Тамия. Алая княгиня Призрачной пустоши (СИ) - Никитина Элиана

— Да-а… похоже я не просто сильно отстала от столичной моды человеческого государства, а очень, очень сильно отстала, — пробормотала моя собеседница, когда получила на руки рисунки.

И в этот самый момент из стены появился призрак основателя крепости Дарт’Сулай. По лицу которого я сразу поняла, что он что-то нашел. Стало любопытно, что именно, но выяснить этот вопрос пока было невозможно. Красавец-брюнет шагнул ближе, бросил взгляд на блокнот, что находился в руках швеи, и застыл.

— Не знала, что в человеческой столице теперь такое носят, — продолжила удивляться увиденному одна, в то время как другой, оторвавшись от созерцания занятных рисунков, устремил на меня блестящий взгляд тёмных глаз. По которому без труда можно было понять, что его тоже интересует ответ на прозвучавшее от Йоны замечание.

— В столице носят разное, — выкрутилась я, не желая продолжать обсуждать тему нижнего белья в присутствии почившего князя Керро. Тот, несмотря на обстоятельство собственной смерти, мужчиной быть не перестал. Я это прекрасно понимала и потому ощутила себя неловко, оттого что вампир увидел мои художества.

— Я попробую сшить что-то подобное, Ваша светлость. Самой интересно, — следом за призраком последнего подняла на меня глаза и швея.

Кивнула, принимая эти слова, и та, проявив чудеса проницательности, быстренько покинула мою комнату. А едва за женщиной закрылась дверь, обратилась к духу аристократа с вопросом:

— Вам удалось найти что-то интересное, лорд Керро?

— Удалось, — отозвался тот. А по насмешливой улыбке, которая появилась на чувственных губах этого призрачного мужчины, стало ясно, что он прекрасно понял мой манёвр по уходу от неудобной темы. — Те самые черновики, существование которых мы обсуждали недавно. И ещё…

— Да?

— Как вы смотрите на то, чтобы нам перейти на более неофициальный стиль общения. Говорить друг другу «ты»?

— В целом… нормально. Хотя и не понимаю зачем?

— Затем, что мы, можно сказать, родственники, — развел руками основатель военного форта на границе с Пустошью, а его улыбка стала шире.

— Угу. Ещё скажите, что я стала вам как дочь, — ехидно отозвалась я, складывая на груди руки.

— Нет. Я бы предпочёл видеть вас, Эмилия, в совсем другом качестве, но увы: я сам давно мёртв, а вы супруга моего сына. Что в итоге остаётся? Простое общение. Поэтому и предложил перейти на «ты». Подумайте над этим.

— Э-э… хорошо. Я подумаю, — пробормотала в ответ, до глубины души удивлённая прозвучавшим признанием красавца-князя.

А тот, полностью удовлетворённый моим ответом, повернулся и двинулся на выход, продолжая говорить:

— Идёмте, Ваша светлость. Уверен, вы оцените то, что мне удалось найти.

Заинтригованная сообщением, я направилась за Вейлианом: размышляя про себя о том, как следует относиться к сказанному этим призраком. Что означало его «Предпочёл бы видеть вас, Эмилия, в другом качестве»? В роли еды, или… женщины? Вопрос, однако…

Селестиан. Дамай народа коари

Другой мир. Реальность, о которой он столько слышал, но лично не разу не видел. Здесь даже пахло совсем иначе, нежели дома. И мужчина сразу это ощутил, стоило выйти из-под покрова завесы. Оглядел открывшийся глазам унылый пейзаж, и сосредоточился. Нужно было отыскать ближайшую деревню, потому как к самой крепости Дарт’Сулай он пока не собирался приближаться. Для начала нужно было собрать информацию, прежде чем соваться к своей главной цели.

И дамай отыскал такое место — что было хорошей новостью. Плохая заключалась в том, что пешком до ближайшего поселения людей придётся идти прилично. Ну, да делать нечего. Раз уж сам решился на эту авантюру с проникновением в чужой мир, то надо завершить начатое.

Поправив сумку на плече, Селестиан ещё раз проверил направление, в котором следовало двигаться, после чего зашагал вперёд.

И шел так, казалось, целую вечность, прежде чем достиг, наконец, деревни. Достаточно большой и ухоженной. Дома были крепкими, улицы чистыми, а заборы целыми. Более того, селение даже имело высокое ограждение, сложенное из толстых, ошкуренных брёвен, и крепкие ворота. Такие могли бы сдержать даже вооружённый отряд, но, увы, не орфов. Эти создания мало того, что могли высоко прыгать, так ещё и лазать умели отлично. Нет, жители этого поселения будут обречены, если крепость падёт и орфы двинутся дальше.

Впрочем, до уничтожения здешних мирных жителей Селестиан доводить не собирался. Зачем? Если всё пройдёт благополучно и переселение остатков народа коари состоится, селяне просто присоединятся к новым обитателям этого мира.

Переселение… Вынужденная мера, без которой его сородичи погибнут. Сколько ещё удастся сдерживать атаки Бездушных? Тварей, лишённых каких-либо чувств, и превращающих других в своё подобие. Достаточно лишь одного прямого столкновения с таким созданием, и назад пути уже не будет.

Селестиан внутренне передёрнулся, вспомнив, сколько раз созерцал страшную картину превращения сородичей, которым не повезло встретиться с одним из Бездушных, в их живые копии. Вспомнил, как тускнела и теряла краски аура этих коари, как из глаз уходили живые эмоции, на смену которым неизменно приходили холод и полное безразличие. Таким мужчинам и женщинам становилось все равно: друг перед ними или враг, близкий родственник или чужак. Однако при всём при этом Бездушные легко распознавали свой перед ними или чужой, и обмануть их, выдав себя за точно такого же Бездушного, ещё никому не удалось. Как никому не удалось выяснить имя того самого мага, который создал эту заразу. Стал первым Бездушным. Было лишь известно, что им являлся смертный. Беда пришла со стороны людей — единственных соседей коари, в результате чего слово «человек», среди этого народа, стало равносильно ругательству.

Мужчина мотнул головой, прогоняя мысли о доме, и уверенно зашагал вперёд по самой широкой улице найденного поселения. Ему требовался дом местного старосты, ибо было весьма сомнительно, что в эдакой глухомани имелся постоялый двор. Да и кто как не главный в данной деревне мог больше всех знать об обитателях находящейся поблизости крепости? Разве что те из местных, кто в ней бывал. Но о них опять же должно быть известно старосте. Дом, которого новоявленный дамай народа коари нашёл достаточно быстро, потому как тот выделялся среди прочих и размерами, и внушительным забором. А на стук в ворота вышел немолодой вампир.

— Что угодно молодому лорду? — осведомился хозяин дома, окинув внимательным взглядом стоящего на пороге гостя и безошибочно определяя его аристократическое происхождение.

— Приветствую, уважаемый! — отозвался в ответ Селестиан, едва заметно склоняя голову в приветственном кивке. — Я Темран Оклайт. Столичный учёный. Прибыл в эти места, чтобы написать научную работу. В связи с чем хотел бы выяснить у вас, у кого могу остановиться на постой и получить необходимую информацию на интересующую тему. Не бесплатно, разумеется.

— Вы можете разместиться в моём доме, молодой лорд, — сообщил староста, отступая в сторону и приглашающе поводя рукой. — Моё имя Инкей, и я с удовольствием отвечу на все интересующие вас вопросы.

— Благодарю!

Мужчина, прячущий свою истинную расу под личиной, шагнул через порог и, радуясь про себя, что первый шаг на пути к цели сделан, прошёл следом за старостой внутрь его жилища. Всё оказалось даже легче, чем предполагалось. В явившемся с улицы «вампире» угрозы не заподозрили. Никаких провокационных вопросов задавать не стали, поверив на слово. Немыслимая беспечность! Или тут всё дело было в том, что эти земли находились вдалеке от столицы? Хотя какая, в сущности, разница, почему староста здешнего поселения так легко поверил сказанному и не стал требовать никаких бумаг, которые подтвердили бы, что просящийся на постой гость именно тот, за кого себя выдаёт? Надо пользоваться удачной ситуацией, пока есть такая возможность.

И Селестиан взялся за дело сразу, как только жена старосты принесла обед. За ненавязчивой беседой, используя толику магии, чтобы Инкей стал более разговорчивым, он расспросил о самой деревне, живущих в ней вампирах, а затем аккуратно перевёл разговор на крепость Дарт’Сулай. Восхитился тем, что её защитникам уже многие годы удаётся сдерживать «гостей» с «той» стороны и аккуратно поинтересовался о последних «вестях с полей».