Чары кинжала - Катарина Керр

Немного погодя он перевел лошадь на шаг, решив поберечь ее силы. Чередуя шаг с рысью, он двигался всю ночь и, когда рассвело, добрался до границы королевских владений. Он повернул на юг, стараясь ехать по нетронутой степи, сторонясь хорошо наезженных дорог. Хотя окольными путями он будет дольше добираться до леса, но у него не было другого выхода. К полудню лошадь так устала, что начала спотыкаться. Галрион спешился и вел ее за собой под уздцы до тех пор, пока они не вошли в небольшую рощу на границе пастбища. Он нашел ручей и позволил коню напиться. Когда лошадь принялась щипать траву, Галрион, вдруг понял, что сам очень проголодался. В спешке он совершенно забыл про деньги, а в карманах старых штанов не было даже медяков. А отныне он больше не мог подъехать к замку лорда и потребовать, чтобы его накормили просто потому, что он принц.

— Я совсем не такой умный, каким мне следовало быть, — сказал он, обращаясь к лошади. — Как насчет того, чтобы позаимствовать еду у крестьян?

Лошади нужен был отдых, и сам принц шатался от усталости. Он оставил коня пастись, а сам сел под дерево, прислонившись спиной к стволу. Решив, что часик можно позволить себе передохнуть, он прикрыл глаза. Когда он проснулся, были уже сумерки. Услышав поблизости голоса, он вскочил на ноги и выхватил из-за пазухи кинжал.

— Не знаю, чья она, — говорил мужчина, — но, судя по всему, краденая.

Галрион прополз между кустами и оказался рядом с фермером и мальчиком, держащим лошадь под уздцы. Гнедой заржал, почуяв человека. Фермер обернулся, держа наготове дубину.

— Эй, ты! — обратился он к Галриону. — Хочешь сказать, эта лошадь твоя?

— Да. — Галрион вышел из укрытия.

Мальчик попытался убрать лошадь с дороги. Он испуганно смотрел то на своего отца, то на этого грязного, явно опасного человека. Когда Галрион сделал шаг в их сторону, крестьянин насторожился и приготовился драться. Галрион приближался. Неожиданно его противник засмеялся и бросил свою палку. Он опустился на колени у ног принца.

— Солнцем клянусь, мой повелитель! — заговорил мужчина. — Так вам удалось выбраться из дворца? Я не узнал вас сначала.

— Откуда тебе так много известно?

— О чем ходит больше всего сплетен, как не о делах короля? Мой принц, новостями о том, что вы в немилости, полон весь рынок. И все горюют вместе с вашей матушкой. Она хорошая женщина.

— Это правда. Вы поможете мне ради нее? Все, о чем я прошу вас — это дать мне добрую веревку для поводьев и кусок хлеба.

— Я дам вам запасные поводья. — Крестьянин поднялся, отряхнув с колен сухие листья. — Королевский отряд отправился на восток. Дочка портного видела их, когда выходила собирать фиалки.

Крестьянин сделал для принца даже больше, чем обещал. Он не только дал ему сбрую и горячую еду, но и настоял, чтобы принц взял сумку с караваем хлеба, яблоками и овсом для лошади. Когда он уезжал оттуда поздно ночью, то был уверен, что королевские люди не услышат о нем ничего от этого добропорядочного человека. Утром следующего дня Галрион ввел своего усталого коня в густой девственный лес. Он нашел воды для него и дал немного овса, а сам сел, чтобы подумать. Его соблазняла мысль плюнуть на все и поехать к Регору, и пусть Бранвен думает о нем все, что захочет, но он наверняка знал, что Регор будет недоволен. Впервые за свою благополучную, безоблачную жизнь принц почувствовал, что значит быть неудачником. Он был унижен, опозорен королем, а на душе было смутно и тоскливо, слезы готовы были прорваться в любой момент, — он ненавидел себя, мысленно ругая на все лады. Вокруг него раскинулся молчаливый лес, равнодушный к нему и его мучениям.

Тщательно сберегая еду и часто давая отдых лошади, Галрион двинулся на восток. По его расчетам, вскоре он должен был встретиться с Геррантом, если ничто непредвиденное не вмешается в ход событий. После обеда он рискнул выехать из леса на дорогу и подняться на гребень невысокого холма. Вдали, клубясь над дорогой, двигалось небольшое облачко пыли — кто-то скакал верхом.

Принц сразу вернулся в лес и стал ждать, но всадников все не было видно. Если Геррант отправился к королю вместе с Бранвен и ее служанками, то, щадя женские силы, он будет устраивать ранние привалы… Когда совсем стемнело, Галрион повел гнедого лесом, направляясь в сторону лагеря. С вершины соседнего холма перед ним предстала неожиданная картина: там был не только лорд Геррант и его охрана, но и весь королевский отряд.

— Будь они прокляты, — прошептал Галрион. — Конечно, Бранвен — лучшая приманка, чтобы поймать меня.

Принц привязал своего коня к дереву, перебежал через дорогу и начал осторожно пробираться к лагерю. Треск ветки под ногой заставлял его замирать и выжидать. У основания склона деревья росли реже, что позволило ему хорошенько разглядеть беспорядочно раскинутый лагерь. Вдоль ручья бродили стреноженные лошади, невдалеке, возле двух костров, расположился отряд. С одной стороны между деревьями был натянут высокий навес, наверное, шатер Бранвен. Она, должно быть, расположилась там, подальше от грубых солдат.

Самым важным и опасным, конечно, был вопрос о том, где же Геррант. Свет от костров был слишком тусклым для того, чтобы Галрион смог рассмотреть лица. Он пролежал в кустах, наблюдая, около часа, прежде чем увидел, как светловолосый мужчина вышел из шатра и направился к одному из костров. Никто, кроме Герранта, не мог посещать сестру. Как только он пристроился у костра, чтобы пообедать, Галрион достал кинжал, встал и начал спускаться, петляя, вниз по склону холма, в направлении палатки. Всадники смеялись и балагурили, сидя у костров, не обращая внимания на его перемещения. Галрион сделал клинком разрез в нижней части задней стенки шатра. Он услышал, что кто-то шевельнулся внутри.

— Галрион? — прошептала Бранвен.

— Да, это я.

Галрион тут же ускользнул прочь, в укрытие. Одетая в длинную ночную сорочку, с распущенными золотистыми волосами, свободно падающими на плечи, Бранвен вылезла в разрез и подползла к принцу.

— Я так и знала, что ты приедешь за мной, — прошептала она. — Нам надо немедленно уходить.

— О, боги! Так ты согласна следовать за мной?

— А ты в этом сомневался? Я пойду за тобой куда угодно. И мне все равно, что ты натворил.

— Но ты даже толком не одета!

— Ты думаешь, для меня это имеет значение?

Галриону показалось, будто он видит ее впервые: это бедное слабое дитя, каким он привык ее видеть, сейчас отважно улыбалось, готовое отправиться на край света вместе с принцем-изгоем.

— Прости меня, — сказал Галрион. — Пойдем. Нас ждет добрый конь.

Вдруг он услышал слабый шум и треск валежника.