Поединок - Александр Борисович Царинский

— Нет. Беседовать будешь ты. Я постараюсь присутствовать.

На том и остановились. Мельников нервно закурил, Степан Герасимович массировал шрам на брови. Первым нарушил молчание Александр Васильевич. С обидой спросил:

— Значит, вы с моими выводами не согласны?

— Почему так резко? — улыбнулся Волков. — Логика есть. Но только логика. А нужно иметь такие доказательства, чтоб обвиняемому не то что врать — дышать нечем было. А в твоих умозаключениях столько темных пятен, как на моем теле веснушек. — И азартно предложил: — Хочешь, подискутируем?

Вызов был сделан. Но Мельников не робкого десятка. Мог постоять перед начальством за свои взгляды. С силой смял недокуренную папиросу.

— Ну, что ж, можно. — Мельников полез в нагрудный карман и вынул из него тетрадный листок. — Это запись нашего прерванного разговора с Яковлевым. Кстати, думаю, оборванное слово «Марк...» свидетельствует о том, что солдат не успел произнести фамилию Маркин.

Волков взял протянутый лист, а Мельников, ссылаясь на данные, которыми располагал, описал, как широколицый и «Марк...», скорее всего Маркин, где-то в городе с солдатом выпили, затем шантажировали его, свалив на него вину за катастрофу.

— Воспользовавшись тем, что кому-то надо убрать и запереть комнату, где шло бюро, — рассудительно продолжил излагать свою версию Мельников, — Маркин просит майора Кикнадзе поручить это ему. Чтобы сделать уборку и сдать ключ нужно пять-семь минут, а он задерживается в штабе на целых пятнадцать-семнадцать. Зачем? Он ищет путь, как обеспечить себе алиби и, в тоже время, свести счеты с опасным Яковлевым. Поступает так... Дверь комнаты оставляет приоткрытой. Возвращаясь в семь с поста, Яковлев заметит это, и «клюнет» на телефон. Кастет, плащ-накидку, галоши и перчатки заведомо прячет в надежном месте. Вынимает из скоб тыльной двери штаба запор, чтобы позже войти в здание с тыла незамеченным, и бежит на автобус. Но, судя по запасу времени, он еще успел побывать у тыльной двери снаружи и открыть на ней замок. Что касается печатки — печать на той двери стояла фальшивая. Для всего этого требуется порядка восьми минут. Если работать с рассудком, все обдумывая, займет еще минуты три-четыре. Остается три-пять минут как раз добежать до автобуса.

— Разреши теперь вопрос защите? — остановил Мельникова Волков. — А если бы Маркина не разбирали в тот день на бюро, кто тогда приоткрыл бы Яковлеву дверь и убрал его?

— Извините! — поспешил отразить удар Мельников. — Да, обстоятельства так сложились, что Маркин оказался в штабе. Будь это не так, он под другим предлогом прошел бы туда. Главное, незаметно освободить от бруса тыльную дверь и выйти через основной ход, чтобы кто-то его видел.

— Еще вопрос. Зачем Маркину увозить ключ? Не проще ли сдать его дежурному по части? Времени ведь хватало.

— Да, хватало. Здесь другая заковыка. А вдруг кто-то заметит, что брус не в скобах? Пока Маркин вернется — тыльная дверь будет заперта. Вот и есть предлог под видом сдачи дежурному ключа снова пройти в штаб и отпереть тыльную дверь.

— Зачем же совершать эти трюки, когда у него есть сообщник? Впусти его с тылу в штаб, а сам опечатай дверь и смазывай пятки.

— Этот вариант я тоже предусмотрел. Но больше склонен к тому, что Маркин не сообщник убийцы, а сам убийца. Во-первых, описанный Козыревым убийца по своим физическим данным напоминает Маркина. Второе. Маркин выезжает из гарнизона, но потом под сомнительным предлогом, что забыл деньги, спешит обратно. Зачем все это? Выехал затем, чтоб пустить пыль в глаза. Спешил, так как Яковлев менялся с поста и знал, что рейсовый автобус идет обратно в девятнадцать десять. Езды до ворот около трех минут. Бегом от ворот до штаба еще минуты две. Словом, при всех осложнениях где-то в девятнадцать двадцать пять Маркин был в засаде. Убийство совершается около восьми.

— Хорошо. По твоей версии Маркин с девятнадцати тридцати и, раз он убийца, где-то до двадцати ноль-ноль находился в штабе. А вдруг он в это время был в общежитии? Проверено это?

— Да, проверено. В общежитии его не было. Беседовал с дежурной и соседом по комнате. Степан Герасимович, я не опытный чекист, но и не лыком шит. Маркин мозги Булановой туманил. Ни один холостяк деньги в общежитии не оставит. То был предлог сбежать в гарнизон. Кстати, неумный предлог.

— Вот видишь, ниточка! Все было так точно рассчитано: оставить «приманку», подготовить себе тыльную дверь, уехать со всеми, своевременно вернуться, а тут?...

— Если бы не делались ошибки, преступники были бы неуязвимы, — с горячностью повторил старую мудрость Мельников. — Но есть оправдание промаху. Вы, надеюсь, не забыли о ключе от комнаты Кикнадзе? Маркин не сдал его дежурному не только потому, чтоб иметь возможность вторично пройти в штаб, но и для другой цели: использовать ключ, как палочку-выручалочку. Объясняю. Еще в автобусе он, как бы ненароком, сообщает Булановой, будто не сдал ключ. Говоря ей позже, что забыл деньги, наверняка знал, что щепетильную Зиночку озаботит не денежный вопрос, а неупомянутый больше ключ, и она обрадуется возможности вернуть Маркина в гарнизон. Ведь попутно он его сдаст.

Волков улыбнулся:

— Не понимаю, зачем Маркину, если он враг, такой огород городить? Да на его месте я не поехал бы в Дом офицеров. Живет рядом в общежитии. Фигаро тут, Фигаро там. Нет же, «семимильные прыжки». Как это объяснишь?

Мельников стушевался, но ответил находчиво:

— А разве из общежития не надо уходить? Там сто глаз. Каждый шаг на виду. Попробуй, уйди... Да еще кто-нибудь за тобой увяжется. В Доме офицеров одна Буланова.

Степан Герасимович даже покачал головой:

— Молодец! Пашешь хоть не глубоко, но чисто. Давай дальше!

— Все. Но могу дополнить. Возвращался Маркин в Дом офицеров на моей машине. Когда обратился к шоферу подвезти — заикался. Это следствие перенесенного волнения: убил, за ним гнались, стреляли. И еще. Вы помните рядового Мамбекова? Он сейчас дежурит в здании на аэродроме. Задача солдата опознать и сообщить мне фамилию того «красивенького» лейтенанта. Хотите, я назову его? То был Маркин!

— Так быстро успел вернуться от Дома офицеров снова в гарнизон? И зачем? — удивился Волков.

— Странно, не правда ли? Да, в семнадцать минут девятого Маркин был у Дома офицеров, а около девяти примчал к штабу. Докажу — зачем и что это был Маркин, а не другой.

Волкову нравилась и не