Принесенный ветром - Марина Серова

– Света! – заорал мужик. – Рыжая Наташа у нас в подъезде имеется?

После недолгой паузы мужик объявил:

– Ваша Наташа в соседнем подъезде проживает, в пятнадцатой квартире.

– Спасибо вам огромное, – сказала я, но он уже повесил трубку переговорного устройства.

Звонить в домофон соседнего подъезда не пришлось: я юркнула следом за молодым папашей, тащившим под мышкой орущего ребенка. Малыш яростно дрыгал ногами и руками, а мужчина тихо матерился, пытаясь удержать сына правой рукой, потому что в левой его руке был большой пакет с продуктами. Папаша с младенцем поднялся выше, а я осталась на первом этаже, возле двери с номером «15».

– Кто? – спросил настороженный женский голос из-за двери.

– Из полиции, откройте.

Не открывали долго, наверное, минут пять. Я уже подумала было, что Наташа сбежала через окно, когда, наконец, замок щелкнул и дверь приоткрылась. В щелку высунулось худое личико, обрамленное рыжими волосами.

– Удостоверение покажите, – деловито попросила Наташа, и я сунула ей под нос свое липовое удостоверение.

Она долго и старательно его изучала, хотя в подъезде было довольно темно, потому что лампочка горела совсем слабая, не больше сорока ватт. Наконец, рыжая вернула мне документ и нехотя сказала:

– Заходите. Только у меня не убрано.

– Ничего, – успокоила я и, когда она пригласила меня на кухню, взяла с места в карьер: – Наташа, скажите, почему вы убили Валентину Гирину?

Наташа вздрогнула, посмотрела на меня затравленно и принялась оправдываться:

– Это не я, клянусь вам! Я ее не убивала, я пришла, а она…

Я великодушно согласилась, вслушиваясь в интонации ее голоса и думая в этот момент о том, не является ли она той Наташей, которая звонила мне вчера. Нет, это точно не она, у вчерашней Наташи (или как там ее на самом деле зовут) голос был более низкий, с хрипотцой.

– Ну конечно, зачем вам убивать сестру, – закивала я.

– Да не сестра она мне, – возразила Наташа. – Просто подруга. Мы со школы с ней дружим… дружили. Но мы и впрямь были как сестры.

Она заплакала, вытирая слезы рукавом водолазки. Потом принялась рассказывать, как ей не везет: три раза была замужем, два – официально, третий – гражданским браком. И все три раза неудачно. Детей нет, мать умерла, отца никогда не было. Я сочувственно кивала и рассматривала ее.

Там, у подъезда, Наташа показалась мне совсем молодой, но вблизи было видно, что ей уже за сорок. Мелкие морщинки у глаз, усталый взгляд, легкая седина, пробивающаяся из-под роскошной, ослепительно-рыжей краски. И тем не менее все еще завораживает яркой, немного вульгарной красотой. Наверное, когда-то мужчины по ней с ума сходили. Да и теперь, думаю, у нее нет в них недостатка. Но она никак не может быть дочкой двоюродного брата Аделаиды. Той, наверное, сейчас лет восемнадцать-девятнадцать.

– Когда я пришла к Вале, она уже была… мертвая, – повторила Наташа и громко всхлипнула.

Она встала, достала откуда-то бумажную салфетку и шумно высморкалась.

На кухне и в самом деле был полнейший беспорядок, в мойке громоздились грязные тарелки, чашка с остатками чая стояла на покрытом клеенкой обеденном столе, рядом валялись обертки от конфет.

– Скажите, Наташа, зачем вы сегодня пошли к Валентине?

Она посмотрела на меня удивленно:

– Мы же подруги. Да, некоторое время мы не общались, ну, месяцев этак пять-шесть, а потом, недели три назад, внезапно помирились. А сегодня она меня сама к себе позвала. Утром позвонила, говорит, приходи, Натка, мне нужно тебе кое-что сказать. Возбужденная какая-то была. Ну, мне так показалось. Только я на работу торопилась, обещала вечером зайти. Пришла, а она… Это был кошмар какой-то.

И Наташа заплакала в голос.

– Успокойтесь, пожалуйста, – попросила я. – Выпейте воды.

Я встала, вылила из чашки остатки чая, налила остывшей воды из чайника и поставила перед Наташей.

Она стала пить, постукивая зубами о край чашки.

Когда она немного успокоилась, я спросила:

– Как вы думаете, о чем она хотела вам рассказать?

Наташа задумалась, потом покачала головой:

– Понятия не имею.

– У нее были враги?

– Нет, что вы! Она ни с кем не ссорилась. Если ей кто-то не нравился, она просто с ним не общалась.

– А с теткой? Аделаидой Белкиной? У нее нормальные отношения были?

– С той, которую убили? Валя иногда жаловалась на нее. Та еще ведьма была! Влезла между ней и ее женихом, и тот ее бросил. Но это давняя история, Валентина ее простила, ходила к ней, помогала. А потом перестала, сказала, что не ходит больше к тетке, потому что старая кобра сама не желает ее видеть.

– Почему?

– Понятия не имею.

– А из-за чего вы с Валей поссорились?

Слезы на глазах Наташи мгновенно высохли.

– Да она в последнее время была просто невыносимой. Жить учила. Можно подумать, у нее жизнь вся такая правильная и удачная! Постоянно нудела, что я не так себя веду с мужчинами, что они на шею мне садятся. Ну, мне надоело. Я перестала с ней общаться. А недели три назад мы с ней случайно в магазине столкнулись – живем же рядом почти. Обрадовались, разговорились. Валька меня к себе зазвала. Отметили примирение. Тут она мне и рассказала…

Валя рассказала подруге, что еще зимой, когда они с Наташей были в ссоре, она познакомилась с мужчиной. Все вышло случайно, на улице. Она перебегала дорогу на зебре без светофора, было темно и очень скользко, она поскользнулась и едва не оказалась под колесами. Думала, водитель станет на нее орать, но тот почему-то совсем не рассердился. Вышел из машины, помог ей подняться, усадил рядом с собой и отвез домой. Так и познакомились.

Новый Валин приятель оказался намного ее моложе.

– Я ее такой никогда не видела раньше, – отметила Наташа. – Прямо светилась вся от счастья. И в то же время напряженная какая-то была, озабоченная. Ну, это и понятно, если любимый младше тебя на одиннадцать лет – хочешь не хочешь, а будешь беспокоиться. А вдруг бросит? Встретит девчонку нахальную – и слиняет к ней.

Я спросила:

– А как его зовут?

Наташа похлопала накрашенными ресницами и криво улыбнулась:

– Вот черт! А ведь я не знаю. Думаете, это он ее?

– Пока еще ничего не думаю, просто проверяю, – пояснила я.

Рассказывая подружке о своем приятеле, Валентина ухитрилась ни разу не назвать его имени. А вот совета попросила. Как ей быть? Может, порвать сейчас, пока еще не успела прикипеть к своему новому другу всей душой? Но что ей могла посоветовать трижды разведенная Наташа, которая давно, но безуспешно пытается устроить собственную личную жизнь?

– Я ей сказала, чтобы не вздумала его прогонять, – уверенным тоном проговорила рыжая. – А вдруг? Вдруг все сложится, получится в лучшем виде? Ведь сейчас модно иметь жену старше себя. Многим мужикам нравится. Еще и ребенка родить не поздно. Я ей так сказала: «Радуйся жизни, Валька, а там – будь что будет».

– Имени его она не назвала, – констатировала я. – Но что-то же о нем рассказывала?

– Ничего. Абсолютно, – возразила Наташа. – Валька всегда скрытная была. Но распирало ее, вот она со мной и поделилась. Думаю, и помирилась поэтому. Чтобы было кому похвастаться. У нее давно никого не было, а тут такое счастье привалило. Я ведь у нее единственная подруга. Но чтобы познакомить с ним – это ни-ни. Да я и не рассчитывала, не больно-то и хотелось.

«Оно и понятно, – подумала я. – С тобой познакомишь – и все, можешь навеки с любимым распрощаться».

– А Валя его не описывала? Как он выглядит?

– Почему же не описывала? – сказала Наташа. – Описывала. Красивый, высокий, волосы светлые.

– На Роберта Паттинсона похож? – на всякий случай спросила я.

Наташа посмотрела на меня с недоумением, похоже, о Сумеречной саге она и не слышала никогда.

– А кто это?

– Актер такой. Приметы какие-нибудь называла? Что-нибудь необычное? Татуировка, к примеру?

Наташа качнула головой.

– Значит, имени Валиного друга не знаете. Может, все же она называла, а вы забыли? Попробуйте вспомнить, Наташа.

Она задумалась, и я стала перечислять мужские имена – вдруг что-то в ее памяти всплывет:

– Андрей, Вадим, Саша, Коля? Роман? Олег?

– Нет, точно говорю, не называла Валька его по имени.

Ну и скрытная же у Наташи была подруга!

Но что же Валентина хотела сообщить сегодня? Связано ли это с ее ухажером? Не просто так же она позвонила мне, а когда я не ответила, обратилась к подруге. Наверное, действительно было что-то очень важное. Если бы не проклятые похитители, я бы успела переговорить с Валентиной. И она была бы жива. А теперь она уже никому ничего не расскажет.

Под конец нашей с Наташей беседы я вынула из сумки фотографию из Валиного фотоальбома.

– Этих людей вы знаете?