Большая книга искателей приключений - Эдуард Веркин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рыбки хорошо кушали мелкий планктон и разбавленный в воде яичный желток. Хорошо кушали и хорошо подрастали, уже через две недели они были с ноготь, а через месяц вымахали до размера мизинца. Яичного желтка им было уже мало, и приходилось кормить их червями. Червей можно было собирать после дождя, но дожди этим летом были редки, и надежнее было собирать их с помощью Снежка. Пес Снежок умел очень легко обнаруживать червей – бежит, бежит, затем остановится и стучит лапой. И стоит копнуть в этом месте, как там обязательно будет большой земляной червь, а то и несколько.
Рыбки питались червями с аппетитом и росли. Вообще-то, они должны были питаться водной травой, но водную траву было тяжело найти, так что черви подходили как нельзя лучше.
Когда рыбки достигли кондиций самостоятельности, было решено выпустить их в озеро. Наш герой изучил окрестности и обнаружил, что водоемов, подходящих для откорма, в округе достаточно много. Но Озеро Смерти ему понравилось особенно. Во-первых, далеко, место глухое. Во-вторых, мелкое, хорошо прогреваемое, с обилием водной растительности. В-третьих, рядом кладбище с дурной славой – любопытных минимум.
Одним словом, лучше не бывает.
Аквариумист принялся возить туда рыбок. А это уже оказалось тяжело, потому что рыбок вывелось много, так много, что он даже и не ожидал. Несколько тысяч мальков. План его был прост – подрастить за лето рыбок до размеров в пол-ладони, затем процедить озеро и переселить рыбок в более подходящий водоем – в бассейн старой заброшенной бани. А оттуда уже начать их распродавать.
То, что из озера вытекает ручей, юного рыбовода не смутило, рыбы-доллары, по имеющейся у него информации, не жаловали течение. Немного смущало, правда, то, что рыбки были не очень похожи на рыб-долларов, но эту несхожесть можно было легко объяснить особенностями развития в неродных условиях.
На всякий случай, для отпугивания возможных любопытчиков, было сооружено несколько простых, но безопасных ловушек, в одну из которых и угодил, кстати, Буханкин. На вопрос Буханкина, где он научился ставить такие роскошные ловушки, наш новый знакомый ответил, что секретам мастерства его обучил один старый приятель. Больше того, сам знакомый раньше тоже попадал в подобные ловушки, так что механизм ему был вполне знаком. Впрочем, ловушки особо и не понадобились – за все лето к озеру пришли только мы – дурная слава кладбища хорошо послужила.
Буханкин покраснел и разозлился, спросил, откуда тогда сияющий свет в ночи, откуда трехногое существо? На что наш пленник ответил, что свет в ночи – подвешенный к сосне галоген с рефлектором, трехногий инопланетянин – маскарадный костюм, все очень просто. Про покусы в реке он слышал краем уха, но никак их не мог связать со своими рыбками. Все шло хорошо, и тут вдруг явились мы с электроудочкой и испортили настроение. Вот, в общем-то, и вся история.
Тут наш друг принялся клясться и божиться, что не знал про пираний. Впрочем, я лично ему и так верил. Я всегда верю людям, я ведь такой человек, доверчивый…
– Да… – протянула Тоска. – Однако, здрасьте…
– Еще икра есть? – спросил я.
– Нет.
– Это хорошо. Оставшихся в реке пираний перебьют, тут нам Буханкин поможет.
Буханкин кивнул.
– А остальные к зиме сами перемрут. Будем надеяться, что перемрут. Так что все в порядке, – сказал я. И жизнеутверждающе добавил: – Между прочим, тебе, повелитель зубастых монстров, невероятно повезло. Соревнования перенесли из нашего города куда-то на Урал. Так что никого пираньи за пятки кусать не будут. Люди от твоей безумной деятельности пострадали в весьма щадящем режиме.
– А объявления мне до сих пор приходят, – после долгой покаянной паузы сказал наш новый друг. – Икру предлагают купить.
– Значит, все-таки заговор, – удовлетворенно сказал Буханкин. – Заговор, так я и знал. Причем, судя по всему, глобальный… Вы знаете, пираньи могут быть везде. Страна под угрозой!
И Буханкин впал в состояние восторженности, достучаться теперь до него было невозможно. В ближайшие два с половиной часа. Делать было, в общем-то, нечего.
– Кстати, рыбозаводчик, а как тебя зовут-то? – спросила Тоска. – Поскольку теперь уже все вроде как позади… Если не секрет.
– Не секрет. Жмуркин. Меня зовут Жмуркиным.
Глава 14
Человек, спасший город
– Почитай, – сказала Тоска.
Я протянул руку, Тоска вложила мне в руку газету.
– Что там?
– Угадай. – Тоска хихикнула. – Могу поспорить, не угадаешь…
– Ну, поспорь. На что спорить будем?
Тоска задумалась.
– Ну, у меня много разных идей, – сказала она. – Я хочу, например, чтобы мне подавали руку, когда я выхожу из автобуса!
Вот это да. Я был ошарашен. Какие, оказывается, бывают у девчонок безудержные, извращенные фантазии. Она хочет, чтобы ей подавали руку! Да, девчонки – это море загадок.
– И что, мне теперь подавать тебе руку? – спросил я.
Тоска отмахнулась:
– Не надо. Понимаю, что это слишком большая для тебя жертва. Поэтому… Три пиццы.
– Гут, – сказал я.
– Только ты сам мне их приготовишь. Одну с сыром и ветчиной, другую с сыром и грибами, третью с морепродуктами. Ну и с сыром, разумеется.
Я согласился.
– Ну, тогда отгадывай, про что газета.
– Угадать легко. Даже не просто легко, а очень легко.
«Человек, спасший город». Наверное, так она называется. Статья про Буханкина.
– Там статья про Буханкина.
– С тебя три пиццы, – довольно сказала Тоска.
Я развернул «Вестник речника». На последней полосе красовалась статья. «Увлеченные люди». Так она называлась. Статья посвящалась Жмуркину. В ней рассказывалось про молодого, подающего большие надежды сценариста, режиссера и продюсера, который пришел в кино прочно и надолго. Несмотря на юные годы, Жмуркин уже участвовал в нескольких любительских и даже одном профессиональном кинофестивале. Где был даже отмечен членами большого жюри.
И участвовал в написании восемнадцати эпизодов одного известного телесериала.
– Ого, – мне даже завидно стало. – Еще одним талантом прибыло…
– Киношник. – Тоска сняла со стены ножницы и принялась вырезать статью. Для того чтобы спрятать ее в архив нашего агентства.
– А это не ты, случайно, написала? – расподозревался я.
– Не. Это Кирпичев. Кирпичев в кинотеатре подрабатывает, а Жмуркин там собирается вести кружок юных любителей кино. Так-то вот… Не забывай, три пиццы. Первую – ту, что с ветчиной и сыром, я хочу через три часа.
– Через три не успею, – ответил я. – Тесто для хорошей пиццы должно отлежаться в холодильнике ночь.
– Ну, тогда завтра. Кстати, как дела у наших… товарищей?
– Нормально, – сказал я. – Они, кстати, звали. У них там тоже много разных идей.
– Идеи?
– Угу, – сказал я. – Две. Первая – разведение пираний в целях спортивного рыболовства, ну эту я пресеку, конечно. Вторая – снять про нас кино…
– И ты, конечно, в главной роли?
Я скромно промолчал.
– Жаждешь славы? – усмехнулась Тоска.
Я скромно пожал плечами.
– Не, – поморщилась Тоска. – Я не пойду. Один Буханкин – и то для меня тяжело. Два Буханкина – перебор. У меня волосы выпадать начнут.
– Волосы – это серьезно, – кивнул я. – А я вот сгоняю.
– Валяй. – Тоска зевнула. – А я буду отдыхать. Может, книгу наконец начну писать.
– Правильно, начни. Я бы на твоем месте давно начал писать. А то потом спросят тебя – что делал великий Куропяткин тринадцатого августа две тысячи такого-то года? А ты им и ответишь – то-то и то-то делал великий Куропяткин. И потомки будут тебе благодарны.
– Да уж… – грустно улыбнулась Тоска. – Куропяткин, а тебе не кажется, что в нашем городе плотность личностей с манией величия на квадратный сантиметр непозволительно высока?
– Кажется, – согласился я. – Буханкин, а теперь еще и Жмуркин… Но ничего, наш город переживет. Батыя пережил, Жмуркина тоже переживет. Все будет хорошо.
– Ну-ну, – с сомнением сказала Тоска. – Батый… Ну-ну…
И она ушла.
А я остался. И лег на диван. И стал думать. Про кино. Кино – это хорошо. В кино главное – выражение лица. Его надо тренировать. Вообще, мне кажется, я похож на Джонни Деппа. Только мужественнее, не такой слащавый…
Интересно, Тоска замечает, что я похож на Джонни Деппа?
Вряд ли.
Она вообще ничего вокруг себя не замечает. Тоска. Что за штука жизнь? Скучная. Очень скучная. Рыбок, что ли, завести? Говорят, помогают от нервов.
Спасти Элвиса
Глава 1
Элвиса пока нет
Человека можно узнать по походке. Это просто.
Некоторые ходят, как кошки. Неслышно. Ну, им только кажется, что неслышно, а на самом деле это не так. Когда по лестнице подымается моя соседка Наташка Кудряшова, я ее всегда слышу. Несмотря на то что она художественной гимнастикой занимается и походка у нее мягкая, ну, вроде как у пантеры. Но идет при этом чуть враскачку, и от этого в карманах позвякивают мелочь и ключи, спортивная сумка цепляется за стены, мобильник стукается о пластмассовую расческу, одним словом, рождается еще целая куча посторонних звуков, которые создают неповторимый звуковой портрет, – и я сразу узнаю Кудряшову.