Вирус - Сергей Гатаулин

   Медведев осторожно надавил на подрагивающую гематому. Руки тряслись. Под кожей ощущалось быстрое упругое течение, едва заметно холодившее кончики пальцев. Упругие темные холмы были прохладнее светлых, влажных от пота впадин.

   - Мама моя пионерка, что за...? - бормочущий Анатолий, выпучил глаза, появляясь из-за спины профессора.

   Стакан в его руках вздрогнул, наклонился - вода вылилась на пол, но молодой человек этого не замечал. Не отрывая взгляда от бессознательного тела, он открыл рот, но вопрос повис в воздухе.

   - Не нужно шума, - прошептал Медведев.

   В очередной раз оглядываясь по сторонам, он прижал палец к губам.

   - Похоже, организм защищает мозг от перегрева,- предположил профессор.

   Опережая следующий вопрос, продолжил:

   - Не спрашивай меня, как он это делает - в жизни не видел ничего подобного.

   Дмитрий резко, словно под действием электрического разряда, выгнулся дугой и тут же расслабился. Открыл глаза и тихо застонал.

   - Ужасные ощущения. Как вы живете с таким несовершенным организмом?

   «Бредит мальчишка, - подумал Медведев, глядя в пустые немигающие глаза. - Неужели и этого сломали?»

   - Дима, ты среди друзей.

   В коридоре загремело, и шепот Медведева потонул в грохоте, следующих друг за другом, гулких ударов.

   Взгляд Потемкина прояснился, остановившись на лице Медведева. Мелькнула искра узнавания, и тихий голос попросил:

   - Профессор, не дайте им забрать меня.

   Видно было, что каждое слово дается юноше с большим трудом - гримаса боли исказила лицо. Тело вновь начала сотрясать мелкая дрожь.

   - Ты только не отключайся, парень. Все будет хорошо.

   Профессор попытался успокоить юношу, но тот, словно не слыша его слов, продолжал:

   - Профессор, мне нельзя быть в сознании: так будет хуже, поверьте! Главное - не покидать здание в течение ближайшего получаса. Они не знают, что я здесь. Им нужен «Синарион» - Тромб. Не дайте отключить систему... Полчаса... Потом пусть берут. - Глаза закрылись, но губы продолжали двигаться, словно по инерции:

   - Полчаса.

   Дрожь прекратилась, как только сознание покинуло тело. Юноша замер, расслабившись.

   - Если им не известно, что Потемкин здесь, то, наверное, лучше, чтобы они и дальше оставались в неведении, - решительно предложил Анатолий, молчавший до сих пор.

   Телохранитель ожил при первых признаках неизбежного сражения. Лицо его порозовело, голубые глаза заблестели. Даже походка стала иной - не человеческой- кошачьей.

   - Есть где его спрятать? - продолжил он, обращаясь к профессору.

   - Я должен охранять его, а ваши системы, синарионы и прочая дребедень мне по... - Анатолий молча обозначил место, в котором заканчивался его интерес к всякой ерунде.

   Медведев открыл дверь в кладовку, заваленную старыми системными блоками. Быстро расчистив середину тесной каморки, они внесли неподвижное тело и осторожно уложили на пол.

   - Вы оставайтесь здесь и не высовывайтесь без крайней необходимости, - делая акцент на последних словах, заявил Медведев, захлопывая дверь.

   За стеной недовольно кашлянул Анатолий.

   В лабораторию, виновато опустив головы, входили сотрудники, посланные удерживать первую линию обороны. Последним вошел Иван Пугачев - под грохот падающей мебели, как под звуки военного марша. Он виновато развел руки в стороны.

   - Дмитрий Степанович, - устало произнес временный руководитель «повстанцев», - они всего лишь ученые, и им страшно, - коротким жестом Пугачев словно отгородил себя от общей массы перепуганных коллег.

   Грохот в коридоре стих, и через минуту затишья прогремел взрыв.

   - Мы что, объявили войну Америке? - пошутил Саша Мелехов, но тут же замолчал.

   Дверь, возле которой стоял Пугачев, с грохотом распахнулась, и в комнату один за другим стали просачиваться пятнистые парни с автоматами.

   - Всем на пол!!! - прокричал ворвавшийся в лабораторию Ванькин, обводя замерших сотрудников злобным взглядом.

   «Еще секунда, и начнут падать», - мысленно взвыл Медведев. Желая предотвратить унизительную сцену, заорал, не обращая внимания на устремившиеся в его сторону дула автоматов:

   - Отставить на пол!

   - Я сказал: всем на пол, руки в гору! - парировал Ванькин, бешено вращая глазами.

   - Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет. Не так ли, профессор? - по обыкновению спокойный голос полковника разрядил атмосферу противостояния грубой физической силы и научного авторитета.

   - Господа ученые! - продолжил Иван Васильевич. - Спешу заверить вас, что наше вторжение санкционировано Службой Безопасности. А ваши игры в Парижскую коммуну, - ребячество, граничащее с преступлением. В зависимости от того, с какой стороны взглянуть на это дело. Учитывая то, что баррикады воздвигались до нашего появления, воспримем случившееся как досадное недоразумение, но на будущее попрошу запомнить! Наша доброта и забывчивость имеют предел, а потому игры играть с нами не советую: себе дороже станет. А теперь - с вашего позволения - я бы переговорил с Дмитрием Степановичем с глазу на глаз.

   Выйдя в коридор, полковник склонил голову, ожидая Медведева, но тот не спешил. Кивнул в ответ и, как бы извиняясь, смущенно произнес:

   - Одну секунду, Иван Васильевич.

   Подойдя к Пугачеву он прошептал:

   - Ваня, проверь резервные источники питания. Нужно - чтобы компьютеры работали как можно дольше.

   Профессор не торопясь вышел из зала. Как только дверь за ним закрылась, спокойное лицо полковника преобразилось. Спокойные глаза раздраженно прищурились.

   - Профессор, откровенно говоря, я разочарован вашим поведением. Зачем понадобилось устраивать спектакль с баррикадами?

   Медведев пожал плечами:

   - А вы хотели, чтобы я вам компьютеры на крыльцо вынес?

   - Ну да ладно. Забудем о прошлом и начнем с чистого листа, - более спокойным тоном продолжил полковник. - Вот, пожалуйста, ознакомьтесь! - Протянув бумагу профессору, Коваль внимательно наблюдал за его реакцией.

   - Постановление на изъятие вашего комплекса. Думаю, вы не станете препятствовать нам в его исполнении. По-дружески советую вам этого не делать, потому что деятельность вашей лаборатории в последнее время вызывает серьезное беспокойство в нашем ведомстве. И есть даже, - тут полковник перешел на шепот, - мнение, что вас - да, именно вас! - необходимо изолировать, так как вся эта история с «Синарионом» сильно отдает... - Коваль задумался, как бы подбирая необходимое слово, и через секунду продолжил, - провокацией межгосударственного масштаба. Если хотите - диверсией!