничего не говорил.
– Разумеется, ты знаешь, что именно я хотел увидеть, – продолжал Фи. По-видимому, он не собирался закуривать сигару – впрочем, в мультипространстве это все равно было бы бессмысленно, – предпочитая просто крутить ее двумя пальцами. – Ты понимаешь, что я прибыл сюда не ради того, чтобы еще раз увидеть твои достижения. Я здесь не для того, чтобы смотреть, как ты выполняешь свои программистские фокусы, словно ученая обезьяна, и не для того, чтобы слушать твою заранее подготовленную речь о том, как ты можешь принести пользу обществу. – Откинувшись назад, капиталмен громко рассмеялся, словно ему рассказали очень смешной анекдот. Золотое шитье у него на животе сочувственно затряслось.
– На самом деле я здесь для того, чтобы посмотреть, как ты себя ведешь, – продолжал Фигаро. – Чтобы убедиться в том, что у тебя действительно есть «убийственное чутье», о котором я столько слышал. Так что скажи мне, Нэтч, почему ты думаешь, что я тебе сегодня дам хотя бы один кредит?
– Потому что, если этого не сделаете вы, – ответил подросток, – это сделает кто-нибудь другой.
– И ты полагаешь, что я рискну запятнать свое доброе имя в Мем-Кооперативе, выделив деньги на феодкорп мальчишке из улья, еще не прошедшему посвящение?
– О, ну пожалуйста, не надо! У вас достаточно денег, чтобы десять раз откупиться от Кооператива!
– Верно, верно. – Похоже, Фигаро был полностью доволен собой, и у Нэтча мелькнула мысль, не собирается ли он поделиться сплетнями о том, каково это – вести привилегированный образ жизни. Вечеринки с крупными лунными землевладельцами, программисты, выполняющие любую прихоть, телепортация по первому требованию.
Однако капиталмен двинулся по другому руслу. Зажав сигару зубами, он хитро посмотрел на Нэтча.
– Я удивлен тем, что ты вообще пригласил меня сюда, – сказал Фи. – Если бы ты выполнил домашнюю работу прилежно, ты бы узнал, что я предпочитаю не класть все яйца в одну корзину. Не в моем духе рисковать своей шеей ради двух мальчишек из одного улья.
У Нэтча внутри все оборвалось. В «Гордом орле» был еще всего только один учащийся, кто мог бы привлечь к себе внимание такого влиятельного капиталмена, как Фигаро Фи. Нэтч мысленно представил себе последнюю отвратительную усмешку, которой одарил его сегодня Броун. «Не одному только Хорвилу будет больно». Он с такой силой стиснул за спиной кулаки, что впившиеся в ладони ногти оставили кровавые полумесяцы.
– Так зачем же вы прибыли сюда? – оскалился подросток.
Лицо Фигаро растянулось в самодовольной усмешке.
– Конечно же, потому что это доставляет мне удовольствие.
У Нэтча в голове пронеслись дикие мысли, обнажая в свирепой ярости свои клыки. Если бы Фигаро присутствовал здесь во плоти, Нэтч, возможно, вцепился бы ему в жирную шею. Почувствовав у себя в желудке урчание, он вызвал программу нейтрализации кислотности, однако это не помогло. У него перед глазами метались образы: Броун, с самодовольным лицом и фигурой Адониса, потягивает дорогое вино на вилле на Луне. Броун сидит во главе очень
