Весь Карл Май в одном томе - Карл Фридрих Май
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кому принадлежит этот табак?
— Разумеется, мне, — удивленно ответил белюк.
— Где ты его взял?
— Купил здесь, в поселке.
— Да, видно, ты был прав, когда говорил, что твой рассудок помутился.
— Почему? — спросил белюк, железным бруском высекая огонь.
— У тебя что же, нет табака получше?
— Откуда же ему быть!
— О, Аллах! Разве Абдулмоут не передал тебе в подчинение все селение?
— Ну да, передал, и что же из этого?
— Включая и токулы со всеми запасами?
— Да. Я должен их как следует охранять, хотя они и так крепко заперты.
Как уже упоминалось выше, жилые токулы в поселке не только никогда не запираются, но даже не имеют дверей в полном смысле этого слова. Единственное исключение составляют хижины, где хранятся продукты и разные припасы: они снабжены деревянными дверьми с висячими замками.
— Но у тебя ведь есть ключи? — продолжал свои расспросы фельдфебель.
— Да, перед тем, как отправиться в поход, Абдулмоут вручил их мне.
— Так что же мешает тебе войти внутрь и отсыпать себе из больших бочек дорогого табаку, который курят только Абуль-моут и Абдулмоут, вместо того, чтобы довольствоваться этой отвратительной трухой?
Белюк снова открыл рот и уставился на собеседника, а затем нерешительно произнес:
— Ты думаешь…
— Да, именно это я и думаю! — прервал его фельдфебель.
— Аллахи, валлахи, таллахи! И как я раньше не догадался! Было бы действительно очень хорошо, если бы я мог наполнить мой кисет самым лучшим табаком и притом бесплатно!
— Да разве речь идет только о табаке? Пойми же наконец, ты можешь взять все, что хранится в здешних складах, и это не будет стоить тебе ни единого талера! Ты сотрешь с лица земли поселок Умм-эт-Тимса и заложишь новый.
— Где?
— К югу отсюда, где имеются в достатке дорогие товары и дешевые рабы.
— То есть рядом с ниам-ниам?
— Да. В той местности мы можем обделывать выгодные дела.
Белюк беспокойно ерзал на месте и поминутно крутил головой, стараясь осознать все, что ему говорили. От речей фельдфебеля ему делалось жутко и одновременно он чувствовал, как в его душе разливается невыразимое блаженство. Конечно, нарисованная фельдфебелем перспектива была очень заманчивой, но… Наконец, после долго раздумья он простодушно сказал:
— Пожалуй, если бы я последовал твоему совету, я и вправду мог бы основать поселок, но мне кажется, я недостаточно умен для этого.
— Но для этого у тебя есть я! — возразил фельдфебель. — Я ведь тоже собираюсь участвовать в твоем предприятии!
— Ах, да! Об этом я как-то не подумал!
— Впрочем, таким делаем не нужно долго учиться, они обычно получаются как-то сами собой.
— Правда? — удивился белюк.
— Можешь не сомневаться! К тому же, на тебе и сейчас довольно высокая ответственность: под твоим началом состоит целое селение.
Эти слова возымели неожиданно сильное действие: белюк ударил себя кулаком в грудь и вскричал:
— Да, я комендант поселка! Клянусь Аллахом, это я! И я велю выпороть всякого, кто осмелится это отрицать!
— Я думаю, если Абдулмоут сделал тебя комендантом, значит, он уверен, что ты самый подходящий для этой должности человек. Может быть, он знает тебя даже лучше, чем ты сам!
— Да, да, он знает меня очень-очень хорошо, он знает, на что я способен! Он знает, что я подходящий человек для того, чтобы быть комендантом. Так ты думаешь, что…
— Да, я убежден, что мы оба в самое короткое время станем самыми богатыми и знаменитыми во всей стране ловцами рабов.
— Знаменитым я бы хотел стать, — кивнул белюк, с видимым удовольствием прислушиваясь к словам старика.
— Тогда слушайся меня! Я показал тебе путь к богатству и славе. И если ты еще не до конца понял, какие выгоды тебе сулит мое предложение, то я готов объяснить тебе это. Идем со мной!
— Куда ты? — ошарашенно спросил белюк, увидев, что фельдфебель с достоинством поднимается со своего места.
— Туда, где лежат все припасы и разные товары. Я хочу показать их тебе и вместе с тобой подсчитать их стоимость.
— Хорошо, пойдем! — с готовностью согласился унтер-офицер. — Мне не терпится узнать, насколько богатыми мы станем. Вот здесь, в сумке, у меня есть ключ.
Он схватил фельдфебеля за руку и потянул его за собой. Часовой, естественно, и не подумал стрелять в беглеца, видя, что комендант сам уводит своего пленника.
По дороге навстречу обоим попались несколько солдат из числа тех, кто был занят работой внутри селения. Они с немалым изумлением провожали взглядом фельдфебеля, который, как они знали, должен был находиться в тюрьме, но ни один из них ничего не сказал. В сущности, им было только на руку, что временный начальник оказался не таким суровым, как те, кого он замещал. Однако сам белюк, уже отперев дверь первого токула с запасами, внезапно вспомнил о своих обязанностях и рассердился.
— О, Аллах! — гневно воскликнул он. — Я прикажу выпороть этого пса!
— Кого это? — поинтересовался фельдфебель.
— Тюремного стражника.
— За что?
— За то, что он ослушался моего приказа и не застрелил тебя, когда ты отошел от ямы.
— Но ты же сам увел меня прочь, и он видел это. Конечно же, он подумал, что ты разрешил мне покинуть тюрьму и что, если он теперь выстрелит, это как раз и будет означать неповиновение и даже бунт против коменданта.
— Ты прав. Как комендант, я никому не советую бунтовать против меня! Клянусь шайтаном, я запорол бы мерзавца до смерти, если бы он посмел выстрелить в тебя! Ну, а теперь давай войдем внутрь склада, и ты покажешь мне все эти вещи, чьи цены ты знаешь лучше меня.
Они довольно долго пробыли в первом токуле, наполненном товарами, затем обошли также и другие. Выходя из каждого следующего магазина, белюк улыбался все шире, а глаза его светились все большим блаженством. Заперев последнюю дверь, он положил Руку фельдфебелю на плечо и сказал:
— Поклянись мне твоей бородой, что ты совершенно уверен в успехе своего плана!
Фельдфебель понял, что вид богатых товаров окончательно разрешил колебания белюка.
— Клянусь! — торжественно ответил он, подняв руку.
— И ты действительно советуешь мне забрать все эти сокровища?
— Да, я советую тебе это, и скоро, когда ты станешь владельцем миллиона талеров, ты не будешь знать, как отблагодарить меня за мой совет.
— Но ведь мы одни не сумеем все это сделать?
— Мы вдвоем? Конечно, нет. Для этого у нас есть наши солдаты.
— Ты думаешь, они согласятся?
— Об этом можешь не беспокоиться. Я
