Мо Сян - Ольга Рубан

- Жуть…, - Олька поежилась, - Как ты это узнала?

- У меня свои источники. В отличие от тебя, я не собираюсь обходиться полумерами.

- Но… Все-таки конец года… самый сенокос… может, обойдемся рисом, а в начале января поедем? У меня и денег сейчас нет на билеты… Как и ожидалось, меня обратно скинули… Или, может… если у тебя есть возможность, сама съездишь?

- Я тебя не понимаю, - Алла поднялась и захрустела обратно в прихожую, - ты ведь сама призвала на наши головы эту жуть! И, как и все остальные последствия, расхлебывать эту кашу снова предлагаешь мне одной?!

- Ты не справедлива.

- Неужели? Что-то я не припомню, чтобы ты позвонила и рассказала про твои «временные меры».

- Я не знала… Думала, что Она только меня преследует… Уверена была, что ты со своим Дюнечкой опять кувыркаешься…

Ольга насупилась и пустила слезу. Алла некоторое время разглядывала подругу в неверном свете трепещущихся свечей, потом натянула пуховик и взялась за щеколду на двери.

- Не знаю, как твоя, а моя совесть перед тобой чиста. Билеты я уже купила. Ехать или не ехать – твое дело. Но имей в виду, что если я поеду одна, то и сниму «проклятие» только с себя. Когда Мать придет за тобой, вспомни, что я предлагала помощь. А я всегда буду помнить, что ты в такой же ситуации не предложила бы…

Олька вскинула на Аллу голубенькие, полные слез и вины глаза и снова повисла на ней всем своим тщедушным тельцем:

- Алька, не бросай меня! Я же никакого зла не хотела! Все по бабской дурости получилось! Мы же всю жизнь с тобой рядышком! Помнишь ведь, Жопа-С-Писькой?! Я просто… идиотка! Я поеду и во всем тебе помогу! Куда ты, туда и я! Хоть в Китай, хоть на Луну, хоть на сраную Альфу-Центавру!

Алла коротко улыбнулась, похлопывая подругу по худым плечам.

- Тогда быстро собирай вещи. Только с умом. Я не знаю, сколько мы там пробудем, но будь уверена, что вечернее платье и бикини тебе не понадобится. А в пять утра как штык у меня. Вылет в восемь.

- Может… у меня переночуешь? Тут все-таки безопасней…

- Не, мне тоже собраться надо. А рис я могу и по дороге купить.

…

Аэропорт Сианя встретил их грозовыми тучами и ледяным дождем. Температура была чуть выше нуля, но влажность зашкаливала, а потому казалось, что на улице все минус двадцать. Алла порадовалась, что надела теплое кожаное пальто с капюшоном и злорадно окинула взглядом подругу.

- Ты похожа на мокрого хорька, - не удержалась она.

- Я и чувствую себя соответственно, - Олька зябко тряслась в насквозь промокшей норковой шубке, - Куда нам теперь? Я словно и вправду на Альфа-Центавре оказалась!

Алла приложила руку к глазам козырьком и оглядела бесконечную парковочную площадь, забитую автомобилями и кишащую народом. Несколько мучительных секунд ее сердце выписывало кульбиты, но потом она с облегчением заметила у одного из крошечных, словно игрушечных, внедорожников высокую фигуру Вадима. Значит, не обманул! А она уже успела увериться, что он специально заслал их в самое сердце Китая, а сам спокойно остался «читать стихи проституткам и с бандюгами жарить спирт». Он увидел ее суматошное размахивание и нехотя вскинул руку в ответ. Алла рванула было к нему, но подруга резко ее затормозила и спросила с крайним подозрением:

- А этот что тут делает?

- А этот довезет нас до места, - ответила Алла, стряхивая с рукава цепкие Ольгины пальцы. Юлить и изображать из себя преданную подругу больше не было особой необходимости. Вагина, выезжавшая за свою жизнь разве что на Байкал, никуда здесь от нее не денется. Тем более, что Алла заранее позаботилась о том, чтобы все документы подруги оказались в одной куче с её – в её же сумке.

- А почему ты мне раньше не сказала? – допытывалась та, семеня за ней и боясь даже на секунду выпустить из рук подругин рукав.

- Это важно?

- Ну… вообще-то да, если учесть…, - Вагина стыдливо умолкла.

- Не дрейфь, подруга! Он уж и забыть забыл ваш бурный роман, – с ядовитой беспечностью отозвалась Алла, распихивая локтями прохожих, - А здесь он всего лишь потому, что он – мой водитель, если ты забыла. Вот и повезет нас к пункту назначения.

- Звучит как-то…не очень, - ответила Олька, безуспешно стараясь улыбнуться.

…

Печка работала на полную, но окна все равно отчаянно запотевали. Вадим не удостоил женщин ни единым взглядом или комментарием и тут же сорвался со стоянки, чтобы найти более спокойное место. В одном из переулков он припарковался и разложил на приборной панели карту.

- Вот, гляди, - обратился он к Алле, сидящей на пассажирском сидении, - Мы тут. А нам надо – во-от сюда. Маршрут в принципе не сложный, ты и сама бы справилась. Сначала мы проезжаем туристическими тропами мимо курганов вплоть до побережья Вэйхэ а потом начнется закрытая зона, где дороги лишь в зачаточном состоянии. Пробираемся вдоль реки на северо-запад и попадаем в очень узкое ущелье. Я поэтому и взял самый маленький внедорожник, чтобы попробовать там протиснуться. Если верить картам, ширина ущелья кое-где даже меньше двух метров. Местные добираются туда на мулах и лошадях. Мулов у нас нет, поэтому я не исключаю, что последний отрезок пути придется пройти пешком… Там около пяти-шести километров, поэтому надеюсь, что вы подготовились к походу.

Он впервые бросил взгляд на заднее сидение, где, мокрая, как мышь, затаилась Вагина, и криво ухмыльнулся. Женщина сжалась еще больше, без труда разглядев спрятанную за ехидной ухмылкой ярость.

- А почему та зона закрыта? – отвлекла его Алла, водя носом по разложенной карте.

- Ну, я навел кое-какие справки. Вроде как все эти усыпальницы изначально были спрятаны от посторонних глаз, но в середине прошлого века один неутомимый исследователь бороздил воздушное пространство над Китаем и заметил хуеву тучу этих курганов. Когда он приехал на Родину и начал трезвонить о своем открытии, его, по требованию китайских властей, быстро заткнули. Особенно не понравилось китайцам, что он якобы видел их Белую Пирамиду, навершие которой, по