Труды клиники на Девичьем поле. Рассказы о моих пациентах - Петр Борисович Ганнушкин

XII. Ил., 41 г., девица, дом. хоз., пост. 17.VIII.20 г., выб. 17.IX.20 г. 4 сестры нервные, одна сестра упрямая, тупая, неразвитая. По характеру всегда раздражительная, вспыльчивая, впечатлительная, веселая, резвая. Как-то ушибла себе висок до крови, с тех пор боится крови. 11 лет появились месячные, после чего перестала ходить в школу, боялась, как бы в классе не появилась кровь. Из странностей в характере еще отмечалось: любила лошадей «больше, чем людей». Последний год больной пришлось пережить большую неприятность, когда в дом насильно вселили отряд солдат. В 1915 г. – смерть жениха. В 1918 году – смерть брата, единственной нравственной поддержки. После счерти матери в 1918 г. больная потеряла сознание, сколько времени это продолжалось, не помнит. Месячные с 11 лет, за день или за два до них начинались головные боли, болела передняя часть головы, первые дни регул боль внизу живота. После смерти брата (1918 г.) месячные участились до 2-х раз в месяц, ходили по неделе зараз. Головные боли усилились, боль внизу живота исчезла. С мая 1920 г. потеряла желание работать, неохотно ухаживала в эго время за сестрой и ее мужем, болевшими тогда дизентерией. Как-то ночью встала с постели и стремилась куда-то уйти. В другой раз пошла по улице и стала просить прохожих отвести ее в больницу, так как сестра ежеминутно говорила ей, что не может ухаживать за ней. Не могла найти себе места, говорила, что надо говорить тише, а то кто-то ее подслушивает, преследует. В июле больную поместили в Калужскую психиатрическую больницу, где она не могла оставаться потому, что там было много беспокойных больных и больных с ранами.

Больная с ясным сознанием. Галлюцинации отрицает, определенных бредовых идей не высказывает, ей кажется, что на нее все смотрят, как будто бы кто-то следит, определенно не знает, кто и почему. Тоскует, плачет, самое лучшее ей умереть. Своеобразное отношение ко всему окружающему, врачи все время смеются над нею, издеваются, нарочно не допускают к ней родственников. Пребыванием в клинике тяготится, часто плачет. Больные и персонал особенно к ней относятся, считают за особу, которая только и делает, что смотрит на часы и ждет, когда подадут есть. Раньше она была больна, но теперь выздоровела, заболела потому, что много пришлось пережить. Сон удовлетворительный. Выписалась в том же состоянии.

XIII. Петр., 41 л., замужняя, дом. хоз., пост. 9.XII.18 г., выб. 25.XII.18 г. Отец по характеру очень тяжелый человек, раздражительный, вспыльчивый и жестокий. Мать умерла от удара. Один из братьев порядком пьет. По характеру капризная, раздражительная, несдержанная, не выносящая никаких противоречий, ревнивая, подозрительная, из-за ревности бросала в мужа вещами, один раз стреляла. Много пила – нередко допьяна. С июля месяца 1917 г. больная отмечает перемену в своем душевном состоянии, появились беспокойство, тревога, временами тоска, стала еще раздражительнее. Вернувшись в половине сентября из магазина, где долго и безрезультатно простояла в очереди, много плакала, побила посуду, мебель, кричала, обессилев, уснула в слезах. В конце сентября заболела «испанкой», которой заболел и ее муж – муж умер 5 октября. После смерти мужа выгнала врача, лечившего его, и сиделку, так как считала их виновниками смерти мужа. Смерть, как видимо, не особенно огорчила больную, больше тревожило предстоящее материальное неблагополучие. После неудач в хлопотах о пенсии больная стала плакать, волноваться, тосковать и говорить, что люди всегда к ней и ее мужу относились плохо, устраивали им разные заговоры, стала говорить, что ей не для кого жить, и в декабре произвела попытку на самоубийство, приняв, по-видимому, порошок морфия. Больная с ясным сознанием, ориентирована в месте и времени. Неохотно поступила в клинику, недовольна пребыванием в ней, вначале неохотно рассказывает о своем бреде, тоску приписывает тоске по мужу, свою раздражительность и недомогание объясняет малокровием и ревматизмом. Однако из дальнейших вопросов во время пребывания больной в клинике удается выяснить, что она считает виновниками смерти мужа врача, фельдшерицу и коменданта, который был не в ладах с мужем. Врач дал ее мужу спирта, от этого он и умер. В красное вино тоже, может быть, было что-то подсыпано, так как больную вырвало, когда она два раза его попробовала с комендантом и еще какой-то барышней из комиссариата, где служил ее муж, желает расправиться по выписке из клиники. Галлюцинации отрицает, некоторая слабость критики, жалуется на плохую память. Память и счет несколько расстроены. Месячные прекратились в октябре 1918 г. Левая граница сердца заходит за lin. mamillaris на 1 сант., правая посередине грудины. Тоны глуховаты. Сосуды слегка склерозированы. Больная выписалась без изменений.

XIV. В., 53 л., девица, учительница, пост. в 19 г., выб. в 20 г. Больная переведена из тюрьмы, объективный анамнез настолько недостаточен, что нельзя даже установить точный возраст больной. По характеру всегда была несколько странным, но хорошим и честным человеком. Была учительницей, давала частные уроки, дети ее любили. Последние 5 лет стала нервнее, суетливее, раздражительнее, скоро уставала, стала засыпать на уроках. За последнее время растеряла все свои уроки, пришлось поступить горничной к женщине-врачу. Зимой 1919 г два раза перенесла рожистое воспаление лица. Больная приехала из Петрограда в Москву с планами спасения России, и для этого ей надо было повидать Ленина. Добившись свидания с секретарем Ленина, она выругала ее дурой – была арестована и переправлена в тюрьму, где появились галлюцинации слуха, зрения и обоняния. В то время, когда больная приехала в Москву, в голове у нее путалось, была как в тумане. На знакомую произвела очень странное впечатление – явилась без обуви с растрепанными волосами, была экзальтирована, запиралась в ванной комнате, где часами сидела в воде, куда-то исчезала. Больная среднего роста, достаточного питания, зубы верхней челюсти отсутствуют. Отек обеих ног. Тоны сердца приглушены, шум с первым временем у верхушки, наружные артерии достаточно мягки. P. 80 в 1, временами аритмичен. Больная неправильно ориентируется во времени (ноябрь 1907 г.) и месте – она в Германии, в своем замке, она герцогиня Брауншвейгская, Вухгольц фон-Шатирова, Бух-Бухгольц Рейнфальская, Крымско-Кавказская, она знает тайну, как умиротворить Европу, потому и хотела видеться с Лениным. Здесь, в клинике, ее окружают все знакомые лица и родственники: профессор – Ленин, женщина ординатор – его секретарь Ф., а остальные врачи и надзирательницы – ее сыновья Олег, Игорь, Витя, Николай, Адольф, они защищают ее от английских шпионов, которые хотят похитить ее в Англию и заставить излечить от помешательства английский народ, подобно здешним, большевикам, заболевший от ядовитых индийских запахов Лотоса и Зеника. Для изучения