Опасная клятва (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка"

Но Матвей не растерялся и, подойдя к прилавку, поздоровался.

— Вы понимаете земной язык? — с сомнением спросил Матвей, а когда дождался кивка продавца, продолжил: — Мы вчера браслет купили

Атландиец был моложе вчерашнего продавца, но такой же угрюмый. Фима робко поёжилась под подозрительным прищуром, но, тем не менее, вытянула руку и продемонстрировала изумрудный ободок.

— О! — удивлённо поползли вверх густые брови атландийца. — Ему удалось хоть кому-то сплавить его, — пробормотал он на атландийском, а Фимка обиженно надула губы и спрятала руку за спину.

— Он красивый и изящный, — решила она показать, что знает местный язык, и что в её присутствии лучше вести себя вежливо.

Только смутить продавца не получилось, лишь вызвать на его лице одобрительную улыбку.

— Не по меркам атландийцев, — возразил он в ответ. — Так что же вас привело в магазин? Решили его сдать? Правила торговли везде одинаковые и ювелирные украшения…

— Нет, нет, — замотала головой Фима, подходя ближе к прилавку. — Я хочу знать, как этот браслет работает.

Атландиец усмехнулся, присел за прилавок и достал коробочку.

— Я-то думаю, чего это документы лежат, а браслета нет. Как вы собирались пересечь границу республики без подтверждающей покупку квитанции? Вы помните таможенные правила?

Девушка смутилась, а Матвей легко дёрнул её за руку и шепнул:

— Что он говорит?

— Что без документов меня могли обвинить в краже на границе, — мысленно костеря себя за пьянство, ответила Фима, понимая, что выставила себя полной дурой. Почему даже сейчас она не подумала об этом?! Где её мозги?

— Вижу, вы осознали свою оплошность, — произнёс атландиец с интонациями доброго учителя, вводя девушку в ещё большую пучину самоедства.

— Простите, — покаянно отозвалась Фима.

— Не стоит извиняться. Да и как вижу, о вас кто-то позаботился и активировал вам браслет. Поэтому проблем бы у вас не возникло на границе и всё, что вам остаётся, лишь ознакомиться с инструкцией.

Мужчина продемонстрировал чёрные пластиковые носители памяти с функцией демонстративной проекции, а затем вместе с квитанцией упаковал в коробку.

— Браслет авторский, поэтому на него выдаётся паспорт. Благодарю за покупку.

Фима, всё ещё смущаясь своей недальновидности, а точнее тупости, поблагодарила мужчину и просто выскочила на улицу, на которую опустились сумерки и первые уличные фонари постепенно зажигались, как по волшебству, украшая город.

— Серафима, — осторожно позвал девушку Матвей и затронул за плечо, заглядывая в раскрасневшееся лицо. — Что он тебе сказал?

Фимка кинула взгляд через плечо сквозь стеклянную дверь на атландийца, который с кем-то общался по комфону, приложив его по старинке к уху, а сам, весело улыбаясь, следил за ребятами.

— Очередной раз опозорилась. Как вообще мы вчера забыли забрать документы? — взъярилась она на парня.

— Прости, но я тоже был пьян так же, как и ты. Еле на ногах стоял.

Жестокие слова чуть не сорвались с её языка, но она вовремя его прикусила.

— Прости, — тяжело вздохнула Заречина, рассматривая коробку из-под браслета в своей руке. — Вот надо было так пить, — пробормотала она. — Представляешь, улетели бы, а потом меня на границе арестовали за кражу. Столько денег потратила, а угодила бы за решётку до выяснения обстоятельств.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Матвей невесело хмыкнул и потрясённо покачал головой.

— Это что, всё из-за квитанции? — не поверил он.

— Да, браслет же ювелирное дорогое украшение, — возмутилась Фима, понимая, что парень, как и она, не помнит ничего про таможенные разрешения, ведь никто из них и не планировал покупать что-то подобное здесь. — Прости, пойдём домой и прошу, не говори никому об этом, хорошо?

Девушка махнула головой в сторону бутика, а Матвей понятливо кивнул. Успокоиться Серафима смогла лишь перед самым особняком сиона Тманга. Все эмоции сразу ушли на второй план, когда она рассмотрела в свете бьющих вверх прожекторов скульптуры атландийцев, удерживающих на своих плечах балкон второго этажа.

— Ух ты, — вырвалось у неё. Белые колонны в виде огромных фигур впечатляли своей помпезностью и величием, а также чётким линиями мельчащих складок как в одежде атландийцев, так и в их мимике, в напряжённых позах.

— И у нас что-то подобное тоже найти можно, — невозмутимо пробормотал Матвей, так же, как и Фима, задрав голову, рассматривал скульптуры.

— А ты знаешь, что пятый палец у землян от рептилоидов? — вдруг брякнула девушка, а затем спохватилась и попыталась исправиться, чтобы не выдавать, кто ей об этом поведал. — Ну, есть такая теория.

Юноша быстро глянул на Фиму, потом вновь посмотрел на колонны и усмехнулся.

— Бред это всё, говорил же тебе. Имперцы никогда не интересовались Землёй, им был нужен Марс, — бросил Матвей после минутного молчания, а затем убрал руки в карманы брюк и пошагал к крыльцу.

— Зачем им мёртвая планета? — Фима возмутилась абсурдностью утверждения Железнова.

— А кто сказал, что она была мёртвой? — не оборачиваясь, отозвался он, и Фиме пришлось его догонять, чтобы убедить в своей правоте.

Учёные давно доказали, что Марс всегда был мёртвой планетой и её никогда никто не населял, но Железнов упорно гнул свою линию, не слушая доводов девушки. Они чуть не поругались, спасло их лишь то, что они подошли к столовой, и Серафима оставила парня, так как ему переодеваться на ужин не требовалось. Убрав коробку в чемодан и по-быстрому приняв душ, Серафима надела простенькое светлое льняное платье, наспех расчесала волосы и поспешила в столовую, где уже вовсю проходил ужин. Под конец трапезы, когда хозяин, выслушав каждого, желающего пообщаться с ним гостя, покинул столовую, так как дела государственной важности требовали его внимания, Семён Яковлевич за общим столом огласил расписание тренировок. Серафима тяжело вздохнула, понимая, что раз тренировки будут утренние, то времени на работу над дипломом будет оставаться лишь после обеда. А этого было катастрофически мало, ведь она даже приблизительно ещё не знала какие вопросы задать хозяину особняка, если вдруг он решится на интервью.

Уже в спальне Фима очередной раз в сомнении проверила комфон. Маме она позвонила, благо та вставала рано и не рычала, как баба Мара, на дочь. Проговорив с ней больше получаса, Фима в подробностях рассказала ей про первый день, похвасталась подарком бабули, которая успела растрепать про него родителям внучки ещё раньше. Выслушала очередную порцию нотаций о том, как следует себя вести прилежной девице, чтобы не осрамить себя и семью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Серафима, как могла, успокаивала мать и пообещала, что больше в попойках не будет участвовать, даже на последней, перед вылетом. На том они и распрощались с мамой. Папа позвонил сам, кратко выдал наставления, послал воздушный поцелуй. Бабушке Серафима, как обычно, за этот день отправила очередной отчёт с приложенными снимками улиц Ворщи, а также выложила подробности про браслет.