Меч космонавта, или Сказ об украденном времени - Александр Тюрин

Размышление прервалось, потому что рядом с собой я увидел борт грузовика. Раз — и он тускло засветился в слабом инфракрасном освещении. Если бы не жужжания и шипения аппаратуры, которые воспринимались моими рецепторами, то я решил бы, что это мираж и надувательство. А если не надувательство, тогда, значит, меня опять перебросили по хрональному каналу, только очень короткому.

Аварийный люк распахнулся, пропуская меня внутрь. Тоже хитрость — обычно он работает лишь на выход. Когда я уже загружался в шлюз, меня догнала Катя, а в рубке нас поджидал уцелевший пилот. В тот момент, когда наш корабль покидал базу плутонов, я отрубился, несмотря на то, что ускорение было ничтожным. А очухался уже почти на орбите Марса, после того как получил инъекцию тонизирующего глюкокортикоида.

— Что это со мной приключилось? — спросил я у Кати, которая улыбалась моему недоумению своим содержательным милым лицом.

— Шок от двух хрональных каналов. В первом случае ты как бы не существовал в течение секунды, второй раз — тебя не было две миллисекунды. Но этого оказалось достаточно для отключки сознания и глубокого сна на пятеро суток.

— И в течении этих пяти суток ты не пыталась меня разбудить? — спросил я и заметил, что отдыхаю не в рубке, а в корабельном лазарете. Здесь приятно мерцал успокоительный свет, токеры источали нежную музыку во внутреннее ухо, а электрические вихри приятно поглаживали кожу. Только иглы капельниц, воткнувшиеся в беззащитное тело, внушали некоторое беспокойство.

— Пробовала, Фома. Даже один раз поцеловала. Но видимо ты не тот спящий красавец, которого я способна разбудить столь незамысловатым образом.

У Кати сто второй ранг мастера. А ее начальственный лик совсем рядом, чуть раскосые тюрковатые глаза с серыми русскими радужками так ласково смотрят, что меня прямо оторопь берет. Воспоминание о том, что она большой руководитель, страшно мешает мне. Помню, какой-то мутант-оппозиционер прочирикал через сетевой эфир, что дескать Техноком смахивает своей субординацией на традиционный Китай. Я не шибко разбираюсь в Китае, даже в нынешней Шэньской династии, знаю только, что там для продвижения по службе надо экзамены на знание Конфуция сдавать. У нас в Технокоме ничего сдавать не надо, потому что продвижение зависят от карьерных киберсистем. Но при низком ранге у тебя вседва есть ощущение, что ты — просто расходный материал. И что это, в самом деле, карьерная система не желает замечать меня? Прямо даже хочется протестовать и оспаривать мудрый порядок вещей.

Я со своей койки потянулся и чмокнул Катерину.

— Спасибо за яйцеклетку.

Думал, сейчас осадит меня бранным криком или даже врежет по мордасам начальственной рукой. Ничего, обошлось.

— Спокойно, парень. Твоя инициатива тут не требуется, прибереги ее на другой случай.

И Катя сама притиснулась ко мне, заодно вытянув иглы капельниц. Ускорение в 0.7 «же» придавало ей приятную тяжесть, это лучше, чем невесомость, когда любовный партнер напоминает листик бумаги. В общем, стало приятно, куда лучше, чем со шмарами-мутантками из Фак-сити и шлюхоквибсерами из Сексограда. Даже не знаю почему — те ведь крутые специалистки.

Одеяло мое соскользнуло на пол. Катин комбез перестал скрывать её тело и разошелся посередине, как кожура спелого банана. Я оказался накрыт добротной женской мякотью. «Буфера» у дамочки оказались не слишком раскидистые, да и зачем ей арбузы нужны, а вот бедра и «булки» были весьма спелыми, интригующими. Так что на смену заочному знакомству с Катиной половой сферой пришло и очное.

Несмотря на испытание двумя хрональными каналами, кое-что во мне напряглось и устремилось в ту самую мякоть. Это сильно напоминало процесс стыковки двух космических аппаратов, где у одного штырь, у другого — приемное гнездо. Не знаю, что там испытывают космические аппараты, но у нас с Катюхой наладился свой «хрональный канал», где расстояние имеет меньшее значение, чем время.

Прозабавлялись мы все свободное время, вплоть до выхода на низкую орбиту Марса, оттянулась и начальница, и подчиненный, серьезных разговоров не вели. Возможно, Катерина умело применила два эффективных средства для того, чтобы «выключить» меня после встречи с плутонами. Первое — это так называемый «постхрональный шок», второе — любовные потехи.

Я только выяснил, что это за коробочка была примагничена мной к полицейскому охотнику. Оказалось — простенький трансквазер, блокирующий преобразования хрононов в гравитоны, антигравитоны и другие физические кванты. В общем, охотнику — верный капец…

Сели в космопорту Владикосмоса тоже без заморочек, идеально скинув скорость на приемной эстакаде, где генераторы линейного гравитационного поля играли роль тормозов.

— Ну, похоже, приключения закончились, — облегченно вздохнула Катя и чисто по-бабьи пригладила волосы. (Педики так тоже делают, но неуклюже.) — Выходим через красный портал, там у нас свои люди.

Тут я вспомнил, что так и не узнал, почему меня взяли на встречу с плутонами.

— Об этом потом, за чашкой чая я тебе все объясню, — притормозила меня Катя, когда я только начал задавать важный вопрос.

Мы преодолели без затруднений двое контрольных ворот: объемного сканирования и активного просвечивания. Наше оружие ехало на отдельном транспортере — мой мезонный прерыватель и Катин бластер.

Неожиданно из стены и из потолка вывалилось по наши души c десяток оперативников в доспехах из текучего металлопластика — забрала их шлемов долбали по психике, изображали рожи каких-то страшных демонов. Сразу поднялась пыль, труха. Вдобавок высыпавшие уроды швырнули ослепляющие и удушающие гранаты. Впрочем, на этот случай сработал мой хайратник, защитив забралом глаза и нос. Я прыгнул к транспортеру с оружием, по дороге свалив какого-то раззяву-клерка. Оперативников было так много, что и стрелять им оказалось не в жилу. Я схватил меч и перекинул бластер Кате. Развалил от головы до седла одного нападающего, а напарница метким выстрелом уложила другого. Потом я ее из виду потерял, да и сечь продилась еще секунд десять не более.

Несколько раз мой меч попадал на отражающие поверхности доспехов-дефлекторов, потом заинтерферировал парировании вражеского клинка. Едва я увильнул от острого вихря, как перед лицом возник черный шар и… полный отрубон — мне будто снесло голову.

Выплыл я ниоткуда спустя эн часов и нашел себя в довольно странном пространстве. Легкие подергивания конечностей указывали на то, что я получил приличный удар по нейронам гравитационной волной. Сейчас я пребывал в пузыре или аквариуме, заполненном какой-то жидкостью, из моего рта выходила струя и следом втекала обратно.