Слова Будды - Ф. Л. Вудворд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
(Тогда Учитель ответил:)
«О, Ананда, если бы женщины не получили позволения уходить из дома для бездомной жизни согласно правилам дхаммы, установленным татхагатой, тогда праведная жизнь продолжалась бы долго, а благая дхамма продолжалась бы в течение тысячи лет. Но теперь, Ананда, поскольку женщины получили разрешение уходить из дома для бездомной жизни... недолго будет преобладать праведная жизнь; только пятьсот лет, о Ананда, продолжится благая дхамма[35].
Как те семьи, Ананда, в которых много женщин и мало мужчин, легко становятся жертвами разбойников и грабителей, точно так же, о Ананда, в любых правилах дхаммы, когда женщины получают разрешение уходить из дома для бездомной жизни, недолго будет преобладать праведная жизнь.
Подобно тому, о Ананда, как порча, называемая плесенью, нападает на рисовое поле в цвету, и это поле не продержится долго, точно так же, Ананда, в любых правилах дхаммы, когда женщины получают разрешение уходить из дома для бездомной жизни, недолго будет преобладать праведная жизнь.
Подобно тому, Ананда, как порча, называемая ржой, нападает на поле сахарного тростника в цвету, и это поле не продержится долго, – точно так же, Ананда, в любых правилах дхаммы, когда женщины получают разрешение уходить из дома для бездомной жизни, недолго будет преобладать праведная жизнь.
И вот точно так же, Ананда, как человек должен с осторожностью строить дамбу на берегу большого водохранилища, чтобы воспрепятствовать разливу воды, точно так же, о Ананда, я с тщательностью провозгласил эти восемь важных правил, которые не должны быть нарушены до конца жизни».
(«Виная» II, X)
Почему благая дхамма недолговечна
Так я слышал. Однажды Возвышенный находился в Кимбили, в бамбуковой роще. Тогда бхикку Кимбила подошел к Возвышенному, сел подле него и спросил:
– Господин, в чем причина того, что когда татхагата в конце концов умирает, благая дхамма оказывается недолговечной?
– Здесь дело в том, Кимбила, что когда татхагата в конце концов умирает, бхикку и бхиккуни, а также миряне мужчины и женщины пребывают, не обращая внимания на татхагату, не повинуются ему; не обращая внимания на дхамму, пребывают они, не повинуясь ей; не обращая внимания на сангху, пребывают они, не повинуются ей; они пребывают вне обучения и не обращают на него внимания – как и на сосредоточенность ума, на серьезность и дружеские чувства.
Это, о бхикку, и есть причина, почему после окончательного ухода татхагаты благая дхамма оказывается недолговечной.
(«Ангуттара-никая» IV, 84)
Глава 7
ВО ВРЕМЯ БОЛЕЗНИ
Несравненный врач
Так говорил Возвышенный, так говорил арахант (как я слышал об этом):
«О бхикку, я – брахман, который живет на поданную милостыню; всегда чисты мои руки; я ношу свое последнее тело. Несравненный врач, несравненный хирург – вот кто я такой.
Вы – подлинные сыновья мои, о бхикку, рожденные из моих уст, рожденные дхаммой, наследники дхаммы, а не мирских вещей»[36].
(«Ити-вуттака» 100)
Уход за больным
И вот в это время некий бхикку страдал кровавым поносом; он лежал в собственных нечистотах там, где свалился.
Возвышенный обходил жилье в сопровождении досточтимого Ананды; они пришли к жилью этого бхикку.
Тогда Возвышенный увидел, как этот бхикку лежит в собственных испражнениях там, где упал; увидев его, он пошел к нему, подошел и сказал: «О бхикку, чем ты болен?»
– У меня кровавый понос, господин.
– А ухаживает ли кто-нибудь за тобой?
– Нет, господин.
– Почему же, друг, прочие бхикку не заботятся о тебе?
– Я бесполезен для сангхи, господин; поэтому бхикку не заботятся обо мне.
Тогда Возвышенный сказал досточтимому Ананде: «Пойди, Ананда, принеси воды; мы обмоем этого бхикку».
«Да, господин», – ответил досточтимый Ананда. Когда он принес воду, Возвышенный стал поливать ею того бхикку, тогда как досточтимый Ананда обмыл его целиком. Потом Возвышенный взял того бхикку за голову, а досточтимый Ананда – за ноги; и вдвоем они положили его на ложе.
Тогда Возвышенный по этому случаю собрал сангху и стал спрашивать этих бхикку:
– О бхикку, есть ли среди вас такой-то бхикку, постоянно проживающий здесь, который сейчас болен?
– Есть, господин.
– А чем болен этот бхикку?
– Господин, этот бхикку болен кровавым поносом.
– Но, бхикку, скажите мне: ухаживает ли кто-нибудь за ним?
– Нет, господин!
– Почему же? Почему, бхикку, никто не заботится о нем?
– Господин, этот бхикку бесполезен для сангхи; вот почему другие бхикку не ухаживают за ним.
– О бхикку, вы не имеете ни матери, ни отца, которые заботились бы о вас. Если вы не станете заботиться друг о друге, кто же другой, спрашиваю я вас, сделает это? Бхикку, тот из вас, кто хотел бы служить мне, пусть служит больным.
Если у кого есть учитель, пусть он ухаживает за ним, пока он жив; пусть ожидает его выздоровления. Если у него есть старший или сотоварищ по жилью, или ученик, или сотоварищ по учению, такой человек должен ухаживать за ним и ожидать его выздоровления. Если никто не станет ухаживать за ним, это следует считать оскорблением.
(«Виная. Махавагга» VIII, 26)
Посещение больного
Так я слышал. Однажды Возвышенный находился вблизи Раджгахи, в Большой роще, на поляне, где кормят белок.
В тот раз досточтимый Ваккали находился в кладовой гончара; он был болен, слаб, страдал болезнью горла.
И вот досточтимый Ваккали обратился к слугам, говоря: «Подойдите сюда, друзья! Пойдите к Возвышенному и от моего имени припадите к его ногам, скажите: "Господин, бхикку Ваккали болен, ослаб, страдает болезнью горла. Он припадает к ногам Возвышенного". И далее скажите так: "Как хорошо было бы, если бы Возвышенный посетил бхикку Ваккали из сострадания к нему".
Молчанием выразил Возвышенный свое согласие. Затем Возвышенный облачился и, взяв чашу и верхнюю одежду, отправился навестить досточтимого Ваккали.
И вот досточтимый Ваккали увидел, что идет Возвышенный, хотя тот еще был далеко; увидев его, Ваккали задвигался на своем ложе.
Тогда обратился Возвышенный к досточтимому Ваккали: "Достаточно, Ваккали! Не шевелись на своем ложе! Вот приготовлены сиденья, я сяду здесь". И он сел на приготовленное сиденье.
Усевшись, Возвышенный сказал досточтимому Ваккали:
– Ну, Ваккали, надеюсь, что ты держишься как следует, надеюсь, ты достаточно терпелив. Уменьшаются ли твои боли, не возрастают ли они? Есть ли признаки их ослабления, нет ли признаков возрастания?
– Нет, господин, я не держусь как следует, не обладаю терпением. Сильные боли одолевают меня. Они не уменьшаются; нет признаков их уменьшения, есть признаки возрастания.
– Имеешь ли ты сомнения, Ваккали? Не мучит ли тебя совесть?
– Поистине, господин, я не имею ни малейшего сомнения, и меня нимало не мучит совесть.
– Нет ли чего-нибудь в твоем поведении, Ваккали, в чем ты мог бы упрекнуть себя?
– Нет, господин, в моем поведении нет ничего, в чем я мог бы упрекнуть себя.
– Если это так, Ваккали, тебя, должно быть, что-то беспокоит, ты, вероятно, о чем-то сожалеешь.
– Долгое время, господин, я страстно желал, чтобы мои глаза были устремлены на Возвышенного; но не было у меня в этом теле достаточно силы, чтобы прийти и увидеть Возвышенного.
– Замолчи, Ваккали! Что такого в зрелище этого моего низменного тела? Тот, кто видит дхамму, видит меня; тот, кто видит меня, о Ваккали, видит дхамму. Поистине, о Ваккали, видя дхамму, человек видит меня; видя меня, человек видит дхамму».
(И после беседы о непостоянстве всех вещей Учитель покинул Ваккали.)
(«Самъютта-никая» III, 120)
Больной и уход за ним
«Есть пять признаков, о бхикку, при которых трудно ухаживать за больным. Когда он не желает принимать лекарства; или не соблюдает умеренности в приеме лекарств; или не принимает предписанных лекарств; не открывает истинную природу своего нездоровья ухаживающему, который желает ему благополучия (а также не говорит ему), ослабляется ли его болезнь или усиливается, или остается без перемены; наконец, когда он не в состоянии терпеть возникающие в своем теле чувства – болезненные, острые, режущие, колющие, горестные, неприятные, разрушающие жизнь.
Таковы, бхикку, пять признаков, при которых трудно ухаживать за больным. И пять признаков (при которых легко ухаживать за больным) противоположны этим.
Есть еще пять признаков, о бхикку, при которых уход за больным бесполезен. Если мы не умеем назначить нужное средство; если мы не знаем, какое из требующихся средств хорошо и какое плохо; если мы применяем неподходящее средство и не применяем подходящее; если ухаживаем за больным из алчности, а не в силу благотворительности; если нам противно убирать нечистоты, рвотную массу, вытирать слюни, если мы неспособны от времени до времени поучать больного благочестивой беседой, неспособны ободрить, укрепить и утешить больного.