Журнал «Вокруг Света» №07 за 1987 год - Вокруг Света
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Любо-дорого смотреть на это совершенство,— Виталий Михайлович снял кепку, стоит задрав голову и смотрит на верхушки деревьев, улыбается.— Лет 120—130 им, не меньше, а живут, радуют...
За бором, на просторной поляне поднимались березки, нежно зеленел подрост кедра, темнели елочки. Здесь подрастали будущие леса края, которые так любил писать Иван Шишкин. Елабуга XXI века будет дышать благодаря этим лесам.
В день моего отъезда в Елабуге шел слепой дождь. Дымились туманом берега Тоймы и Камы, сладко пахли цветущие, напоенные влагой липы, меж белых каменных плит старинных тротуаров текли коричневые ручьи. Солнце, прорываясь сквозь нависшие над водой тучи, заливало ослепительным светом белую иглу колокольни.
Это была последняя картина, которую подарила мне Елабуга.
Елабуга — Москва
Лидия Чешкова, наш спец. корр.
На рубеже близ моря Варяжского
Сквозь бойницы Длинного Германа с пятидесятиметровой башни ливонского замка летел зоркий взгляд латника, охватывая десятки верст русской земли, открытой и доступной для набегов. Но однажды его взгляд натолкнулся на каменную твердь крепости, вставшей в сроки невиданные прямо напротив замка через реку, в полутораста метрах — в зоне действия баллист. Никогда еще прежде, да, пожалуй, и после, не приходилось русским зодчим столь дерзко, столь зримо и гордо обозначать в одной постройке характер, силу и будущее Руси, как в лето 1492 года на Девичьей горе, когда «...прислал князь Иван Васильевич... воеводы своя и повелел поставить на рубеже близ моря Варяжского на устий Наровы город и нарече его в свое имя Иван-город; и оттоле пересташа немци ходить на Русь».
...Серые стены кажутся пропитанными пороховой гарью далеких веков. Их разрушали осадной артиллерией и взрывали при отступлении, их восстанавливали, отстраивали заново, укрепляли. Не единожды эта твердыня переходила из рук в руки. Лишь Петру Первому удалось вернуть Ивангород России окончательно. Ученые считают датой становления архитектурного ансамбля крепости год 1728-й — почти такой, без особых изменений, она и простояла более двух веков.
Ивангород был разрушен вновь, когда давно уже стал исторической реликвией и архитектурным памятником. Чего не могли простить ему при отступлении фашисты — былой ли славы русского оружия, ненавистного ли имени, за которым вставал для них грозный Иван-солдат, что гнал теперь очередного ворога со своей земли? Бессильные против этого солдата, они мстили его истории: шесть башен из одиннадцати были взорваны, из них четыре — до основания...
Теперь, проезжая мимо Ивангорода по шоссе Ленинград — Таллин, в стенах крепости не увидишь эти зияющие пустоты: реставраторы заживили раны, вернули силу древним камням. С 1963 года крепость восстанавливали эстонские специалисты, а с 1975 года — ленинградский филиал института Спецпроектреставрация.
С автором проекта восстановления Ивангорода Ирэн Александровной Хаустовой мы поднялись по склону Девичьей горы, прошли под аркой главных ворот со стороны реки и оказались на территории крепости, а точнее, музея, ибо именно таким статусом уже обладает возрождающаяся цитадель. В центре обширного двора на фоне суровых стен ярко белели только что отреставрированные церкви — в Никольской будет экспозиция мелкой пластики и выставка, посвященная реставрационным работам, в Успенской готовится выставка археологических находок. В двух амбарах поблизости разместится фондохранилище.
Но, конечно, главное в этим музее — сами крепостные стены и башни. Израненные снаружи и отреставрированные с внутренней стороны, стены предстают в строгом боевом порядке прошлых веков с их правильной геометрией ровных линий и прямых углов. Полкрепости уже можно обойти и обозреть с высоты стен. Каждый новый ракурс — открытие как фортификационных, так и архитектурных достоинств Ивангорода: каменные лестницы, арки, переходы, бойницы, зубцы стен выглядят облегченными, по-своему изящными. Продуманно использован и рельеф: крепость как бы отгранила уже созданный природой бастион — высокий холм, круто обрывающийся к реке.
— К счастью, у нас есть и довоенные фотографии, и старые чертежи, оставшиеся, кстати, еще от шведов,— рассказывает моя провожатая.— Это позволяет вести реставрацию строго научно. Мы придерживаемся твердого правила — историческая достоверность прежде всего. Поэтому все объекты будем восстанавливать только до той отметки, за которой кончается точное документальное подтверждение. Никакого домысливания за строителей прошлого быть не должно — иначе не может быть полного доверия к нашей работе. Первый этап реставрации рассчитываем завершить к 1992 году — к пятисотлетию крепости.
Спустившись с обновленной стены, мы пересекли крепостной двор, где на траве были сложены каменные блоки, деревянные бруски, и, пройдя под вросшей в землю аркой, оказались в квадрате каменных руин. Это была древнейшая часть бастиона. Именно здесь почти пять веков назад первые защитники Иван-города отражали первый натиск неприятеля: несколько дней горстка стрельцов мужественно противостояла многотысячной шведской армии...
Послышался плотницкий стук, неожиданный в этом каменном лабиринте. Задрав голову, я ничего, кроме могучего столпа Набатной башни, не увидел.
— Делают шатер башни,— пояснила Ирэн Александровна и повела меня к входу в Набатную.
Пока глаза привыкали к темноте, мы почти на ощупь поднимались по каменным ступеням узкой винтовой лестницы. Их сменили деревянные лестничные пролеты верхних ярусов. Наконец, найдя проход в лесу стропил, выбрались на узкую галерейку под строившимся шатром. Замкнутый каменный мир остался далеко внизу, легко и свободно дышалось этой высотой, свежим балтийским ветром.
По крутому конусу шатра я вскарабкался к его вершине. Трое плотников ловко орудовали на крохотном пятачке, отмеривая, пригоняя и крепя доски к балкам железными скобами, которые размашисто вгоняли в дерево обухом топора. Познакомились — Ермаков Александр Модестович, самый молодой, трудится здесь недавно, работой увлечен. У Ивана Федоровича Никитина «крепостной» стаж побольше — восемь лет, работой тоже доволен. А Леонтий Артемьевич Иванов здесь и вовсе старожил, уже пятнадцать лет: «Как хочется успеть увидеть Ивангород по всей красе». Короткий перекур — и вновь в руках пила, скобы, топор. Плотницкий перестук летит с Набатной башни мирным набатом через реку к Нарвскому замку, к стенам Длинного Германа...
Ивангород — Нарва
Александр Миловский
«Клянемся быть вместе...»
Свадебные обряды Индии отличаются четкой традиционностью — это означает, что они остались почти такими же, как и тысячелетия назад. Сразу подчеркну то существенное, чем индийский брак отличается от всех остальных. В других странах обычно юноша выбирает девушку, нередко встречается и обратная ситуация. В Индии же брак полностью зависит от решения родителей жениха. Они подыскивают подходящую невесту для своего сына и договариваются с ее родителями о будущем брачном союзе. От девушки мало что зависит: в конце концов родители могут просто приказать ей выйти замуж даже за малознакомого юношу, и она обязана повиноваться. Именно поэтому индийскую матримониальную систему называют «браком по предварительной договоренности».
Я прожил в Индии полтора года и побывал в различных штатах. Видел немало свадебных обрядов — разных и по количеству приглашенных людей, и по затраченным средствам. Здесь же мне хотелось бы рассказать не о конкретной свадьбе, а дать общую картину (разумеется, неполную) индийских обрядов, связанных со вступлением людей в брак.
В Западной Бенгалии после предварительной договоренности между родителями организуются две встречи молодых, называемые «аширвад» — «благословение»,— сначала в доме невесты, а затем в доме жениха. Молодые при этом получают подарки от родителей и родственников, а также одаривают друг друга.
В день свадьбы жениху и невесте не разрешается ничего есть вплоть до начала церемонии бракосочетания. В доме жениха девушки из числа родственниц исполняют свадебные танцы и песни. Затем совершается небольшой, но важный ритуал под названием «гайе холуд» — обряд восхваления желтого цвета, который у индийцев ассоциируется с цветом солнца и служит символом верности. Церемония «гайе холуд» очень напоминает праздник красок «холи», с той лишь разницей, что краска здесь одна — желтая. Сначала все присутствующие красят себе лбы, а потом обсыпают друг друга желтым порошком.
После «гайе холуд» отец жениха торжественным голосом перечисляет имена усопших родственников этой семьи, как бы призывая их в свидетели и сообщая духам предков, что их потомок женится. Затем все участники церемонии направляются к дому невесты, где церемония «гайе холуд» повторяется.