Гавань красных фонарей - Сергей Зверев

— Вошел в роль! — похвалил сам себя капитан второго ранга и сделал еще один глоток кофе, после чего захотелось закурить…

Увидев на потолке датчики задымления, решил не рисковать и протопал к окну, по ходу дела натягивая на себя трусы, которые остались в джинсах, валяющихся в кресле.

«Все ты, дорогой мой, проспал», — укорил себя Татаринов и раскурил сигарету.

Стоит ли говорить о том, что Голицын и Диденко завидовали своему командиру? Но им ничего другого не оставалось, и они были вынуждены наблюдать, как и на второй вечер Татаринов пришел увешанный щитами и доспехами в тот же самый бар и напился снова. Но теперь командир потребовал у бармена на втором этаже уже не девочку, а мальчика.

Сценка повторилась полностью, то есть ему указали место, сказали время, и действительно через четверть часа перед ним стоял якобы исландский педичка. Татаринову пришлось снова прибегнуть к пагубному действию алкоголя. Хотя пить в исландском баре — это на самом деле древняя забава не только местных, но и приезжающих сюда туристов.

Оценив предлагаемый ему товар, капитан второго ранга вскочил со своего места и перекрикивая громкую музыку, выкрикнул горилле:

— No!!!

Не слушая объяснений на плохом английском, Кэп направился к бару, где потребовал себе мальчика, а не бородатого мужика, продолжая трясти мятыми банкнотами, которые, похоже, в его карманах не переводились.

— Good, good, — отвечал на его возражения бармен и, делая жест охраннику, чтобы тот увел мужика куда-нибудь с глаз, стал интересоваться национальностью Татаринова: — Ты поляк?

Капитан второго ранга задумался:

— Нет, я русский. Какая разница? Дайте мне мальчика на ночь! — Русский офицер не мог поверить в то, что он сам говорит, но что ж ты хочешь, Европа, надо общаться. — Я хочу голландского мальчика, — наконец выдал более четкую мысль Татаринов, которая пришла ему в голову спонтанно.

— Завтра! — ответил бармен.

— Я хочу сейчас!

— Сейчас нету, — упорствовал бармен и торговец живым товаром по совместительству, наполняя очередной кружко-графин пивом.

— Хорошо, завтра, — вяло согласился Татаринов и бросил на стойку еще одну мятую бумажку.

Он уже пошел на выход, но вернулся, достал один евро и на корешке купюры написал свой сотовый телефон:

— Сюда звони, понял?

Бармен, посмотрев на цифры, утвердительно закивал.

«Город маленький, найдут», — размышлял Татаринов, осторожно спускаясь вниз и держась за перила, кивая так же сидящим на входе Голицыну и Диденко. Мол, смотрите, как я хорош сегодня, сынки, ухмылялся капитан второго ранга.

Как это ни печально, но на следующий день Татаринову никто не позвонил. Это было плохо, и он уже собирался идти скандалить в бар, поскольку он тут якобы весь в нетерпении и ждет, когда же ему предложат удовольствия, за которыми он приехал и которые возжелал именно в Рейкьявике. Но вспомнив о том, что терпение — лучшая добродетель, Татаринов не стал бузить и решил подождать еще сутки. Благо пока можно было прогуляться по городу и отметить на карте те заведения, которые показались ему потенциально интересными.

Еще через день, где-то после обеда, позвонил какой-то мужик и сказал, что можно подъезжать по такому-то адресу.

«Да, и не найдут меня больше». Он запротестовал и предложил встретиться там, где остановился.

Вечером на встречу в небольшой ресторанчик, который работал при отеле, приехали два человека. Один из них был высокий широкоплечий викинг с прямыми симметричными чертами лица и волевым выражением. Таким, будто он постоянно противостоял жесточайшему северному ветру, повернувшись к нему лицом. И делал он это с самого рождения на протяжении всей жизни. Такой человек-скала. Вместе с ним в ресторан вошел мальчик небольшого роста, худенький.

Самое то, отметил Татаринов, то есть так должен был думать педофил, разглядывая белые кроссовки, обтягивающие штанцы…

Узкий подбородок, тонкий нос, маленькие бегающие глазки, которые не могли сосредоточиться на чем-то одном, и короткая стрижка, поблескивающая от обилия нанесенного лака. Лет восемнадцать, не больше.

Татаринов приветливо замахал рукой и пригласил их за столик, чтобы обсудить детали сделки. Когда ему озвучили сумму в пять сотен евро, капитан второго ранга опешил, задумался на некоторое время, разглядывая товар, словно придирчивый покупатель. Не обращая внимания на остальных посетителей ресторана, большая часть из которых были постояльцами гостиницы, попросил паренька встать и повернуться вокруг своей оси, что тот незамедлительно проделал, после чего вернулся на свое место.

Выдержав паузу, Татаринов отрицательно закачал головой и сказал, что ему нужен мальчик. Викинг резко поднялся из-за стола и навис над Татариновым. Тот сделал вид, что испугался, и отпрянул на спинку мягкого дивана, на котором сидел. По лицу здоровяка пробежала какая-то тень, и он сказал:

— Good! — после чего потребовал пятьдесят евро за расходы.

Несостоявшийся покупатель послушно отдал деньги и попросил звонить ему в любое время.

Татаринов лежал в своем номере и смотрел англоязычный канал с трансляцией футбольного матча английской премьер-лиги, когда ему позвонили. В трубке сказали, что снова нужно спуститься в ресторан.

Пришлось заходить в соседнюю комнату и предупреждать остальных о том, что его необходимо снова страховать. Голицын, Диденко, Док и Бертолет побросали карты и сообщили начальнику, что они готовы к работе.

— Оружие брать? — спросил Диденко, глядя на командира.

— Нет, зубочисткой обойдешься, — ответил ему Татаринов и пошел к выходу. Остальные, пожав плечами, достали из тумбочек пистолеты и, спрятав их под одеждой, парами спустились следом за шефом.

Войдя в зал, Татаринов сразу же увидел сурового викинга, рядом с которым сидел сухой мужичок лет пятидесяти. Татаринов приблизился к столику и отрицательно развел руки в стороны.

— Здравствуйте, — поздоровался на ломаном русском сухенький мужичонка и предложил жестом присесть. Поглядев в сторону викинга, Татаринов понял, что все сорвалось и теперь уже непонятно, кто перед ним. Кивнув пришедшему с ним человеку, огромный северянин поднялся и, оставив Татаринова со своим спутником наедине, вышел прочь.

— Как вас зовут? — спросил пришедший в гости дядя, и Татаринов ответил первое, что пришло на ум:

— Иван…

— Итак, Иван, вас интересуют мальчики? — уточнил человек.

— Да, — согласился Татаринов. — А этот придурок постоянно предлагает мне мужиков. Мне нужны совсем юные мальчики, дети. — При этом Татаринов попытался слепить на своем лице маниакальную сладкую улыбку.

Он не знал, насколько это хорошо у него получилось, поскольку никогда не репетировал подобной сцены перед зеркалом, но судя по тому, что человек полез во внутренний карман пиджака, у него вышло нечто, что простимулировало дальнейшие действия. Татаринов, еще когда только садился, по складкам одежды прикинул, что ни у одного, ни у другого ничего тяжелого находиться под полами одежды не должно.

Мужичонка не делал резких движений…

Вместо оружия — и это даже очень хорошо, даже очень правильно — человек вынул собственный бумажник и раскрыл его.

«А вот это совсем нехорошо»! — глядя на удостоверение офицера полиции, соображал Татаринов. Прочитав на удостоверении фамилию и звание, «педофил», изображая удивление, назвал своего собеседника:

— Капитан Манчестер.

— Да, — согласился офицер и заказал себе чашечку кофе. — Понимаете, мистер, — начал он втолковывать ошарашенному собеседнику, пока тот заново не собрал в голове растерявшиеся мысли, — то, что вы попытались сделать, незаконно. У нас очень маленький остров, мы практически все знаем друг друга в лицо. Когда к нам приезжают туристы и хотят попробовать соленую рыбу, или вареную свиную голову, или желудок акулы, или вяленую говядину — мы рады. Но если к нам приезжает человек, который хочет насиловать детей, то мы вынуждены принимать соответствующие меры. Поймите, мистер. — Манчестер отхлебнул из чашечки кофе. — Мы, исландцы, мы любим свою страну и не можем допустить, чтобы кто-то занимался здесь противоправными действиями. Мне бы ничего не стоило взять вас на месте преступления, но я не хочу рисковать здоровьем ни одного из известных мне подростков. Поэтому мы вынуждены предупреждать подобные действия со стороны туристов, которые прибывают к нам в гости. У вас есть с собой какие-нибудь документы?

Кавторанга отдал собеседнику паспорт, который был изучен тщательно.

— Хорошо, — согласился полицейский и вернул документы. — Так что же мы с вами будем делать?

С одной стороны, мир велик и разнообразен, но с другой стороны, все люди одинаковые, это Татаринов знал давно.

— Сколько? — спросил он.