Посох в руках, свирель за пазухой 1 Посох - Инеш Райтер

ей одной, тропами, выбирая самый легкий путь. За что я была ей безмерно благодарна. Это было куда лучше, чем дикий марш-бросок Арвена, когда мои ноги вопили болью при каждом движении. Следующим был Арвен, так же, как и Ррр, он скользил сквозь листву практически не оставляя после себя сломанных ветвей. Последней шла я. Громко топая, круша все, что попадалось на пути, и, периодически громко ругаясь, я ломилась сквозь заросли, как голодный медведь по весне.

Кстати, о медведях. Во время пути мне постоянно чудился внимательный взгляд за спиной. Пару раз даже казалось, что в зеленых просветах мелькала бурая шерсть. Но когда я оборачивалась, пытаясь приглядеться, никого не было, да и Арвен с Ррр были спокойны, как два лося на выпасе. Поэтому я не слишком переживала, они-то точно заметили бы зверюгу, в отличие от меня.

Через три дня пути густой лес поредел. Нос начал улавливать легкий тошнотворный запах гниющей воды, а птщащие полчища комаров стали похожи на грозовые тучи, внутри которых скрывалась жалящая смерть. И если бы Ррр не заставила нас натереться соком какой-то травы, то мы бы уже стали ходячими зудящими волдырями. Несмотря на это, встреча с болотом стала для меня неожиданностью. Бодро шагающая Ррр внезапно остановилась, Арвен ловко обогнул ее и встал рядом, а я, как всегда не успев вовремя затормозить, естественно впечаталась лицом в широкую серую спину.

— Гиблые топи, — прошептала Ррр, рассматривая низину, заполненную белесым туманом.

Глава 11

За стеной невысокого путаного кустарника, шевелясь и подрагивая, бродили молочно-белые хлопья тумана. Они то стелились по земле, протягивая щупальца в поисках добычи, то поднимались, словно вставая на дыбы, чтобы напугать неосторожных путников, предупреждая, что дальше дороги нет.

Ветер принес вонь гниющих водорослей, прелый запах грибов и протяжный, тоскливо-горький крик болотной птицы. Или это стонала сама топь, вложив в крик боль тех, кто уже никогда не покинет ее объятий?

— Я иду первым, за мной Иина, Ррр замыкает. Идем след в след. Шаг вправо — смерть, шаг влево — может, еще что похуже.

Белесое щупальце обвило мою ногу и медленно, словно слизень, поползло вверх. Я брезгливо затрясла ей, пытаясь разогнать туманную хватку, помогло мало.

— А если я…

— А если оступишься, на обратном пути подниму тебя. Но тебе это не понравится, — бросил Арвен, не отводя взгляд от мрачного пейзажа.

Вооружившись импровизированными шестами, мы вступили на зыбкую почву. Вначале шли довольно бойко, зеленовато-черная жижа беззлобно чавкала под ногами, неприятно, но терпимо. Затем стали попадаться небольшие лужицы с черной водой, на поверхности которых плавали принесенные ветром листья. Арвен вел едва заметной тропой, обходя эти чаши, источающие застоявшийся гниющий запах разложения. Вскоре стало чувствоваться легкое подрагивание почвы. Заросли кустов отступили, обнажив темную, серую пустошь с редкими деревьями, похожими на искореженных карликов, которые чудом держались корнями за зыбкую почву.

Перепрыгивая с кочки на кочку, Арвен каждый раз останавливался и опускал посох в водяные оконца, иногда ему с силой приходилось выдергивать его. Казалось, кто-то неведомый, живущий в глубине темной воды, не желал выпускать свою добычу.

Улучив момент, я заглянула в такое оконце. Вода была темно-коричневой, словно крепко заваренный чай. Что-то мелькнуло в ее толще. Я наклонилась ближе. Из глубины поднялось призрачное лицо.

Сквозь толщу воды на меня посмотрело неземное существо с прозрачной, как рисовая бумага, кожей. Его голубые глаза, такие чистые, ясные, будто драгоценные кристаллы хрусталя, завораживали. Хрупкое создание протянуло руку и коснулось кончиками пальцев поверхности воды. Тонкие бледные губы раскрылись — в моей голове послышался тихий шелест: «Иди к нам, сестра… Твой дом здесь…»

Дом. Я хочу домой. Но не успела я протянуть руку, как меня отдернул Арвен. Наваждение спало. Рядом стояла Ррр. Сейчас она выглядела как рыба, выброшенная из воды: зрачки расширены, рот жадно хватает воздух, наверное, секунду назад я выглядела так же. Арвен влепил ей пощечину — в ее глазах появилось осмысленное выражение.

— Идти строго за мной, — его жесткий взгляд метнулся от одного лица к другому, — никуда не всматриваться, никого не слушать, смотреть только под ноги либо в спину идущего впереди, иначе сегодня здесь на двух болотниц станет больше.

Мы с Ррр переглянулись, кивнули и потопали за Арвеном.

Если вам нравится гулять по болотам, значит вы — псих, ну или Генри Баскервиль. Хороший хозяин сюда даже собаку не выгонит.

Болото холодное мокрое, и грязи тут по уши. Визуальный ряд понравится только любителям сюрреализма. Искривленные редкие деревья и призрачные лики местных жителей готовы погрузить вас в пучину безумного психоделизма. С головой. В буквальном смысле. На всю вашу не долгую жизнь, обещая покой и умиротворение.

Что касается звуков природы, то чавканье, хлюпанье и долгие протяжные стоны заставляют испуганно оборачиваться с чувством, что сожрать пытаются именно вас. И неудивительно, ведь меню местной кухни состоит только из одного блюда, на которое предъявляет право всякое плавающее, кусающее и сосущее кровь существо. От вас требуется только одно: решить, кто из них сегодня уснет сытым.

Кстати, водяные оконца оказались довольно глубоки. В чем мне пришлось убедиться лично, когда я умудрилась ухнуть в одно из них с головой. Спасла молниеносная реакция орчанки. Она ухватила меня и буквально выдернула из лап смерти вместе со всеми пожитками, включая посох, который я даже тогда не смогла выпустить из рук. Злющий Арвен только что-то прошептал сквозь сжатые губы. Радовался моему спасению, наверное.

Наконец мы вышли к кособокой избушке, которая показалась мне надгробным памятником редким болотоходам.

Вроде, еще пару минут назад здесь ничего не было, и вдруг она: стоит перед нами, словно только что поднялась из зыбучей тверди, наблюдая черными провалами окон за безумными путниками.

Арвен, не теряя бдительности, ускорил шаг, и вскоре мы вышли на твердую поверхность.

— Ненавижу болота, — орчанка рухнула на землю, затем рывком оторвала от ноги черную пиявку, безуспешно попыталась раздавить ее пальцами, а когда это не удалось, с размаху запустила извивающуюся гадину подальше в трясину. — Надеюсь, это стоило того, и твой друг нас накормит и напо…

Ее прервало низкое утробное рычание. Я испуганно замерла. В нос ударил тошнотворный запах разлагающейся плоти.

Из трясины медленно поднималось огромная туша волка.

Струи воды, смешанные с болотным илом, стекали по черной шерсти грязными дорожками. Вереница мутных капель с чавкающими шлепками разбивалась о болотную жижу.

Зверь был действительно огромен, даже Ррр едва ли доставала ему до груди. Чудовище сделало шаг, его широкие лапы глухо ударили