Наступление - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А ты — не дрогнул?
— Я то не дрогнул. И в штабе никто и ухом не повел. Три эскадрильи "двадцать пятых" на аэродромы СКВО и ТуркВО — и посмотрел бы я, докуда американцы на своих буйволах**** долетели бы. А главное — пусть бомбами бросаются, пусть — посмотрел бы я, почем им арабы потом нефть бы стали продавать. Так бы и прибежали все к нам, безо всякого плана.
Министр тряхнул головой
— Выпить бы. Есть?
— Откуда…
— И у меня нет. Кабинет чужой считай.
Министр вздохнул
— Наделали бы тогда делов…
— Вот тогда бы как раз и наделали. Американцы во Вьетнаме армию потеряли полностью, они ничего не смогли бы нам противопоставить. И Рейган бы — попрыгал, попрыгал — да и заткнулся бы. А сейчас… в лобовую идем.
Советник министра, маршал Огарков, один из лучших на тот момент военных теоретиков в мире вздохнул, вспоминая старые времена. Все таки армия существует не только для того, чтобы защищать, но и для того — чтобы сокрушать. А бессмысленное и затратное противостояние в Европе — изрядно поднадоело.
— Наше дело малое: нам приказали — нам выполнять — подвел итог министр — если ты знаешь, тебе и карты в руки. Собери группу — ту что план делала. Сможешь?
— Нехитрое дело. Не так много времени прошло.
— Завтра напиши, что нужно и подай на мое имя. Но без секретариата. Я распоряжусь, чтобы выделили. Недели хватит?
— Две.
— Две так две — легко согласился министр — но сделай все по-умному. Где мы там стоим?
— Сирия, Иордания, Йемен. Самое главное — Ирак.
— Ирак… — Соколов задумался
Отношения СССР и Ирака были непростыми — причем непростыми их делал человек по имени Саддам Хусейн. Ирак заканчивал жуткую (по местным меркам), кровопролитную войну с Ираном, фактически отстаивая интересы всех государств региона — сложно было бы предположить, что было бы, если бы шиитский религиозный экстремизм выплеснулся вовне Ирана и поджег соседние страны. В Иране с самого начала после революции была поставлена задача — поджечь соседние государства. Разницы между капиталистической и социалистической ориентацией не ставилось, США провозглашались Большим сатаной, СССР — Малым сатаной. Экспортом революции занялся первоначально известный аятолла Монтазери, он был убит в восьмидесятом — иначе бы Афганистан мог заполыхать еще страшнее. Почти сразу же после его смерти в составе иранских спецслужб был создан отдел экспорта исламской революции, укомплектованный старой, еще шахской закваски жандармерией вперемешку с радикалами, готовыми посылать детей на минные поля*****. Помимо знаменитой "Пешаварской семерки" существовала еще и "восьмерка" партии, чьи лидеры скрывались в Иране. Для СССР проблема была в том, что Хусейн в равной степени пользовался поддержкой и США и СССР, это вообще была уникальная ситуация — и потому в предел обнаглел. Но советники то в Ираке сидели советские, и оружие большей частью закупалось — тоже советское, и майоры-капитаны-полковники учились в советских военных училищах, а это капитал, значение которого переоценить невозможно. Может быть, поэтому Хусейн сознательно и притормаживает развития отношений — не хочет попадать в зависимость. У них там есть нефть, есть армия одна из самых сильных в арабском мире, и году к девяностому — девяносто третьему она окажется на пике своей формы. Только что прошла война с Ираном, война победоносная, ряды пополнили, технику подновили, уроки извлекли, на должностях офицеры с солидным боевым опытом… Такой армией можно дела делать.
Вот только… вопрос встанет с Саддамом. Саддам — это крапленая карта в колоде. Ну да… пусть КГБ с МИДом это дело решают, не военное это дело решать.
— Кого из Ирака знаешь? — внезапно спросил министр
— Анатолий Иванович Мокроус — не растерялся советник министра, память у него была профессиональная — бывший ГВС сейчас в отставке. У него там каждый второй саддамовский генерал — его личный друг, а в тех местах это много значит.
— В Йемене?
— В Южном — генерал-майор Крупницкий, давно там сидит.
— В Северном?
— Генерал Зайцев.
— В Сирии?
— Лучше всего Яшкин Григорий Палыч, он был там во время израильского вторжения, тоже с половиной генералитета за руку знаком, а со второй — взасос.
— Вот и хорошо. Привлекай всех, только секретность соблюдая с большой буквы С. Болтунов развелось много — голос министра построжал — боевая задача такова: продумать варианты активных действий Советской армии и дружественных ей стран с целью ликвидации американского влияния в зоне Персидского залива и установления в неконтролируемых нами странах режимов если и не просоветских, то по крайней мере помнящих что СССР есть и бандитов своих в Афганистан не посылающих! Отдельно продумать вариант с оккупацией, по меньшей мере временной Ирана, частично или полностью. Все — до дивизии, до танка, до самолета. Отдельно — возможные меры противодействия американцев и наши ответные ходы.
Министр помолчал, потом продолжил.
— Афгана наелись, американцы пустили нам кровь. Чужими руками. Если мы пустим кровь американцам, и тоже чужими руками — будет идеально.
Советник пошевелился на стуле.
— Основные противники?
— ОАЭ, Саудовская Аравия, Оман, Иран.
— Израиль?
— Нет. И без Израиля головной боли хватает. Пока мы Израиль кусаем…
Министр снова помолчал, подбирая слова
— В общем и целом — думаю, Израиль в нашем раскладе в сторонке постоит и нам еще в ладоши похлопает. Задача ясна, Николай Васильевич?
— Так точно. Разрешите исполнять?
Министр хлопнул себя по карману, потом прошел к стене, открыл фальшпанель, пошерудил ключом в бронированной дверце…
— Надо же… Честный человек мой предшественник оказался, не выпил чужое.
И с победоносным видом громко хлопнул на стол бутылку пятизвездочного армянского…
* Совершенно секретно. Так выражались сотрудник КГБ, потому что по правилам секретного делопроизводства номера приказов "сов. секретно" начинались с двух нулей.
** старые деньги временного правительства при Керенском
*** Фикрет Ахмедович Табеев, бывший первый секретарь в Татарстане, назначен послом в Афганистан. Какой из первого секретаря обкома посол — сами понимаете…
**** Б52
***** Это и в самом деле было. Дети перед атакой бросались на минные поля и разминировали их. Потом бросались взрослые — иранцы, словно обезумев, атаковали людскими волнами. Иракцы ставили на прямую наводку тяжелые гаубицы, даже восьмидюймовки — и после каждой атаки приходилось менять ствол.
Москва, Кремль
28 ноября 1987 года
Хозяева меняются — власть остается…
Хоть и сменились хозяева в цитадели власти, хоть и отзвучал на Красной площади траурный оркестр, и на буксируемом БРДМ лафете на кладбище вывезли очередного генерального секретаря — что-то часто они у нас стали, хоть выборы как в США устраивай… — а жизнь продолжалась. Все так же бой часов на Иване Великом извещал о наступлении полудня, и все также у Мавзолея на посту N 1 сменялся караул. Внутри же Кремля текла обычная политическая жизнь империи, недоступная и загадочная…
Генерал-майор государственной безопасности, член Политбюро ЦК КПСС, исполняющий обязанности Председателя Президиума Верховного Совета СССР Гейдар Алиевич Алиев ехал в Кремль…
Черный правительственный ЗИЛ в сопровождении машины охраны еще не выехал на площадь, еще неслись, смазанные скоростью дома — а Гейдар Алиев уже думал, что скажет в Кремле. Как разыграет партию…
Шахматную, конечно, с ЦК КПСС он разыгрывать, конечно же не собирался. Он просто хотел стать ее генеральным секретарем.
А вы как думали? Это — Восток. На Востоке никто и никогда не примет своего подчиненного положения и все будут пробиваться на самый верх. Восточный человек никогда не откажется от мысли стать первым — если он уже не первый. А как только он станет первым — попробуй сними его.
Но для этого — много еще надо сделать. Нужно переориентировать внимание всех — ЦК, МИДа, армии — на Восток. Тогда — вопрос этот решится сам по себе. Автоматически так сказать. Ну а пока — надо подбирать кадры. Хорошо подбирать…
Пожилой, седой, благообразного вида старик с тонкими длинными пальцами пианиста и густыми седым бровями на типично кавказском, в резкими чертами и орлиным носом лице спокойно и уверенно, опираясь на дорогую палку из черного дерева вошел в номер одного из санаториев ЦК КПСС под Москвой, расположенный на последнем этаже. Весь этаж уже перекрыли. Посмотрел на ожидающего его в кресле человека, старик мрачно усмехнулся и без приглашения уселся в кресло, отставив чуть в сторону давно поврежденную ногу.