Малыш от генерального - Мария Сергеевна Коваленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но спасла, как всегда, работа. Еще до старта стройки с новым проектом начались проблемы. Нам вдруг отказывали поставщики, с которыми работали по многу лет. Неожиданно увольнялись ценные специалисты. На таможне без всяких причин застревали грузы.
Неприятности сыпались как из рога изобилия, и вместо опасных игр я и Марат с головой погрузились в дела.
Хотел Абашев или нет, ему пришлось оставить меня в покое.
Мы жили под одной крышей. Спали в комнатах рядом. Вместе ездили в офис и возвращались домой. Но, выжатый как лимон, мой Монстр больше не сводил с ума поцелуями.
Я видела, как до глубокой ночи он сидит за компьютером в своем домашнем кабинете или разговаривает с кем-то на лоджии. Наблюдала рано утром, как жестко и технично молотит кулаками боксерскую грушу. Но никто из нас не касался друг друга.
Мы словно установили невидимую границу, приближаться к которой было нельзя.
Все, что осталось вне работы, – короткие, больше похожие на настольный теннис разговоры, которыми Марат нахально меня дразнил.
– Откроешь дома ноутбук – изыму! – заявил он в первый же день, стоило нам переступить порог квартиры после работы.
От неожиданности у меня челюсть упала. Как это? Такого деспотизма не позволяли даже родители в мои школьные годы.
– Но если мне нужно закончить кое-какие дела? – Я искренне не понимала.
– Дела нужно делать в офисе. Плачу я тебе как профессионалу, так что будь добра – исполняй обязанности профессионально. То есть вовремя!
– Это сейчас была не шутка?
Пришлось присесть на диван, чтобы не упасть.
– Про зарплату? – гад наградил меня фирменной хищной улыбкой. – Считаешь, переплачиваю?
– Только молока за вредность не хватает...
– Прости, с молочными продуктами у меня туго. А вариант белка на замену тебе, скорее всего, не понравится. Хотя... – чудовище почесало свой колючий подбородок. – Не факт.
За эти шуточки хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Огромная пустая ваза в углу так и напрашивалась познакомиться с чьей-то черепной коробкой. С темечком, лбом – было не важно.
Но, стоило мне решиться на полевую лоботомию, Абашев выдавал что-нибудь новое, и в шоке я забывала, как именно планировала его убить.
Чаще всего тем самым «новым» выступал мой гардероб. Монстр и раньше относился к нему особенно трепетно, но теперь, когда стали жить вместе, как с цепи сорвался.
За неделю дважды мы опаздывали на работу, потому что этого тирана не устраивал мой костюм или платье. И трижды мне приходилось переодеваться.
Он словно удовольствие ловил, мучая меня.
– Ты выглядишь как заведующая похоронного агентства. Солидно, но мы не гробы с венками продаем, – забраковал внешний вид как-то утром.
– Это дорогой качественный костюм. Меня он полностью устраивает.
Я с трудом удержалась и не подошла поближе, чтобы хорошенько затянуть галстук на его шее.
– Дорогой? Да от такой скуки даже аквариумные рыбки в приемной пузом кверху всплывут.
– А я нахожусь в приемной, чтобы рыбок развлекать?
Мне и раньше были обидны его придирки, но сейчас почему-то они цепляли особенно остро.
– Когда в приемной посетители – развлекать нужно их. Ну а в остальное время – меня. И лучше не в этом унылом наряде.
– Так, может, секретаршу вернуть? Ограничить ей доступ к информации, и пусть сидит... Грудью всех развлекает.
– Я тебе открою секрет, не все мужчины – фанаты арбузных ферм. – Взгляд карих глаз уткнулся в район бантика на моем бюстгальтере. Словно рассмотрел его под слоями пиджака и рубашки. – Некоторые предпочитают ручные варианты. Чтобы умещалась в ладони и отзывалась на каждое прикосновение.
Это был даже не намек на издевку, а вполне реальное издевательство. Такое, за которое в Штатах можно было схлопотать приличный срок и разориться.
Душа так и требовала послать это чудовище за намеки куда подальше. Не значилось у меня в контракте ничего про внешний вид и тем более про грудь.
Но модные электронные часы на стене показывали слишком страшные цифры. Я понимала, что мы ни за что не успеем на важную встречу или совещание, и злая как черт шла в свою комнату, чтобы вернуться достойной барского ока.
* * *Марат злил меня, доводил до кипения, но каждый раз находил или правильные слова, или умудрялся вовремя распахнуть двери квартиры, обещая ждать на парковке.
Он держал баланс, как опытный эквилибрист. А кроме утренних словесных спаррингов ничто больше не напоминало про два сумасшедших поцелуя в Сочи и в квартире.
Наверное, можно было радоваться. Я сама читала Абашеву лекции про субординацию и просила оставить меня в покое. Сама искренне надеялась тихо пережить этот опасный период.
Но дурацкая женская натура...
Пожалуй, в двадцать семь я оказалась не только нулем в отношении мужчин, но и в отношении себя. Стыдно было это признавать, однако страусиная политика – спрятать голову в песок – не работала.
За два года под одной крышей с моим первым мужчиной, Робертом, я думала, что узнала о себе все. Нетемпераментная, неуклюжая, но старательная. Роберт не скупился на комплименты, но точно так же не скупился и на критику. Как настоящий учитель, он умел указывать на недостатки, а влюбленная, очарованная, я с одинаковым восторгом принимала похвалу и упреки.
Все ведь было так здорово – он хотел сделать меня лучше. Меня, а не какую-нибудь из моих более красивых и привлекательных подруг. Для этого совсем несложно было стараться... Учиться различать сорта вин, сыров и конструкции яхт. Учиться плавать и танцевать, разбираться в экономике и политике, молчать, когда это нужно, и заливаться соловьем, когда этого хотели.
Послушная девочка из интеллигентной семьи, заучка, которая не знала ничего, кроме своих учебников, я за два года превратилась в достойную пару, сносную хозяйку и почти идеальную любовницу.
Наверное, если бы не мой безумный побег, Роберт вскоре справился бы и с этим «почти».
Но за все время