Сердце из стали - Волчонок Ганни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С шипением продув систему охлаждения, забрызгав все вокруг кровью, Багира безразлично зафиксировала объективами факт ликвидации враждебной цели, после чего вернулась к преследованию древоволков. По ее расчетам, они не должны были оторваться слишком уж сильно, да и в крайнем случае она могла их преследовать без отдыха хоть все оставшиеся семнадцать дней.
Вернее, шестнадцать с четвертью…
Глава 7
Блю Флауэр отрешенно смотрела на своих родителей, вот уже минут десять пытающихся в чем-то ее убедить. Нет, она честно выслушала их три раза, но заметив, что суть не меняется — только слова — начала просто пропускать увещевания мимо ушей. Она вообще не понимала, к чему все эти разговоры о том, что в лесу опасно, Багира вообще машина и так далее — бежать за ней со всех копыт земнопони не собиралась.
Ведь в отличие от родителей, у стальной кошки аргументы были непрошибаемо логичными и рациональными.
— Ты не слушаешь, — заметила, наконец, мама, поджав губы.
— Я просто не понимаю, в чем вы пытаетесь меня убедить, — честно ответила кобылка, смотря пони прямо в глаза. — Я не собираюсь убегать, возмущаться или делать еще что-нибудь такое же нерациональное.
— Ты… — земнопони замолчала, переглянулась взглядом с супругом, и просто покачала головой. — Эх… Ладно, прости, что напираем… Просто вся эта история, она… Сложная…
«Взрослые — глупые», — в который раз подумала Блю Флауэр, молча ожидая продолжения.
Она уже поняла, если хочешь завершить разговор, то стоит дать собеседнику выговориться, ну или потерять мысль и отстать, тоже удобный вариант. С Багирой было куда проще, она вообще не любила попусту сотрясать воздух, предпочитая говорить настолько по существу, насколько у нее получалось.
Ну, за исключением моментов, когда начинало говорить ее сердце. Тогда просто было тоскливо.
— Ладно… Можешь… Ну, погулять?.. — папа неловко потер затылок копытом, ероша свою темно-коричневую гриву.
— Да, пожалуй, так и сделаю.
Блю спокойно прошла мимо родителей, чувствуя их тяжелый, грустный взгляд на себе. Вот только, ничего с собой не могла поделать.
Она ничего не могла сделать с поселившейся в сердце обидой и даже злостью на всех тех, кто, рассказывая о магии дружбы, о равенстве, о взаимопомощи, просто отправил старую железную кошку умирать в Вечнодикий лес. Выкинули обузу, слишком странную, слишком непохожую на любого другого жителя Эквестрии, и теперь рады этому. В ее глазах весь мир, о котором рассказывали в школе, просто рассыпался, словно карточный домик.
Не особо помог и разговор с Флаттершай. Желтая пегаска ничего не выведывала, не увещевала, она просто, ну, говорила. Но в какой-то момент Блю поняла, что не просто разговаривает, а выговаривается, и замолчала… Чтобы услышать неожиданное откровение.
— Я тебя понимаю, Блю, — сказала тогда Флаттершай, аккуратно опуская чашку с чаем на блюдце. — Я тоже очень недовольна решением своих подруг… Но нас, тех, кто не считает Багиру угрозой, очень мало. Пони всегда плохо менялись, плохо принимали новое, новых… Мы до сих пор не смогли гармонично вплести в свое общество чейджлингов, слишком чужды они для Эквестрии, а тут… Тут еще хуже. Но ты не одна, Блю, не одна в своей обиде. Просто не позволяй злости, и особенно ненависти вести тебя, хорошо? Я много видела таких… заплутавших пони и не только. Я не хочу увидеть тебя такой же.
Тогда, скомканно распрощавшись с Элементом Добра, Блю Флауэр потратила несколько часов на то, чтобы переварить слова Флаттершай. Она поняла, что чувствовала Багира, пытаясь разобраться в хитросплетениях намеков, случайных или намеренных, и других особенностях обычного разговора. У земнопони не было уверенности в том, что она все верно поняла, но как минимум это все позволило ей затолкать подальше да поглубже обиду и злобу, оставив на поверхности только отрешенность и безразличие.
Как сказала бы Багира, просто бегать, ругаться, плакать и причитать было бы нерационально.
«Интересно, как она там?» — Блю вышла на окраину Понивилля, отуда открывался вид на расположенный за рекой Вечнодикий лес. Она не стала даже приближаться к мостику, просто чтобы никого не нервировать, но это место почему-то стало ее любимым для отдыха в тишине и спокойствии.
— И все-таки ее нет, — пробормотала пони, смотря на глубокие следы от лап Багиры, до сих пор не исчезнувшие. Раздавшийся совсем рядом голос принцессы Ночи ее почему-то совершенно не удивил.
— Кого нет?
— Магии дружбы.
* * *
С надоевшим еще тысячу лет назад шорохом скрутив очередной свиток в трубочку, Селестия отправила его магической почтой. Это был последний из длинной череды приказов, хотя скорее рекомендаций, которые принцесса разослала своим многочисленным знакомым. Абсолютное большинство из них даже не подозревали, с кем именно ведут переписку, благо, вопреки мнению ученицы, далеко не все перешли на конверты.
Да и сама аликорн ими вполне себе пользовалась.
Разветвленная сеть контактов позволяла аликорну держать крылья по ветру как во время правления Эквестрией, так и сейчас, спустя годы после передачи трона уже не такой юной Твайлайт Спаркл. И то, что Селестия узнавала, нравилось ей все меньше и меньше.
Не все положительно приняли перемены, и теперь это сказывалось на состоянии дел в стране. Принцесса Дня была символом нерушимой стабильности, уверенности… Постоянства и неизменности. Она тысячу лет правила страной, и давно стала этаким идолом для всех пони Эквестрии, да и не только. Ее уход на давно заслуженную пенсию многие так и не смогли принять, а некоторые и вовсе винили Твайлайт во всех бедах, не замечая, что ничего, по сути, не изменилось. Ну, кроме прогресса — как и надеялась Селестия, ее ученица начала потихоньку, по кусочку расковыривать неумолимый монолит консерватизма. Мир за Зеркалом наглядно демонстрировал, чего можно добиться, если встать на путь прогресса.
А так же что может произойти, если перестать его постоянно контролировать.
Аликорн, прикрыв глаза, застыла на строго отмеренные три минуты, давая глазам отдых, и отпуская мысли «погулять». И, естественно, они тут же «набросились» на инцидент с Багирой.
Стальная тигрица поставила на уши полстраны и послужила клином, воткнувшимся в изрядно потрескавшийся монолит дружбы. Твайлайт Спаркл и ее подруги не смогли прийти к единому мнению по поводу гостьи из другого мира, странной, пугающей, но при этом достаточно понятной, и, при должном уровне наблюдения, еще и совершенно безвредной. По мнению Селестии, ее ученице
